"Фантастика 2024-116". Компиляция. Книги 1-21 (СИ) - Тихомирова Елена Владимировна

Решив упростить своему собеседнику выбор нужного мне варианта, я миролюбиво положил ладони на столешницу плашмя и, слегка наклоняясь вперёд, с мольбой в голосе зашептал.

- Прошу вас. Помогите мне.

- Что-то не так, - хмурясь, сообщил я и резко вытянул руку вбок.

Моя ладонь упёрлась Катриону в грудь. Парень скосил растерянный взгляд на мои напряжённые пальцы, а затем настороженно заозирался, попутно выпуская поисковые импульсы. То, что он делал, по сути своей являлось правильным действом - только так маг его уровня мог определить, есть ли кто-нибудь по близости. Однако в данной ситуации этот поступок оказался крайне глупым. Реагируя на его чары, тьма вокруг ожила. Кусочек темноты дёрнулся из стороны в сторону и чернильной кляксой принялся перетекать ближе.

- Видишь? - указал я на аномалию.

- Да. Но что это такое?

- Дракнярд.

Я испытывающе посмотрел на лицо моего спутника, но даже сейчас на нём не отразилось никаких эмоций. Лишь глаза немного сощурились, показывая, что в голове паренька идёт грандиозный по скорости мыслительный процесс.

- Их сложно выявить заранее, - начал я «урок», - но такие энергоструктуры, как в этом пространстве, они любят. На будущее постарайся обходить их стороной.

- На будущее? – с сомнением переспросил Катрион, и его мимика всё же отразила испуг.

- На будущее.

После этих слов я приступил к магии, которую не стоило бы творить при свидетелях. Мне, конечно, было удобнее использовать силу так, как я привык, пока был просто Предвестником, Арьненом, Морьяром или же Разрушителем миров. Но иногда у меня не оставалось иного выбора, кроме как использовать мощь, даруемую големами миростроения, в её истинном виде. Эта была не та энергия, которую дракнярд мог пожрать. И не та материя, которую он мог проигнорировать. Чёрное аморфное тело, согласно моей воле, сплющило до неузнаваемости, а затем я мысленно подтянул эту полуживую массу к себе. Совсем близко.

Дракнярды питались магией. А я питался дракнярдами. Они давали баснословно больше энергии нежели умирающие миры. И так жаль, что попадались в мои руки они столь редко! От предвкушения будущей богатой трапезы я даже облизнулся, и наросты на моей коже проступили сами собой. Я даже на время полностью и абсолютно забыл про Катриона. Щупальца жадно потянулись к жертве. Големы были голодны. Я был голоден!

- Что вы делаете?

Прерваться в поглощении пиши меня заставил не вопрос, а прозвучавшее в нём осуждающее удивление. Я с таким удовольствием впитывал в себя накопленную дракнярдом энергию и думал, что ни за что не остановлюсь до самого конца, но непонимание в голосе Катриона как будто позволило мне увидеть себя со стороны. И это была крайне мерзостная картина.

… Кто я? Что я делаю?

И что мне делать с этим мальчиком, увидевшим и узнавшем обо мне так много?

Да-да, что мне с ним делать? Я ведь прекрасно помнил слова Арнео о том, что однажды на меня начнётся охота. Да и сам понимал, что иначе быть не может. Все хотят избавиться от того, что отлично от них. Так было, так есть и так будет. Это вечная истина для любого пространства и любой реальности.

Я выпустил из своих объятий остатки дракнярда. Возможно, у этой твари даже остались силы для восстановления, но я не думал о том, творю ли этим милосердие или, напротив, обрекаю кого-нибудь из магов или миров на гибель. Мне просто нужно было поступить именно так. Потому что иначе пришлось бы переосмыслить свою собственную суть.

А я не хотел этого.

- Уже ничего. Пошли дальше, дорога теперь безопасна.

Я убрал наросты обратно под кожу и неторопливо пошёл вперёд. Катрион не замялся, не испугался, а так же, как раньше, пристроился рядом. Не отодвинулся в сторону ни на пядь. А затем он внимательно и даже с каким-то сочувствием посмотрел на меня и спросил.

- А каково вам так?

- Как так?

- Вам нравится быть тем, кто вы есть?

Я задумался, а затем искренне рассмеялся. Моё поведение заставило Катриона непонимающе нахмуриться и уточнить.

