Демон Жадности. Тетралогия (СИ) - Розин Юрий

И замерли на трех именах, идущих одно за другим.

Рилен фон Амалис. Принц крови. Ранг: Развязка Сказания. 38 лет. Маска – акула. Код 673016374

Тиваль фон Амалис. Принц крови. Ранг: Развязка Сказания. 36 лет. Маска – горилла. Код 842699063

Дейла фон Амалис. Принцесса крови. Ранг: Завязка Хроники. 28 лет. Маска – бабочка. Код 250754300

Все трое. Вся тройка претендентов на трон Амалиса, собравшаяся в одном месте, на подпольном аукционе рабов. Это не могло быть совпадением. Никакие извращенные вкусы не заставили бы их рисковать репутацией таким образом. Значит, была причина. Веская.

Глава 15

Возможно, они узнали, что здесь буду я. И явились в надежде наконец‑то заполучить свою потерянную игрушку, принца‑самозванца. Но в этом я, признаться, сильно сомневался.

После того, как я вошел в ряды Коалиции, отследить меня с помощью ресурсов даже такой страны как Амалис стало почти невозможно. Информацию о своих членах Коалиция никому не передавала и не разглашала, так что надеяться можно было только на подкуп, но даже о том, что я был Мидасом, если кто‑то и знал, то всего несколько человек на базе дивизии. А уж о моей личности поддельного Гильома и вовсе не должно было быть известно никому. Седрик, уверен, никому ничего не выдал, раз уж не выдал за семь последних лет.

Или… или здесь будет присутствовать кто‑то или что‑то, что может кардинально изменить расстановку сил в их борьбе. Я снова пробежался глазами по списку, выискивая кого‑то, кто мог бы выступать в роли такого козыря – влиятельного политика из другого королевства, легендарного мэйстра, могущественного Артефактора, предлагающего свои услуги. Ничего особенного.

Правда, еще были ВИП‑ы, чьих данных управляющий мне не предоставил. С учетом того, что Бал Невинности в принципе предназначался для элиты из элит, местные ВИП‑ы должны были иметь статус где‑то на уровне короля страны.

Я откинулся на спинку кресла, уставившись в потолок. Головоломка не складывалась. Не хватало ключевой детали. А это всегда было самой опасной ситуацией.

Десять дней, оставшиеся до Баала, превратились в спрессованный ад методичной подготовки. При возможности (по ночам или когда часть улиц перекрывали для того, чтобы подвезти в ратушу материалы или продукты), мы проводили учения на месте. Когда возможности не было, отрабатывали варианты развития событий за городом, на открытых пространствах, имитируя ратушу с помощью наскоро сколоченного каркаса.

Я разбил роту на группы и гонял их по кругу, меняя сценарии быстрее, чем они успевали перевести дух.

– Группа наемников пытается прорваться с площади через главный вход. Цель – хаос, грабеж. Действуйте!

Защитники сомкнули щиты, зажгли барьеры. Условные наемники рванули вперед. Последовала короткая, жесткая схватка. Я останавливал ее через тридцать секунд.

– Недостаточно агрессивно на подавлении! Охранники Бала не будут стоять в глухой обороне – их задача нейтрализовать угрозу для гостей, а не держать периметр. А ваша задача – не позволить навредить охранникам, чтобы из нашего гонорара потом не вычли на их медицинские расходы! Вас‑то вылечит Коалиция за казеные деньги, а за них Бал не погнушается заломить по миллиону за перелом! Снова! Вор‑одиночка!

Конфликты с городской стражей, бунт среди гостей, деверсия, массовая паника… понятно, что всего предусмотреть было нельзя. Но, раз уж мне дали работу, я собирался выполнить ее на все сто. И не столько ради какого‑то внутреннего удовлетворения или закрытия гештальта. Все было куда прагматичнее.

Во‑первых, потому что от успешности выполнения задания рос мой кредит доверия у начальства в Коалиции. С учетом осведомленности их о Маске, это было ой как необходимо.

