Следующий (СИ) - Агишев Руслан

— Гм, — равнодушный взгляд вдовствующей императрицы скользил по сцене, изредка останавливаясь на ком-то из выступающих. — Пресно…

Для нее, помнящей великолепие Больших Императорских магических состязаний, все это казалось возней в детской песочнице. Естественно, как можно было сравнивать грандиозное действо, собиравшее одномоментно в столице более двух, а то и трех тысяч магистров магии со всего мира, и обычный гимназический праздник? Оттого время от времени она и кривила губы, словно укусила что-то кислое.

— Пресно…

От мыслей о прошлом женщина перешла к мыслям о будущем — будущем династии. И в ее рассуждениях не было ничего пафосного и далекого, а содержалась лишь горькая правда жизни. Из-за бездетности императора, ее сына, императорский род грозил пресечься, и тогда все, что она десятилетиями строила, рассыплется, как песочный замок.

— Хм, и правда, детская возня.

С такими мыслями было нелегко держать каменную маску, но пока она еще справлялась. Всегда и везде на людях вдовствующая императрица всем своим видом демонстрировала, что трон крепок, как никогда, а династия непоколебима. Но обмануть можно одного, двух, десяток, но не всех. Неверие, подозрения и слухи уже давно отравляли общество, высший свет. Многие в открытую поговаривали о наступлении в скором времени для династии тяжелых времен.

Ещё хуже разговоров были слухи о порченности династии, которые велись уже на улице. Тайная полиция не раз и не два ловила тех, кто говорил об этом.

Все это можно было пресечь лишь одним способом — появлением наследника мужского пола. Но с этим-то и была проблема — император оказался бесплоден после одной из перенесённых им «срамных» болезней. Сказался разгульный образ жизни. Пока еще все это удавалось скрывать благодаря железной воле государыни-матери. Только, вечно это не могло продолжаться. Рано или поздно обман вскроется, и тогда разразится грандиозный скандал, который может не просто пошатнуть положение династии, а скорее погребет её под своими руинами.

Чтобы хоть как-то скрыть новость о бесплодности императора и дать им хоть какое-то время на лечение, императорская семья распространяла слухи о болезни императрицы. Личный медик императора, давший династии магическую клятву верности, всячески поддерживал эти слухи, делая всякий раз трагическое лицо при разговорах о здоровье императрицы. Все это им давало время на поиск лечения бесплодности или по крайней мере надежду на это.

— Матушка, что вы сидите с траурный лицом, словно на похоронах? — к ней вдруг повернулся сын, отвлекая ее от этих тяжёлых мыслей. — Лучше поглядите вон на ту особу! Не правда ли, она великолепна⁈

Она «мазнула» взглядом по сцене и привычно скривилась. Сын был в своём репертуаре — как он мог пропустить мимо себя очередную юную особу, тем более одетую в невесомое платье. Те куски ткани, соединённые в замысловатый костюм, что красовался на выступавшей на сцене девице, скорее показывал её прелести, чем скрывал. Но она ее не осуждала, а прекрасно понимала. Любой такой смотр — это не просто выступление, а возможность показать даже не себя, а свой род. Если выступала девица, то на нее смотрели, как на потенциальную невесту, которая способна усилить род жениха. Если же на сцене был парень, то его рассматривали и как потенциального брачного партнера, и как претендента на хорошую должность. Вот отсюда и то самое платье на гимназистке, больше похожее на рыбацкую сеть.

— Подбери слюни, — сказала, словно отрезала, с удовольствием замечая обиду на лице сына. — Ты — император, а не уличное отребье, чтобы пускать слюни перед каждой…

В такие минуты она его откровенно ненавидела. Сын напоминал ей животное, которое не могло справиться со своими инстинктами. Император так глазел на эту девицу, извивавшуюся на сцене, что был похож на пса, кружащегося возле течной суки.

— Животное… — еле слышно прошептала она, с отвращением отворачивая голову. — Как и свой отец, животное…

— Га-га-га! — услышав ее шепот, император громко загоготал. После же с усмешкой, а может быть и с угрозой, посмотрел на нее — Не говори так больше. Я — император, матушка, и этим все сказано.

