Царство Сибирское (СИ) - Путилов Роман Феликсович

— Встаньте, ваше величество.

Я разогнулся и мне принялись вручать оставшиеся царские регалии. Не знаю, где они их взяли, новоделом «ювелирка» не выглядела, но, вместо прямого европейского меча, мне передали изогнутую саблю, явно восточную, с просто перекладиной, правда богато украшенную, их настоящего булата. Державу не дали, зато дали скипетр в виде булавы с конским хвостом. Слава богам, все это я имел возможность через несколько минут сложить в большой ларец, который передали моей охране. Ну а дальше коронация перешла к неформальной части. Император любезно попросил представить его моей жене, и из стайки женщин выдвинулась высокая фигура в золоченом никабе, судя по росту, не Гюлер. Император сказал несколько комплементов, к которым присоединились его свита, из числа ближних, на что моя «супруга» что-то тихо шептала, смиренно склонив голову. После представления «моей половины», император обратил милостивый взор на моих офицеров, поинтересовавшись знаками отличия, украшавшими их мундиры, на что я сообщил, что имел смелость включить в свою свиту героев-пилотов, принявших самое активное участие в уничтожении дирижаблей, а мундиры их украшают ордена летной доблести. После этого император пришел в сильное волнение, дал команду кому-то из свитских, после чего, через несколько минут, к нашей группе поднесли небольшой сундучок, после чего герольд прокричал на весь шатер, что за известные Императорской Короне воинские подвиги, прибывшие со мной офицеры жалуются орденом Медведя, после чего, под шум собравшейся вокруг толпы, император принялся одевать мои пилотам шейные знаки в виде оскаленной медвежьей морды, на черной ленте. Вставший сбоку от меня герольд шепотом сообщил, что этот орден является одним из самых почетных в императорской армии и вручается исключительно за личное мужество офицера в бою, а жалованные грамоты будут переданы моей охране примерно через час.

Последний орден вручили мне, причем он был на красной ленте, в отличии от других. Ну а дальше началось великосветское гуляние, сопровождаемое поеданием и выпиванием угощений на столах, танцами в одной из зал императорского терема, играми в карты в нескольких кабинетах и обжиманиями кавалеров и дам в темных углах, на лестницах и за многочисленными драпировками. Офицеров моих растащили по разным углам, расспрашивая о воинских подвигах и службе под моим началом… Надеюсь, многочасовой инструктаж офицера контрразведки о принципе «Не болтай» хоть чуть-чуть остался в их головах. Барышни мои, как стайка маленьких утят, робко жались ко мне, не вступая разговоры с многочисленными придворными и бравыми военными. На все вопросы я отвечал, что восточное воспитание не позволяет им…в, общем, не позволяет и точка. Я бродил с бокалом шампанского среди шумной толпы, отвечая на поклоны и приветствия незнакомых мне людей, ожидая, когда Император, утомившись, покинет это празднество, после чего и мне можно будет отправляться восвояси. В один из моментов в просторном танцевальном зале, где в танцах был сделан перерыв, раздался хохот молодежи, радостный девичий визг, после чего в помещении дунул сильный ветер и многочисленные свечи, разом вспыхнув, потухли.

В наступившей темноте раздался молодой смущенный голос:

— Прошу прощения, господа, неудачный фокус! Сей минут, все исправлю.

— Барон Глюдвинг! — где-то недалеко от меня прозвучал зычный глас, судя по всему, герольда: — В императорской резиденции, даже полевой, категорически запрещено всяческое несогласованное колдовство. Извольте немедленно исправить ваши безобразия и покинуть территорию Ставки, его императорское величество выражает вам свое неудовольствие.

— Айн момент, Семен Гаврилович… — отвечал все тот же мужской голос, в котором не слышалось и тени смущения: — Пять секунд и все исправлю, после чего покину сие место, подчиняясь воле Его Императорского Величества. В зале по-прежнему взвизгивали дамы и девицы, видимо кто-то из кавалеров клал руки не на те места, после чего по залу прошелестел новый порыв ветра, уже более легкий и одновременно вспыхнули сотни свечей. Гости радостно выдохнули и вернулись к развлечениям.

— Все нормально? — я обернулся к своим дамам и чертыхнулся: — Не понял! А где?