- Я сказал что-то смешное?

- Для меня, да. Когда-то давно я знавал одного высшего вампира. Так сложилось, что мы были вынуждены достаточно долгое время путешествовать вместе, и однажды я спросил его, не скучает ли он по себе прежнему, нравится ли ему быть тем, кто он есть. Твой вопрос напомнил мне об его ответе.

- И что он сказал?

- Что сначала он злился из-за обращения, потом ему радовался, и, наконец, невообразимо страдал от того, что не может снова стать человеком. И я, на самом деле, могу озвучить тебе тоже самое. Разве что порядок нужно изменить. Я сначала радовался, а потом злился.

- Значит, по итогу вы страдаете?

- Нет. Не злюсь, не радуюсь и не страдаю. Мне уже давно стало всё равно.

- Вы очень странный. То невероятно грустны, то внезапно веселитесь. А теперь вообще говорите так, будто давно лежите в могиле. Так отрешённо.

- И что с того?

- Мне уже понятно, отчего о вас идёт слава как об отшельнике, но я до сих пор не могу понять, зачем вам моё общество. Почему вы предложили меня до дома проводить? - напрямик осведомился Катрион.

- Было бы бесчестно тебя одного оставить.

- Серьёзно? Бесчестно?

- У меня есть принципы. Уже вроде и всё равно, а вот пунктик остался, - улыбнулся я и словно почувствовал, что на мою усмешку некий таинственный свидетель отреагировал скептическим хмыканьем. Как если бы у меня имелся ещё один компаньон. Не тот, что шагал рядом, а кто-то незримый, несуществующий. Я даже обернулся через плечо с неподдельной надеждой во взгляде. Но, само собой, Владмара, иронично покачивающего головой, так и не увидел.

- Вам больно?

- С чего ты взял? – удивился я обеспокоенному вопросу.

- У вас лицо так… перекосило.

- Ничего мне не больно, - как можно равнодушнее пожал я плечами и, по новой вспоминая, как мастерски некогда уделал меня вампир в рейградском саду, добавил с ярко прозвучавшей в голосе тоской. – Просто мне яблок хочется. Таких, зелёно‑красных, сочных и ароматных. Настоящих яблок.

- Так дойдём до дядюшки, я вам нарву. У него яблонь много растёт, и как раз пора урожай собирать.

- Да? – тут же повеселел я. Увы, но столь тривиальные деревце далеко не во всех мирах произрастало. – Тогда замётано!

- Хорошо. А что там с лешим дальше? Вы закончили на том, что…

- Да. Я помню, где закончил. Слушай.

***

Утро капитан отчего-то встретил на поляне, а не в походной койке. Он удивлённо приподнялся, осознавая, что оказался абсолютно обнажён, и сплюнул клок окровавленной шерсти изо рта. Неужели кто-то над ним так подшутил?

Брови мужчины свелись к переносице сами собой.

Что было, Эдмуз помнил прекрасно. Его вчера корчило от боли, и всё же он благодаря помощи старосты принял лекарство от аллергии, после чего быстро заснул (что всегда бывало после этого порошка). И теперь… вот так вот проснулся. Правда, тело полностью перестало болеть, но лежать голым на мокрой от росы траве…

Эдмуз украдкой оглянулся по сторонам, затем быстро встал и поспешил в сторону Вековушек. К счастью, далеко идти не пришлось. Солдатский лагерь был разбит за самой крайней хатой. Да и вообще хорошо, что было так рано. Никто из жителей ещё не вышел на улицу, чтобы лицезреть красного от стыда капитана. Наверное, люди после поминок решили выспаться подольше. И Эдмуз от своего вывода испытал облегчение. Он быстро юркнул в палатку, рассчитывая спрятаться и избежать позора, но… обомлел и застыл на пороге. Всех его солдат словно растерзал дикий зверь! Трое крепких мужчин лежали с масками ужаса на безжизненных лицах. В руках они держали оружие, как если бы перед смертью сражались. И, сказать честно, от такого вида Эдмуз осенил себя знаком, хотя никогда в богов не веровал. Затем, озираясь по сторонам, быстро оделся в запасную одежду и поспешил проверять дома. Неужто ночью приходили разбойники или медведь, а он даже не пришёл в себя? Какой позор! Стыд!