Аквилон. Трилогия (СИ) - Токсик Саша

. Добролюбов закрыл глаза, откинул голову. На лице проступила вся усталость последних дней.

– Так что Мергель всё равно победит. Не сразу, так через месяц‑другой. Когда у меня кончатся деньги, а новые заработать будет не на чем, он снова придёт с предложением. И я буду вынужден согласиться. На его условиях.

Горечь в голосе была почти осязаемой. Я знал это чувство беспомощности перед неизбежным. В прошлой жизни приходилось наблюдать, как рушатся судьбы.

Но с Добролюбовым этого не случится. Я не позволю.

– Василий Петрович, – начал я осторожно. Голос прозвучал неожиданно громко в тишине конторы. – Что, если я скажу, что есть способ сохранить не только ваши запасы, но и сам завод?

Добролюбов медленно повернул ко мне голову. На лице мелькнуло раздражение – быстрое, острое, как укол иглы.

– Молодой человек, я ценю вашу поддержку, но давайте будем реалистами. – Голос звучал устало, с той вежливой твёрдостью, которой отшивают навязчивых просителей. – Скважина отравлена. Это медицинский факт, подтверждённый вашими же приборами. Чудес не бывает.

– А если бывают?

Добролюбов криво усмехнулся.

– Не шутите так со мной, прошу вас. Я вижу, вы и доктор Светлова – люди выдающихся способностей. Ваши приборы спасли мне часть состояния, и я благодарен. Но в моём положении такие шутки… – он запнулся, подыскивая слово. – Это жестоко.

Я молча поднялся. Стул скрипнул, отъезжая назад. Прошёл к столу с пробами, где высились ряды бутылок. Чистые слева, заражённые справа. Граница между жизнью и смертью предприятия.

Взял одну из колб с заражённой водой. Ту самую, которую Надежда проверяла первой. Вода в ней была мутной, с маслянистыми разводами на поверхности. Вытащил из неё пробку. По конторе поплыл противный гнилостный запах.

Поставил колбу на стол, точно в центр светового круга от лампы. Мутная жидкость словно впитывала свет, оставаясь непроницаемо грязной.

– Это не шутка, – сказал я спокойно.

Надя удивлённо подняла брови. Это не входило в наши предварительные договорённости. Более того, о моих истинных способностях она ничего не знала.

Волнов подался вперёд, чуть не опрокинув стул. Трубка в его зубах погасла, но он не замечал.

Я поднял руку над колбой. Медленно, немного театрально, каждое движение должно было врезаться в память. Растопырил пальцы, накрывая горлышко ладонью. Не полностью, а так, чтобы все могли видеть воду через просветы между пальцами.

«Данила убьёт этих злюк?»

«Да, малышка, вода станет чистой».

Внутренним зрением я погрузился в микромир колбы. То, что обычным людям казалось просто грязной водой, для меня раскрывалось во всей своей сложности. Миллионы водных элементалей метались внутри. Их естественная структура была искажена, изуродована чем‑то пока неизвестным. Энергия русалочьего камня из тестера пробудила их, и сейчас они хотели пищи. Хотели пожирать энергию того, в чьём теле окажутся.

Я начал работу. Но не так, как в повозке контрабандистов или на «Ласточке», где действовал быстро и грубо. Здесь нужен был спектакль.

Мягко коснулся верхних элементалей. Не вырвал энергию, медленно вытягивал как яд из раны.

Энергия потянулась в мой магический резерв. Теперь он был куда больше, чем на «Ласточке». Я легко проглатывал их, а они лопались словно зерна молодого гороха на зубах.

«Ура! Так их! Исчезните, злюки!»

Каплю ужасно возмущало существование этих зараженных элементалей, словно оно противоречило самой природе водной стихии

Вода в колбе начала меняться. Едва заметно, но Надежда это уловила. Она ахнула, прижав ладонь ко рту.

– Что происходит? – прошептал Волнов.

Трубка выпала у него изо рта, стукнулась о стол и рассыпав пепел.

Я не ответил, поглощая элементалей слой за слоем Элементали теряли энергию и лопались сотнями, тысячами. Вода светлела на глазах, мутная серость отступала

Добролюбов встал. Резко, словно подброшенный пружиной. Глаза были широко раскрыты, в них плескался первобытный ужас человека, столкнувшегося с невозможным.

