Демон Жадности. Тетралогия (СИ) - Розин Юрий

Он отхлебнул коньяка.

– Над нами – восемь лидеров. Тех, кто курирует группы ячеек, решает споры между ними, распределяет ресурсы, связывается с… внешними партнерами. – Он кивнул куда‑то в сторону, подразумевая, вероятно, коррумпированных чиновников или других криминальных авторитетов, а возможно и кого‑то из соседних стран. – Лидеры – это уже серьезно. Стадии от Развития до Развязки Хроники. Каждый – маленький царь в своем уделе. Я, например, – он указал на себя жилистым пальцем, – отчитываюсь Тейну. Самому сильному из восьмерки. На Развязке Хроники. Старый… змей. Опасный.

Сирмак замолчал, его взгляд стал отрешенным.

– А над всеми… стоит глава теней. Мы его редко видим. Еще реже слышим. Но его воля – закон. Его сила… – Сирмак сглотнул, и в его глазах мелькнул отблеск уважения, замешанного на страхе. – На Эпилоге Хроники. В полушаге от ранга Предания. Ходят слухи, что он уже начал конденсировать ману наводнения Предания. Не знаю, правда ли. Но даже слухи… они кое‑что значат.

Я слушал, впитывая информацию. Пятьдесят ячеек. Восемь лидеров. Глава на пороге Предания. Это было похоже даже не на преступную организацию, а на теневую империю.

Это была сила, куда более структурированная и опасная, чем пиратский Совет Перекрестка с его вечными склоками. Сирмак, будучи всего лишь главой одной ячейки, пусть и влиятельной, обладал серьезными ресурсами и связями. А Тейн, его куратор на Развязке Хроники… и сам Глава…

– М‑да… – протянул я задумчиво. – У меня вопрос. Личный. Не о структуре. О тебе. Ты не хочешь быть среди лидеров? Твоей стадии лишь немного не хватает до их уровня, да и опыта, как мне кажется, у тебя достаточно.

Сирмак медленно вздохнул. Поднял на меня взгляд. В его глазах не было ни возмущения, ни удивления. Была лишь… усталая горечь и слой толстого, непробиваемого цинизма поверх нее.

– Хотеть? – он произнес слово с каким‑то странным оттенком. – Кто не хочет больше власти? Больше влияния? Больше… возможностей? Особенно с учетом моих… необходимостей. Но хотеть и мочь – разные вещи, Марион. Я… уперся в потолок. Моя мана… она достигла своего предела. Завязка Хроники – это финал. Я не гений маны. Не наследник древних кровей. Шансов прорваться на Развитие… – он покачал головой, жест был тяжелым, окончательным. – … практически нет. Ноль. Точка. К тому же, даже если предположить, что я как‑то прорвусь выше, восьмерка вряд ли будет просто смотреть на то, как я влезаю в их ряды. Чтобы закрепиться среди лидеров, одного Развития Хроники маловато. Так что моя роль – глава ячейки. Мечтать о большем… глупо.

Он говорил с ледяной убежденностью человека, давно смирившегося с приговором. Но в этой покорности сквозила ярость. Ярость загнанного в клетку зверя, который знает размеры прутьев.

– Предположим, – я сказал тихо, наклоняясь чуть вперед через стол, – что этот потолок… можно пробить. Что кто‑то может тебе помочь. Что я могу тебе помочь. – Я выдержал паузу, давая словам осесть. Сирмак не дернулся, но его взгляд стал пристальнее, острее. Как у ростовщика, почуявшего невероятный, но возможный куш. – Станешь ли ты тогда одним из лидеров? И… будешь ли ты помогать мне? Моим… начинаниям. Здесь и в других местах. Информацией. Ресурсами. Каналами. Когда это будет нужно.

Тишина повисла густая, как сигарный дым. Сирмак смотрел на меня. В его глазах бушевала буря эмоций. Недоверие. Надежда. Жажда. Страх. Расчет. Он медленно повернулся ко мне на вращающемся барном стуле, скрип металла громко прозвучал в тишине.

– Гарантированно… – он произнес слово шепотом, как что‑то святотатственное. Потом покачал головой. – Нет таких гарантий, Марион. Это… невозможно. Ты сам знаешь.

– Я знаю много невозможного, Сирмак, – я кивнул в сторону своей груди, где пульсировало золото. – Время покажет. Ответь на вопрос. Если это случится. Станешь ли ты моим… партнером в тени? Со всеми вытекающими рисками?

