Роза Иллиана (ЛП) - Швартц Ричард

— Может быть, и так. Но ты подкрался и вонзили свой кинжал в его сердце. Сколько тебе тогда было лет? Десять? Одиннадцать? Разве ты не понимал, что делаешь?

Ласка ничего не ответил, и она кивнула.

— Так скажи мне, ты хороший человек?

— Боюсь, что нет, — нехотя признал Ласка. — Но… я считаю себя таковым. Добро, которое я сделал, ведь тоже считается!

Она кивнула и слегка улыбнулась.

— Мне ты можешь объяснить, потому что я тебя знаю. Потому что я знаю, что ты совершаешь и добрые дела. Не потому, что это угодно богам, а потому, что это кажется тебе правильным. Но, скажи, если бы я знала только о твоих постыдных поступках и ничего о твоей другой стороне, каким было бы моё мнение о тебе? Не поверила бы я тогда в то, что ты убийца, обманщик и вор, чья душа уже безвозвратно принадлежит моему господину?

— К чему ты клонишь, Марла? — возмущённо спросил Ласка.

— Только к одному: представь, что существует бог, который виновен во всем, в чём его обвиняют. Во имя которого совершаются самые зверские преступления и ритуалы. Представь, что только об этих деяниях было бы известно… Был бы он богом зла?

— Для тех, кто знает только эту сторону, — да, - лаконично ответил Ласка. — Тогда у твоего бога есть и эта другая сторона?

— Я не могу рассказать, — ответила Марла с грустью в голосе. — Он так хочет.

Ласка долго смотрел на неё, потом кивнул.

— Что ты приносишь ему в жертву?

Она немного замешкалась с ответом.

— Сегодня я дала ему кровь, но только свою, — призналась она. — И лишь потому, что мне нужна сила, которую она мне даёт. Обычно это цветы или, — она смутилась, — засахаренные фрукты из Бессарина… если я покупаю их слишком много.

— Значит, на самом деле он не злой, — заметил Ласка, мысленно представляя, как она предлагает засахаренные фрукты своему богу, и эта мысль почему-то развеселила его. Конечно, у бога от сладостей живот не вырастит.

— Нет, Ласка, — возразила она. — Он злой. Именно это я и пытаюсь тебе объяснить: всё, что ты слышал о нём, в значительной степени правда. Но он не только такой: он, как никто другой, бог людей, и он такой же, как и мы: местами добрый, местами злой. Бог для тех, кто считает себя покинутым другими богами. — Она сглотнула. — Если бы мой господин не занял место Омагора, был бы другой. Тот, кто не встал бы на сторону троицы.

— Это та сторона, о которой ты говоришь? — задумчиво спросил Ласка.

Она ничего не ответила.

Ласка почесал голову.

— Но зачем ему это делать? Зачем быть богом зла, если он не хочет им быть?

— Он — бог людей. Неважно, злые они или нет. — Она слегка улыбнулась. — Однако преимущественно он занимает место Омагора, чтобы тьма никогда больше не смогла восстать против света. По крайней мере, так я поняла. Таков был план.

Ласка кивнул.

— В этом есть смысл.

— В самом деле? — удивленно спросила она.

— Да, — кивнул Ласка. — Это как если бы агент имперской секретной службы руководил гильдией воров. Ему приходилось бы допускать свершение преступлений, но он мог вмешиваться здесь и там таким образом, чтобы ущерб не был слишком большим.

— Я не думала об этом в таком ключе. Но ты прав. Вот только гильдии воров не существует, — ухмыльнулась она. — Но спасибо тебе, Ласка, что поверил мне. И ещё за то, что можешь мне верить. Это сильно его тяготит.

— Что совсем меня не удивляет, если всё так, как ты говоришь. — Ласка поднял глаза на Борона, который терпеливо его ждал. — Что мы собираемся делать дальше? — нерешительно спросил он.

— Мы должны побывать в двух местах. В одном мы должны спасти душу, в другом — забрать, чтобы эта маэстра могла выжить. Эти две вещи связаны между собой. Как мы туда попадём, я не знаю, но знают эти двое. Они отвезут нас туда. Но мы оставим следы, в другом мире, потому что мы проедем через сны людей. Завтра люди будут рассказывать друг другу о сне, в котором они видели, как скакали сумрачные кони. Мы увидим то, что населяет сны людей… но не добрые, а те, что пронизаны страхом и ужасом. — Она обхватила себя руками, как будто замёрзла. — Мы проедим через их кошмары, Ласка, — продолжила она шёпотом. — Хуже того, мы будем переживать их как реальность. Вот для чего эти кони — они единственные, кто сможет провести нас через тёмные сны невредимыми.