Женщина ответила каменным лицом. В последнее время такие пикировки довольно часто происходили между ними, но она и не думала обижаться. Глупость, обижаться. Ведь, она думала о судьбе династии, о судьбе императорской крови. И готова была на все, чтобы на троне сидел император настоящей крови, а не какой-то незаконнорождённый ублюдок.

— Да, на все…

С этими мыслями вдовствующая императрица сразу же вспомнила о том, ради кого она и пришла на этот смотр — о Воронцове. Ведь, именно и был сыном той самой женщины, незаконнорождённой дочери покойного императора.

— Матушка, что вы скрепите зубами? — хохотнул сын, услышав ее скрежетание зубами. — Может вам не здоровится?

Но она даже не повернула в его сторону голову, целиком покруженная в свои мысли.

Женщина снова и снова «прикидывала» все ли она сделал, чтобы обезопасить династию. Насколько она представляла, пока все разворачивалось именно так, как она и хотела. Из-за ее действий род Воронцовых-Захарьиных оказался на грани исчезновения после того, как его глава, граф Воронцов, и его мать, графиня Захарьина, погибли. Супругу графа Воронцову, графиню Алисию, оказавшуюся после всех этих событий в лечебнице, можно было не брать в расчет. Доктора сделают все, чтобы она никогда не вышла оттуда в здравом уме, а кто будет слушать сумасшедшую? Правильно, никто. Словом, наследник рода Воронцовых, и один из главных претендентов на престол империи, пусть и совершенно забытый высшим светом, оказался совершенно один и без всякой защиты.

— И никто за него не вступится, — она хищно улыбнулась.

Правда, этот несносный мальчишка еще пытается защищаться, и даже «атаковать». Его последний ход — заявление о признании его совершеннолетним и полностью дееспособным, было довольно сильным ходом. Однако, и она не сидела сложа руки. все нужные слова были уже сказаны нужным людям, и скоро Императорский Опекунский совет должен был отклонить иск Воронцова о полной дееспособности, признать его частично дееспособным и назначить ему официального опекуна.

— А тогда уже все может случится…

Главное, все сделать так, чтобы высший свет, а именно старая знать, не обратила на все это ровным словом никакого внимания. Вся эта возня должна была пройти мимо него.

Она улыбнулась. План был, в самом деле, хорош. Но, к сожалению для нее, все пошло по совсем иному сценарию — по самому худшему…

— А этот еще чего встал, как статуя? — из глубокой задумчивости ее вдруг вывел недовольный голос сына. — Что еще за болван? Забыл что ли, что нужно делать?

Вдовствующая императрица «мазнула» взглядом по сцене и тут же замерла. Ее глаза расширились, внимательно следя за высоким парнем на сцене. Тот, и правда, вел себя крайне странно. Вместо того, чтобы начинать свое выступление, гимназист с графским гербом на правой стороне костюма почему-то вот уже минуту совершенно неподвижно стоял на сцене и кого-то напряженно искал взглядом.

— Чего он уставился-то? — продолжал возмущаться император.

В зрительном зале то же «поползи» удивлённые разговоры. Гости явно не понимали, что происходило, а что-то странное точно происходило.

— Кто-нибудь уберите этого бол… — раздраженный император начал было говорить, как замолчал.

На сцене началось движение. Гимназист вдруг вздрогнул всем телом. Среди зрителей он явно что-то или кого-то увидел, что стало для него сигналом. Его ярко освещенное лицо вдруг жутко исказилось, став похожим на маску ужасной твари. Фигура парня в мгновение ока окуталась огненным маревом.

Зрители тут же захлопали, решив, что выступление наконец-то началось. Но…

Гимназист неожиданно резко развернулся в сторону императорской ложи, вскинул руки, с которых тут же сорвался огненный шар. Вскипел воздух, раздалось шипение — атака встретилась с защитой. Где-то на полпути огненный шар пересекся с ярко-синими молниями магов и императорской гвардии.