Во‑вторых, безопасность Бала была напрямую связана с моим вознаграждением от управляющего. Понятно, что, если ничего не произойдет, то и смысла что‑то обсуждать не будет. Но если все‑таки произойдет, а мы сможем предотвратить ущерб, то я сумею вытянуть больше плюшек для себя.

И в‑третьих, хотя официального, на уровне СМИ и правительства, подтверждения того, что Коалиция будет охранять Бал, не было (Хотя рабство в Зейсе не было запрещено, сам Бал, являющийся апогеем того, что простой народ ненавидел в богачах и аристократах, все‑таки никто не хотел активно афишировать), о том, что Коалиция участвует в защите, знало большинство, если не все, приглашенных гостей.

Высококачественное исполнение обязанностей могло открыть мне немало новых путей заработка. На благо Коалиции, разумеется. Так что я нещадно гонял своих ребят. И параллельно с этим, не прекращая учений, вел свою собственную работу.

Ко мне в кабинет регулярно приходили связные из резидентуры Коалиции в Зейсавии, принося пачки донесений. Я сопоставлял их с данными из списка гостей, выстраивая картину потенциальных угроз.

И постепенно, из десятков имен и фракций, начали проступать два самых вероятных источника проблем.

Первый – левая партия Зейса. Партия, пользующаяся поддержкой части интеллигенции и мелких торговцев. Их риторика была построена на критике правящей элиты, коррупции и, что было ключевым, на полном запрете рабства.

Проведение такого аукциона, каким был Бал Невинности, с одобрения властей было для них идеальным поводом для громкого протеста. Их методы обычно ограничивались относительно мирными протестами и акциями, но заранее предугадать действия такой большой и сложной силы было сложно.

Второй же – Церковь Чистоты. Религиозное движение, аскетичное и пуританское. Они проповедовали отказ от излишеств, скромность и духовное очищение, яростно порицая «развращенную элиту» и ее «гедонистические оргии».

Бал Невинности с его наготой и торговлей людьми был для них воплощением всего, с чем они боролись. И, в отличие от левых, церковь имела более фанатичных последователей, более чем способных на радикальные действия.

Из‑за того, что Бал официально везде назывался просто светским приемом, а все попытки пропихнуть в СМИ информацию о его истинной сути, старательно пресекались, действовать в открытую ни левая партия, ни Церковь Чистоты не могли. Их бы просто обвинили в клевете и домыслах.

Так что и от тех, и от других, вполне можно было ожидать решительных действий. Как минимум, если им удастся поднять панику на Балу и из ратуши на площадь начнут выбегать голые люди в масках, это станет отличным поводом начать задавать неудобные вопросы.

Обе группы были чисто внутренней проблемой Зейса. Я не мог выставить на их штаб‑квартиры штурмовые группы или арестовать лидеров – это бы мгновенно спровоцировало политический скандал, ради избежания которого меня, собственно, и наняли. Мои полномочия заканчивались на пороге ратуши. Все, что я мог – это ждать их возможной атаки и быть готовым ее отразить.

Я свел все данные в единый брифинг, размножил его и раздал всем командирам отделений.

– Основные угрозы – местные, – резюмировал я на последнем перед Балом совещании. – Будьте готовы к любым провокациям, но никакой самодеятельности. Задерживать – только если они попытаются проникнуть на охраняемую территорию. Все остальное – проблема городской стражи, не наша.

Они кивали, понимая. Понимая и то, что мы действуем со связанными руками.

А потом учения закончились. Снаряжение было проверено в последний раз. Позиции заняты. И наступило утро того самого дня. Воздух был напряженным, словно перед грозой. Я стоял у окна в своем номере, глядя на просыпающийся город, и ждал. Ждал, пока часы отсчитают время до начала Бала.

Я прошелся взглядом по строю своих командиров – Дорган, Хамрон, Брандт, Бьянка, другие. Их лица были напряжены, но руки не дрожали.

– Все позиции заняты. Связь проверена. Помните – ваша задача наблюдать и предотвращать. Не лезть в драку, если нет прямой угрозы мероприятию. Коалиция не должна быть замешана в скандале. Всем понятно?