Архитектор душ (СИ) - Вольт Александр

Отпустило так же резко, как и нахлынуло. Сердце сделало пару быстрых, панических ударов и тут же вернулось в норму.

Любовница, значит. Прелестно. Еще один узел, который мне предстоит распутывать.

— Можешь не переживать на этот счет, — сказал я самым ровным тоном, на какой был способен. — Бедным девчонкам и вправду некуда идти, поэтому они обратились за помощью.

— И ты, как последний оплот для сирых и убогих, решил на это согласиться? — она скептически изогнула бровь. — Не думаешь, что они на тебя компромат собирают таким образом?

Я сдержался, чтобы не ухмыльнуться. Если и копают, то в ближайшее время им точно не удастся ничего найти. А если и найдут, то рассказать не выйдет.

— Все под контролем, не переживай. Можешь быть на сегодня свободна.

— Когда мы увидимся? — задала она вопрос прямо в лоб, не оставляя пространства для маневра.

Я мельком взглянул на часы, которых на руке не было. Привычка из прошлой жизни.

— Не сегодня, дорогая. Дел по горло. Я позвоню тебе.

«Я позвоню тебе». Самый простой и самый жестокий способ закончить разговор.

Она закатила глаза, всем своим видом демонстрируя, что не верит ни единому моему слову. Развернувшись на каблуках, она пошла прочь, в противоположную от ворот сторону, к парковке для персонала. Я услышал ее недовольное бурчание:

— И почему я вообще повелась на твое обаяние?..

Вопрос был и вправду интересным. Что эта девушка нашла в Громове такое, что не видят остальные. Или здесь сработал принцип «подобное к подобному»? Если так, то это нехорошо. Очень нехорошо.

Развернувшись в противоположную сторону, я направился к воротам, где меня ждали мои невольные спутницы.

— Сколько шагов? — спросил я, подойдя ближе. Вопрос был не праздным, а исследовательским.

Лидия, подняв на меня уставшие глаза, ответила ровным, безэмоциональным голосом:

— Примерно девяносто.

— Но вы вышли за угол, значит, нужно вычислять по гипотенузе, — пробормотал я.— Сложно. Проще будет по прямой проверить. Пока что едем дальше.

— Куда? — спросила Алиса. В ее голосе уже не было огня, только усталость.

Я позволил себе легкую, почти веселую усмешку, от которой у обеих девушек почти мгновенно исказились лица.

— Как будто у вас есть выбор. Дело к ночи. Нужно отдохнуть. Завтра работы будет еще больше.

Мы молча дошли до ближайшей проезжей части. Фонари уже зажглись, бросая на мокрый асфальт желтые пятна света. Я поднял руку, и почти сразу рядом с нами, скрипнув тормозами, остановилась старая, дребезжащая аналогия машины «Волга» с шашечками на крыше.

— Особняк Громова, — бросил я водителю, садясь на переднее сиденье. Что-то мне подсказывало, что только слепоглухонемой не знал, где это, и то не факт.

Девушки устроились сзади, захлопнув дверцы с глухим лязгом.

Водитель, мужик с лицом, похожим на печеное яблоко, искоса глянул на меня, потом в зеркало заднего вида на моих спутниц, но промолчал. Видимо, репутация Громова бежала впереди него, отбивая у таксистов всякое желание болтать.

Машина тронулась. Я откинулся на потрескавшееся виниловое сиденье и прикрыл глаза. В салоне пахло дешевым освежителем-«елочкой» и бензином. За окном проплывали размытые огни ночного города.

Этот мир… Он был похож на мой, но с такими странностями, что голова шла кругом. Эльфы. Дварфы. Видимые души. И я, Алексей Воробьев, в теле человека, которого таковым назвать смогли бы единицы, и то под дулом пистолета.

Дом выплыл из темноты внезапно.

Такси остановилось. Я расплатился с водителем, бросив на сиденье несколько мятых купюр. Он забрал их, не пересчитывая, и, едва мы вышли, рванул с места.

Я проводил его взглядом, после чего подошел к воротам и толкнул тяжелую решетчатую створку. С того момента, как девушки вышли и рванули за мной следом, дверь так и оставалась открыта.

Не мешкая, я толкнул и эту дверь, проходя в дом, снял промокший плащ и повесил на крюк.

Мне срочно нужно было вымыть руки и лицо. Не просто ополоснуть, а провести полноценную обработку, насколько это вообще возможно в здешних условиях.