Одной из девиц, как раз той, что изображала мою благоверную, я не увидел.

— Где…Где Гюлер? — свистящим шепотом произнес я.

— Так она же с тобой под руку стояла. И в какой момент…- дерзко ответила одна, из замотанных в ткань фигур, но, вовремя опомнившись, замолчала, склонив голову.

Да, в какой-то момент, я не заметил, в какой, я девушку «прокакал». Надо что-то делать, пробежаться по залам терема, выскочить на улицу, направить моих парней, что крутятся поблизости от хорошеньких дам, на поиски…

— О! — удивлено воскликнула «бойкая девица», после чего вскинула голову и ухватила меня за руку: — Пойдемте повелитель, нам надо где-то переждать несколько минут…

— Да что случилось? — попытался прояснить ситуацию я, но Гюлер, прикрываемая, с тыла, тремя оставшимися в строю служанками и парой летчиков, что обратили внимание на нездоровую суету в нашей делегации, подхватив меня под руку, повела в небольшой закуток, закрытый от основной залы толстым опорным столбом.

— Что мы делаем? Надо же…- я не понимал, зачем мы прячемся, вместо того, чтобы бежать и спасать.

— Никуда бежать не надо. — Гюлер скинула с головы глухую накидку, улыбнулась и запечатала мой рот тонким пальчиком: — Давай, не будем портить девушке момент. Поверь, я знаю, что делаю. Надо просто немного подождать.

Ждали мы около двадцати минут. Мимо нас сновали десятки людей, но никто не обращал внимание на нашу группу, таких людей, ищущих уединения бля бесед или иных важных дел, во дворце было множество.

Внезапно из-за колоны шагнул мужчина в форме дворцовой прислуги и чуть-чуть, чтобы это не выглядело совсем оскорбительно, склонил голову.

— Ваше величество, Император требует вас к себе.

— Ведите. — я почувствовал одобрительное касание жены, и двинулся за удаляющимся лакеем, сквозь толпу, что смотрела на нас с удивленными лицами. Я оглянулся и сам был озадачен. Девушки и Гюлер скинули свои глухие накидки, двигаясь за мной с открытыми лицами, причем у жены было отрешенное лицо, как будто она к чему-то старательно прислушивалась. Императора в сопровождении его «ближников» мы нашли в одном из многочисленных коридоров терема.

— Идемте, ваше величество…- хмуро бросил мне сюзерен и уверенно двинулся вперед: — Мне сказали, там что-то случилось.

В конце длинного коридора, у одной из дверей стоял кавалергард с обнаженным палашом в руке. При приближении императора, кавалерист отсалютовал ему оружием и шагнул в сторону, успев мазнуть по мне злорадным взглядом.

Император рывком распахнул дверь, шагнул в комнату и тут-же отошел в сторону, освобождая мне дорогу.

Посреди небольшой комнаты располагалась широкая кровать с балдахином, на которой вольно развалился обнаженный командующий гвардейским корпусом генерал князь Белоногов Александр Александрович, при появлении императора чуть прикрывший свой уд простыней. На краю кровати лежало, завернувшись в одеяла, чье-то тело, судя по обводам, женское.

— Государь…- развязно прогнусавил князь и потянулся к лежащей на столике рядом курительной трубке: — Поздравь меня, я наконец-то встретил женщину своей мечты. К сожалению. В итоге, она оказалась супругой их величества, царя Сибирского, но женщина, все равно, великолепная, всем рекомендую. Мои поздравления, Олег Александрович…

— Саша, ты оху…- Император оглянулся в мою сторону ошалевшими глазами.

— Прошу прощения…- меня, да и Императора заодно, отодвинула в сторону Гюлер, которая решительно прошла к изголовью и встала над князем. Глядя на него с добрейшей улыбкой кобры: — К сожалению, князюшка, ты как всегда опростоволосился. Как говорится, вел войска на Босфор, а вывел к Тамбову, что неудивительно…

— Да ты кто такая и почему так ко мне обращаешься? — вскипел любимец императора, попытался схватить Гюлер за руку, но не преуспел — дочь степей качнулась в сторону, и рука князя ударилась об столик, так что трубка слетела на пол.