Первым делом я установил в углу мощный электрический щит с собственным счётчиком и десятком розеток. Заодно от него пошла разводка ещё на дюжину розеток по периметру. Энергия — кровь моего нового ремесла.
На центральном верстаке появился странный «станок». Его основу составлял мощный электромагнит, снятый со списанного промышленного оборудования, который Петрович выменял у знакомых на рынке. Вокруг магнита я расположил кольцо из десятка кварцевых резонаторов, подключенных к блоку управления. Это был прообраз кристаллизатора — устройства, которое должно было с помощью мощных полей «выращивать» и структурировать магические контуры внутри заготовок из материала Сердца Пробоя. Пока это был лишь каркас, но идея уже обретала формы и исполнение.
Рядом, на отдельном столе, возник «алтарь» для тонкой работы. Мощное освещение. Микроскоп, набор ювелирных инструментов, тончайшие кисти из вольфрамовых нитей, серебряная и золотая паста, специальные лаки-проводники. Денег отдал — умотаться!
Здесь предстояло наносить рунические цепи на уже подготовленные кристаллы, создавая не просто батарейки, а сложные устройства с заданной функцией.
Одну стену я отвёл под хранилище сырья. Полки застелил оцинкованными стальными листами и я аккуратно разложил на них осколки Сердца, сортируя их по размеру, чистоте и интенсивности внутреннего свечения. Здесь же стояли банки с очищенными кварцевыми кристаллами и ящики с радиодеталями — будущими заготовками для обвязки артефактов.
Последним штрихом стала система безопасности. Помимо железной двери с тремя замками, я установил по периметру комнаты датчики движения и вибрации, подключенные к сирене в моей комнате. Но главной защитой были магические печати, нанесённые мной на стены, пол и потолок. Пассивные рунные цепи, которые должны были подавить любую попытку магического сканирования или проникновения извне. В этом мире их вряд ли кто-то смог бы обнаружить, а уж тем более обойти.
Через неделю мастерская была готова. Она представляла собой причудливый симбиоз из слесарной, радиомонтажной и алхимической лабораторий. Пахло озоном, машинным маслом, припоем и сладковатой пылью чужих миров.
На первый показ я пригласил только стариков. Они вошли, огляделись и замерли, впечатлённые.
— Ну и хоромы, — присвистнул Семеныч. — Прямо как в кино про учёных.
— Только тут не теорию проверяют, а вещи делают, — поправил его Петрович, с любопытством разглядывая кристаллизатор. — И это… магнит такой здоровенный?
— Основа, — кивнул я. — Поможет управлять энергией внутри кристаллов. Но сначала нужно будет сделать заготовки.
Я взял со стола три средних осколка Сердца и положил их в тигель из тугоплавкой керамики. Затем, надев защитные очки и толстые перчатки, включил небольшую муфельную печь, которую также удалось раздобыть. При температуре, которая ещё не плавила, но размягчала странный материал, я начал работу. Не физическую — магическую. Я «вытягивал» из расплава примеси, стабилизировал внутреннюю структуру, придавая ей правильную, геометрически выверенную форму — маленькие, идеальные цилиндры размером с четыре спичечные головки. Это были будущие ядра артефактов.
На это ушло около часа. Когда я выключил печь и извлек готовые заготовки, они были теплыми и светились ровным, глубоким синим светом — явный признак стабильности.
— Красота, — прошептал Петрович. — И что теперь?
— Теперь — самое сложное, — сказал я, перенося заготовки под микроскоп. — Нужно «вплести» в них нужный функционал. Это — как в процессор записать программу.
Я взял самую тонкую кисть, обмакнул ее в серебряную пасту, смешанную с пылью из кварцевого резонатора, и под увеличением в пятьдесят крат начал наносить на грань кристалла первый рунический символ. Это не было рисованием. Каждое движение кисти сопровождалось волевым импульсом, вплетением частицы моей собственной, структурированной магии в материю. Я создавал не рисунок, а энергетический символ и канал.
Работа шла мучительно медленно. Через полчаса у меня уже болели глаза и дрожали руки, но на кристалле уже сияла сложная, трехмерная цепь из десятков взаимосвязанных символов — новая схема более сложного преобразователя «электричество-магия». По моим прикидкам, потери у него будут в разы меньше, чем у прошлой, примитивной модели.
— На сегодня хватит, — с облегчением выдохнул я, откладывая кисть. — Завтра завершу контур и начнём тесты.
Старики молча кивнули. В их глазах я видел не только восхищение, но и тень тревоги. Они сообразили, что я вступаю на непонятную им территорию, где нет инструкций и гарантий. Территорию, полную не только чудес, но и неведомых опасностей.
Когда они ушли, я остался один в своей новой мастерской. Тишину нарушал лишь гул холодильников системы охлаждения. Я смотрел на крошечный, светящийся кристалл под стеклом микроскопа. В нем уже была заключена сила, способная изменить очень многое.
Как минимум — произвести техномагическую революцию в отдельно взятом мире.
Магия переставала быть сказкой и становилась реальным, осязаемым инструментом. Её рождение можно было увидеть, а результаты — потрогать руками.
Осталось только научиться этим инструментом пользоваться, не сжечь себя и не взорвать всё вокруг. Но это, как говорится, уже детали.
И первым моим мощным ходом будет демонстрация той самой «батарейки» капитану ФСБ. Не сейчас. Потом. Позже. Пусть знают, с кем имеют дело. Не с пацаном из детдома. С техномагом новой эры. Эры, где магия и технологии станут одним целым. И я, гордой статуей, буду стоять у её истоков.
— Саша, там наши блонды решили тебя поздравить и пришли с подарком. Даже в бантики оделись. Открой же дверь, а? — прервал высокий полёт моих мыслей вкрадчивый шёпот Тамары.