Оставалось надеяться, что в доме у Громовых было рабочее водоснабжение. А еще желательно чтобы был в порядке газовый или электрический котел. Оставалось добраться до всего этого и проверить.

Я пошел по главному холлу, заглядывая в двери. Гостиная с огромным, плазменным экраном на стене. Столовая. Заваленный бумагами и старыми дискетами кабинет… Где, черт возьми, здесь ванная комната?

Я прошел по всему первому этажу, толкая тяжелые двери и заглядывая в пыльные, нежилые комнаты. Чужой мозг, так услужливо подсовывавший мне имена и факты, в этом вопросе молчал как партизан на допросе.

Наконец, пройдя в хозяйское крыло, я нашел то что искал.

Просторная ванная комната. Пол и стены до середины были облицованы крупной плиткой с имитацией под мрамор — писк моды начала нулевых. Выше шли панели из мореного дуба, что придавало помещению вид респектабельный, но несколько громоздкий. А еще у меня были вопросы касательно того, как вело себя дерево в ванной комнате, но это на потом.

Хромированная фурнитура хоть и требовала полировки, не утратила своего блеска. На широкой раковине из искусственного камня рядом с пустым дозатором для жидкого мыла лежал одинокий брусок хозяйственного.

Я схватил брусок и начал отмывать руки. Снова и снова, до самых локтей, счищая накопившуюся на руках и под ногтями грязь.

— Заблудился в собственном доме? — раздался за спиной голос Лидии.

Я обернулся, не прекращая оттирать руки. Они обе стояли в дверях, наблюдая за моими манипуляциями. В ее глазах читалось любопытство.

— Искал свежее полотенце, — спокойно ответил я, вытирая руки о штаны, так как висевшее у раковины серое нечто не внушало доверия. — Дурной тон, конечно, но в таком огромном доме тяжело без прислуги, — я сделал паузу и добавил, пародируя ее надменную манеру: — Даже для такого мерзавца, как я.

Остаток дня я провел за уборкой комнаты, где происходил оккультный ритуал. Стер с паркета меловые круги, вымыл доски, сложил весь странный инвентарь — чаши, ритуальные ножи, оплывшие свечи, в один картонный ящик, чтобы потом с ним разобраться.

Револьвер Алисы сунул за пояс, а вот стилет Лидии отложил отдельно. Маленький револьвер еще может пригодиться. В прошлой жизни все хотел записаться на курсы стрельбы, да никак не доходили руки.

Что ж, вот и появился повод. Книги с тиснеными непонятными символами на обложках я тоже отложил — их предстояло изучить в первую очередь.

Ближе к вечеру я нашел в старой поленнице у дома охапку сухих дров и растопил огромный камин в холле. За окном непогода окончательно вступила в свои права, и монотонный шум дождя лишь подчеркивал уют, медленно зарождающийся в доме.

Сухое дерево занялось быстро и по стенам заплясали теплые живые тени, отгоняя в углы сырость и многодневный холод. Пламя отбрасывало золотые блики на пыльную мебель, и на мгновение показалось, что дом весь вздохнул с облегчением, согреваясь впервые за долгое время.

Я повернулся к девушкам, молча сидевшим на диване и наблюдавшим за огнем.

— Кто-нибудь из вас умеет готовить?

Глава 8

Лидии повезло. Служебный вход для прислуги, обычно закрытый на электронный замок, оказался не заперт. Она не ожидала такой небрежности, но это было ей на руку. Тихо, словно тень, она проникла в дом Громова и, крадучись, стала искать его. То, что она увидела, повергло ее в шок. Этот дом разительно отличался от того, о котором рассказывал ей Артур.

Ее покойный жених описывал особняк как место силы, где проводились закрытые вечера для нужных людей, где в кабинете за бокалом дорогого коньяка решались судьбы и подписывались лживые отчеты.

Но сейчас это больше походило на дом, который внезапно оставили, не позаботившись о порядке. Словно все люди разом исчезли, и теперь здесь хозяйничало только время.

Но Громов был жив. и становился все более опасным. Последние несколько месяцев, которые Лидия за ним следила, он стал замкнутым, почти не появлялся на людях, а свою работу коронера превратил в откровенный фарс. Он все чаще брал взятки за закрытие дел, штампуя вердикты о «несчастных случаях» там, где люди гибли от переработок и халатности владельцев предприятий. Там, где было явное убийство — фальсифицировалось под такие же «случайности».