Одержимый - Бардуго Ли

Мелькнула мысль сбежать. Скоро появится Доуз – может, уже сейчас сворачивает на эту улицу. Но как Алекс объяснит ей свое желание выбраться из дома? Монстр потребовал исполнить его приказ! Велел мне самой выбрать ему что-нибудь почитать!

Да и, честно говоря, ей не хотелось уходить и бросать его здесь. Алекс желала знать, что будет дальше.

Она поднялась по лестнице на третий этаж, в крошечную круглую комнату Дарлингтона в башне. В последний раз она была здесь в ночь ритуала новолуния, когда искала сведения о смерти Жениха.

Алекс бросила взгляд в окно, на терявшуюся среди деревьев извилистую подъездную дорожку, где-то вдали соединявшуюся с основной дорогой. Доуз пока не появилась, и Алекс не смогла бы с уверенностью сказать, радует ее это или огорчает.

Однако выбор книг для Дарлингтона превратился в сущий кошмар. Что может прийтись по душе демону, имеющему склонность к изысканным вещам? В конце концов она выбрала книгу о модернизме в городском планировании, скрепленную спиралью биографию Бертрама Гудхью и фэнтези «В собачьей шкуре» Дианы Уинн Джонс.

– Разве они не загорятся? – поинтересовалась она, вернувшись в бальный зал.

– Проверь.

Опустив на пол книгу в мягкой обложке, Алекс с силой толкнула ее вперед. Томик проскользнул сквозь барьер, кажется, ничуть не пострадав.

Дарлингтон резко вытянул руку и схватил книгу. В исходящем от круга свете блеснул ошейник: гранаты, словно красные глаза, будто бы наблюдали за ней.

– Прикольное украшение, – проговорила она; язык не поворачивался назвать эту вещь ошейником. Золотая вещица спускалась до самых плеч, почти полностью закрывая шею. Нечто подобное когда-то носили фараоны.

– Хомут. Хочешь его заложить?

– Тебе это не сильно поможет.

Он бережно провел рукой по книге в мягкой обложке. Буквы, казалось, замерцали и превратились в незнакомые символы.

– Если бы я мог заставить тебя полюбить книги больше, чем собственную мать, – пробормотал он.

Алекс заметила золотые когти на кончиках его пальцев и вспомнила ту ночь, когда спала в его постели, а он прижимался к ней всем телом. Я буду служить тебе до конца дней.

Несмотря на жару в комнате, она вдруг зябко поежилась.

– Почему это сработало? – спросила она. – Почему книга не сгорела?

– Истории существуют во всех мирах. Они неизменны. Как и золото.

Не зная, как реагировать на его слова, Алекс толкнула остальные книги за границу круга.

– Потянет?

Она ощущала странный зуд во всем теле, разрывалась между желанием сбежать отсюда и потребностью остаться. Несомненно, находиться здесь наедине с Дарлингтоном, полусуществом-получеловеком, которого она теперь совсем не знала, было опасно.

Он взглянул на названия.

– Пока да. Хотя «Рыцарь на золотом коне» подошел бы лучше, чем «В собачьей шкуре». Так что лови.

И он подбросил книгу в воздух. Алекс машинально потянулась за ней, слишком поздно осознав, что вот-вот коснется границы круга. И чертыхнулась про себя.

Однако ничего не произошло. Она лишь ощутила, как книга с громким шлепком приземлилась на раскрытую ладонь, и с удивлением уставилась на собственную руку по другую сторону золотистой завесы.

Почему она не обожглась, как Доуз?

Внезапно ее татуировки изменились, засветились золотом и словно бы ожили: начало вращаться Колесо, лев над ним крался по предплечью, распускались пионы, сбрасывали лепестки и распускались снова. Она резко отдернула руку, выронив книгу.

– Что за хрень?

Демон лишь молча смотрел на нее. Алекс вдруг пошатнулась, осознав, что сейчас произошло. Если она смогла проникнуть внутрь, то он, вполне возможно…

– Я не могу выбраться, – проговорил он.

– Докажи.

– Вряд ли это разумно.

– Почему?

Он нахмурился; при виде легкой морщинки меж его бровей у Алекс защемило сердце. Несмотря на рога и пятна на теле, перед ней по-прежнему был Дарлингтон.

– Потому что с каждой попыткой преодолеть круг я чувствую себя все менее похожим на человека.

– Кто ты, Дарлингтон?

– А кто ты, ходок Колеса?