– Не может быть, – выдохнул купец. – Это… это невозможно. Я никогда не слышал о подобном.

Крохотные элементали боролись отчаянно. Но после поглощения Стража, битвы с пиявками и с неправильной русалкой Пелагеей, они для меня были не больше, чем крохотные зёрнышки энергии.

Главная битва происходила не здесь. Люди, собравшиеся сейчас в кабинете – мои преданные сторонники. Каждый из них знал фрагмент правды и доказал, что ему можно доверять. Пришла пора для настоящего чуда.

И чтобы убедить их придется использовать немного спецэффектов.

Мягкое голубоватое сияние поднялось из глубины колбы. Я оставил немного энергии внутри, заставив воду светиться.

«Красиво!» – восхищённо выдохнула Капля. – «Капля тоже так может! И еще красивее!»

«Обязательно сделаешь попозже, малышка. А я посмотрю».

«Ура! Капля покажет!»

Пара секунд, и свечение начало угасать. Но вода осталась кристально чистой.

Я убрал руку. Медленно разогнул пальцы.

В конторе стояла мёртвая тишина. Абсолютная, звенящая, как натянутая струна. Все смотрели на колбу. На чистейшую воду в ней. На то, что пять минут назад было ядовитой жижей.

– Проверьте, – сказал я Надежде.

Она словно очнулась от транса. Встряхнула головой, рассыпав выбившиеся из причёски пряди. Взяла портативный прибор, опустила щуп в воду.

Ничего. Никакой реакции. Вода оставалась прозрачной.

Надежда вынула щуп, осмотрела. Опустила снова, глубже. Подержала дольше положенного, пять секунд, десять, пятнадцать.

Ничего.

– Чистая, – прошептала она. Голос дрогнул, сорвался. – Абсолютно чистая. Но как⁈

Заподозрить нас в сговоре в этот момент было бы невозможно, настолько искренним было это изумление.

Я улыбнулся:

– Пришла пора кое‑что вам рассказать.

Глава 16

Колба с чистой водой стояла в центре стола, и все смотрели на неё как на новое чудо света.

Собственно, для них это и было чудом. Пять минут назад в этой колбе плескалась мутная жижа. Сейчас вода была прозрачнее горного хрусталя.

Я откинулся на спинку стула, наблюдая за их лицами.

Удивительно, в мире, где чарофоны таскают в карманах, где русалочьи камни двигают тысячи лодок и барж, где магические артефакты продаются в лавках, именно прямое применение магии вызывает такой шок.

Волнов открывал и закрывал рот, как выброшенная на берег рыба.

Надежда сидела очень прямо, сложив руки на коленях. В её глазах плескалась странная смесь восхищения и тревоги. Она лучше всех понимала – то что я сейчас показал, необъяснимо с точки зрения современной магической теории.

А Добролюбов стоял, вцепившись в край стола. Его картина мира только что дала трещину.

«Удивились!» – радостно забулькала Капля. – «Сильно удивились!»

И это было еще мягко сказано.

Интересный парадокс этого мира. Магия повсюду: в артефактах, в приборах, в самой структуре общества.

Но настоящая магия, прямая работа со стихиями без посредников, стала чем‑то из разряда легенд. Что же произошло за эти годы? Почему всё свелось к механическому использованию готовых устройств?

Впрочем, философские размышления подождут. Сейчас нужно оценить ситуацию. А точнее людей, которые стали свидетелями моих способностей. Почему я вообще решился наконец приоткрыть свою тайну?

Надя Светлова, медик и энтузиаст, давно поняла что мои способности выходят за рамки обычных. Но ни разу не выдала, не проболталась, не попыталась использовать эти знания. Даже меня не донимала расспросами, хотя представляю, как ей было любопытно.

«Тётя хорошая!» – подтвердила Капля. – «Тётя Капле нравится! Тётя добрая! Тётя умная!»

Волнов. Хитрый старый лис, как я его про себя называю. Но лис особенный. Первым заметил, что я обладаю магией. Но при этом тщательно хранил мои секреты. Практичность? Безусловно. Он понимал, что иначе лишится уникальных возможностей по улучшению своих лодок. Но эта практичность делала его и надёжным союзником. Молчать для него было куда выгоднее, чем рассказывать всем о том, что он узнал.