Он долго молчал. Потом поднял голову. В его глазах теперь горел холодный огонь азартного игрока, ставящего все на кон.

– Да, – выдохнул он. Голос был хриплым, но твердым. – Если ты… если ты сделаешь это. И если ты не подставишь меня. Не заставишь лезть против Главы или Тейна напрямую. Я не самоубийца. И не предатель без причины. Но да. Я буду помогать. Информацией. Ресурсами. Чем смогу. В рамках разумного и безопасного для меня. Это… договор?

– Договор, – подтвердил я. – Устный. Скрепленный взаимным интересом к… невозможному. Как и все стоящие сделки.

###

Сняв с себя все артефакты, я разложил их на бархатной скамье в апартаментах Сирмака.

В теории можно было сбежать уже сейчас. Экипировав себя и Силара, а также почти закончив исцеление Яраны, мы могли бы захватить какой‑нибудь быстроходный небесный катер и в теории успешно отбиваться от преследователей до тех пор, пока не удалось бы скрыться в облаках и бесконечной пустоте.

Однако вернуться в 35‑ю дивизию сейчас значило подписать себе отсроченный смертный приговор. Без золота, без постоянной подпитки, Маска сожрет меня задолго до того, как я доберусь до пиратского совета Перекрестка. Тем более что после доклада Яраны у начальства не останется поводов давать мне новые шансы.

Нужен был ход. Быстрый, дерзкий и, желательно, с гарантированной золотой отдачей.

– Готов рискнуть? – спросил я себя вслух, хотя ответ был очевиден. Риск – это мое второе имя. Третье. Четвертое, если уж на то пошло.

Идти туда, где меня разыскивают с постами охраны на каждом углу и обещанием награды за голову, в полном боевом облачении – самоубийство. Но прийти безоружным?

Это был либо гениальный ход, либо последний в моей жизни. Однако потенциальная выгода того стоила, особенно с учетом того, что я помнил о «Балах Невинности» по рассказам принцев Амалиса, с которыми мы туда наведывались однажды.

– Силар, – бросил я наблюдавшему за мной Медведю, уже подходя к двери. – Не выпускай Ярану. Если через час меня не будет, улетайте без меня. К Сирмаку не лезьте – он свое слово пока держит.

– Мак… – начал он, тяжело вставая с кресла, где чистил клинки.

– Это приказ, – отрезал я.

Я вышел, не оглядываясь. Шум казино «Золотой Скарабей» обрушился на меня – звон монет, крики крупье, смех пьяных игроков, терпкий запах дорогого табака и дешевого пота. Я прошел сквозь толпу, вышел на улицу.

Меня не знали и не собирались узнавать, простое описание внешности на розыскных листовках никак не помогало при опознании. Но по мере приближения к «Яркой Ночи» – ресторану, где неделю назад мы с Яраной вкусно ели и сладко пили перед визитом на «Бал Невинности», напряжение в груди продолжало нарастать.

Двери ресторана в утренние часы были закрыты. Я подошел к главному входу и трижды гулко постучал массивным медным молотком.

Щелчок глазка. Потом скрежет засова. Дверь приоткрылась ровно настолько, чтобы показалось бледное лицо молодого официанта.

– Мы откроемся в пять вечера, господин, – произнес он с наигранной улыбкой на лице.

– Я не на ужин. Передай начальству, что пришел Тигр‑456124014.

Он явно знал о кодовых именах, так как весь резко подтянулся, побледнел, торопливо кивнул и скрылся за дверью, но вряд ли ему было известно о том, что мы натворили на балу.

Я прислонился к каменному косяку, скрестив руки на груди. Мои пальцы инстинктивно искали рукоять сабли, которой не было. Только гладкая ткань рубахи и холод камня под локтем.

Официант вернулся через пару минут, еще бледнее прежнего. Он избегал смотреть мне в глаза, пальцы нервно теребили манжету фрака.

– П‑пройдете, пожалуйста. Управляющий… примет вас.

Я кивнул, не ожидая иного исхода, и шагнул за ним в полумрак холла. Запах дорогого паркета и воска вскоре сменился пыльной затхлостью служебных коридоров. Почти тут же ко мне шагнули двое.

Охранники. Судя по информации, считываемой татуировкой «Юдифи», оба на Развязке Сказания. Подготовились они неплохо, вот только я сам уже Сказанием не был и, если бы захотел, раскидал бы их даже без татуировок.