Слово ударило, будто пощечина. Как он узнал? Что вообще ему известно? Ходоком Колеса ее назвала Бельбалм, сама принадлежавшая к их числу. Однако в архивах «Леты» Алекс не нашла никаких упоминаний о подобных людях.

– Где ты узнал это слово?

– Сэндоу, – сорвался с его губ рык, от которого, казалось, задрожал даже пол.

– Ты видел его… за Покровом? – спросила она и ощутила на себе взгляд странных золотистых глаз Дарлингтона.

– Боишься сказать это вслух, Стерн? Ты ведь знаешь, где я был. Далеко за Покровом, вдали от пограничных земель. Мой хозяин с радостью приветствовал в своем царстве убийцу Сэндоу, ради выгоды отнявшего чужую жизнь. Жадность – всегда грех.

Казалось, внутри Дарлингтона шла какая-то борьба. На лице его мелькнуло отвращение, почти тут же сменившись явным удовлетворением. Он радовался наказанию Сэндоу и в то же время оно претило его натуре.

– Порой мелкая месть полезна для души, Дарлингтон.

– Не стоит так небрежно бросаться этим словом, Стерн.

Вряд ли он имел в виду «месть».

– Алекс? – донесся снизу голос Доуз.

– Лучше, чтобы она тебя здесь не видела.

– Но что это такое, Дарлингтон? – прошептала Алекс. – Как тебе помочь? Есть способ вытащить тебя отсюда?

– Найди Проход.

– Поверь, мы пытаемся. Не подскажешь, где он может быть?

– Если бы я знал, – с отчаянием пробормотал он; от его хриплого смеха волоски на руках Алекс встали дыбом. – Но я всего лишь человек без всякого наследия. Найди Проход, спустись по нему. Я долго не смогу существовать между двумя мирами. Рано или поздно связь порвется.

– Тогда ты навсегда останешься в аду?

И снова выражение лица его дрогнуло – безнадежность сменилась предвкушением.

– Или моя сущность вырвется на волю в этом мире. – Теперь Дарлингтон находился почти у самой кромки круга, хотя Алекс не заметила, чтобы он вставал с места или вообще двигался. – У меня есть потребности, Стерн. Скажем так, не совсем… пристойные.

Когтистые пальцы пронзили золотой барьер, и Алекс, пронзительно вскрикнув, отшатнулась. Дарлингтон, казалось, изменился, стал выше и шире в плечах, рога словно сильнее заострились. А еще у него появились клыки. Я чувствую себя все менее похожим на человека.

Внезапно он вновь очутился в центре круга, все так же сидел, положив руки на колени, как будто вообще не двигался. Может, он и впрямь медитировал, пытаясь удержать демоническую сущность в узде.

– Найди Проход, спустись по нему. Приди за мной, Стерн. – Он немного помолчал, а потом, распахнув золотые глаза, добавил: – Пожалуйста.

Столь безыскусное, человеческое слово оказалось для нее последней каплей. Выбежав из комнаты, Алекс пронеслась по коридору и слетела вниз по ступенькам. У подножия лестницы она столкнулась с Доуз.

– Алекс! – вскрикнула Памела, пытаясь удержаться на ногах.

– Пойдем, – проговорила Алекс, таща Доуз к выходу.

– Что случилось? – поинтересовалась Доуз; она даже не сопротивлялась, безропотно шагая вслед за Алекс. – Тебе не стоило туда подниматься…

– Знаю.

– Мы даже не понимаем, с чем имеем дело…

– Знаю, Доуз. Просто вытащи меня отсюда, и я все объясню.

Алекс распахнула кухонную дверь и с наслаждением вдохнула чистый холодный воздух. Она вдруг вспомнила слова Бельбалм: «Нам открыты все миры. Если мы достаточно смелы, чтобы войти». Может, и потусторонний мир тоже? Она ведь невредимой пересекла границу круга, совсем как во сне. Но что произойдет, если она полностью шагнет внутрь?

Алекс вдруг ойкнула, когда босые ступни коснулись гравия. Она бы упала, не поймай Доуз ее за локоть.

– Алекс, постой. Вот, держи. – Памела протянула ей свернутые трубочкой белые носки и пару кроссовок. – Я прихватила их для тебя. Великоваты, но лучше так, чем босиком.

Не желая больше возвращаться в дом, Алекс уселась на коврик возле двери и натянула носки и кроссовки. В голове гудело, тело казалось чужим.