— А если я выпаду из седла? — осипшим голосом спросил Ласка.

— Лучше проследи за тем, чтобы этого не случилось, — ответила она, сглотнув. — Иначе потеряешься во сне.

— Через кошмары мы направляемся в неизвестный тебе пункт назначения, но кони знают куда ехать, — подытожил Ласка. — Это всё?

Она кивнула.

— Хорошо, — решительно сказал Ласка. — Тогда чего мы точим ещё здесь? — Он ухватился за рукоятку седла и подтянулся, даже сумев с первой попытки вставить ноги в стремена. «Земля слишком далеко», — с тревогой подумал Ласка, а затем испуганно поднял глаза. Вокруг него выросли стены, разрушенная крепость вновь обрела свой прежний облик. Ночь стала темнее, а с крепостных стен раздался крик. Ласка ещё увидел, как старуху зарезала молодая женщина и толкнула с высоты… но в следующее мгновение сэра вернулась, снова идя по крепостной стене, а молодуха уже опять подкрадывалась к ней.

— Ей тоже сниться сон, — потрясенно отметил Ласка, в то время как Борон нетерпеливо загарцевал под ним.

— Да, — тихо согласилась Марла, которая теперь тоже села в седло. Снова раздался этот крик. — Постоянно один и тот же. Давай уже поедим.

Ласка кивнул, под когтями Борона взлетели искры, и ночь превратилась в темноту и дым.

Глава 33. Простые развлечения

Сквозь деревянную решетку Бликс наблюдал, как ворота, ведущие на террасу храма, всё дальше и дальше остаются позади. Волы были всё такими же неповоротливыми, как и раньше, так что это происходило не особо быстро.

У него было время осмотреть Лассандаар. После холодной воды воздух сначала показался ему теплым, но теперь он, как и остальные, ужасно мёрз. «Они были жалкими, а теперь ему ещё придётся благодарить за это пирата, иначе враги не поверили бы в обман с рабами», — с горечью подумал Бликс. Он посмотрел в сторону козел, где пират сражался с волами. Если только этот мерзавец всё-таки не собирался их продать! Какой смысл предавать их только ради того, чтобы спасти четверых? Он бы задал пирату этот вопрос, но не сейчас, когда столько глаз всё ещё подозрительно смотрят на них.

Была ещё глубокая ночь, и улицы были пустынны, если не считать патрулирующих групп из двух солдат. Страшный рёв потряс воздух, заставив вздрогнуть всех, не только пленников в клетке, но и пирата на козлах, который начал ругаться, когда волы, ещё минуту назад такие медленные, вдруг стали необычайно резвыми и побежали, спасая свою жизнь. Только с большим трудом пирату удалось обуздать животных.

Справа возвышалась крепостная стена с бойницами, в ней были открытые ворота. Когда повозка работорговца со стуком проехала мимо, майор Меча разглядел через них широкий двор, а в нём, наряду с множеством палаток, четыре клетки из армированного железом дерева. В трёх из них двигались огромные тёмные тени. На воротах защитной стены майор Меча увидел сразу двух этих проклятых богом вартрамов, которые следили взглядом за повозкой работорговца.

Планировка самого города была аккуратной, с удивительно широкими улицами. Она не разрасталась, а была тщательно спланирована с самого начала, по крайней мере, здесь, в центре. Широкая площадь, по которой они сейчас ехали, была расположена перед храмом и с четырёх сторон окружена большими трактирами. Многие дома были построены из камня, а большинство даже покрыты шифером. Большой фонтан в центре площади был богато украшен сценами из книги богов, а на отходящей от площади улице с двух сторон стояли статуи. Большое здание впереди должно быть было весовой станцией. И в самом деле, там висела вывеска с изображением весов и колеса повозки.

Может, Лассандаар и не был велик, но всё, что он видел, свидетельствовало о большом богатстве. «Неудивительно, ведь в городе был храм, чудесные купальни и он располагался на важном торговом пути. Так почему он недолжен быть богат?» — подумал Бликс.