Идеальный мир для Химеролога 4 (СИ) - Сапфир Олег

— Ага, — согласился Колян. — И, кажется, пить я сегодня больше не буду. И завтра. И вообще больше никогда.

Практически идеальное утро выглядело так:

1. Чашка горячего кофе в руке.

2. За окном — тишина.

3. В приёмной — ещё ни одного клиента.

Красота!

Я сделал глоток и вспомнил ночные события.

Хорошо всё-таки, что Псих оказался не настолько долбанутым. Вместо того, чтобы без суда и следствия разорвать незваных гостей, он вернулся, ткнулся мокрым носом в руку и тихонько заскулил. Мол, «хозяин, извини, что беспокою, но у нас там какие-то доходяги шастают». Не истошный лай боевой тревоги, а деликатный доклад. Умный пёс. Понимает, когда настоящая угроза, а когда всего лишь мелкие вредители.

Что ж, меня это даже заинтересовало.

Я тогда поднялся, даже не включая свет. Мои глаза, которые я предусмотрительно «подкрутил» ещё во времена работы на складе, прекрасно видели в полной темноте. Для меня подвал был освещён не хуже, чем днём, только все цвета были приглушёнными, сероватыми.

Я бесшумно скользнул следом за двумя фигурами, которые, как слепые котята, тыкались в стены, пытаясь найти электрический щиток. Они даже не подозревали, что в паре метров от них, среди старых труб, стоит тот, кого они разбудили.

— Да где этот рубильник, блин⁈ — шипел один. — Финал же! Наши сейчас им наваляют!

Второй что-то промычал в ответ.

Меня разобрал смех. Тихий, внутренний, чтобы не спугнуть этих двух гениев. Это что же получается… Они вломились в мою клинику ради какого-то грёбаного… футбола. Серьёзно⁈

Я стоял в тени и чувствовал, как во мне борются два желания. Первое — просто шугануть их. А второе — повеселиться.

Да, это была наглость. Вопиющая, запредельная наглость. Вломиться в чужой дом, чтобы включить себе свет. А ещё это была наглость со стороны ремонтников — ставить на входную дверь такой замок, который два простых соседских мужика выносят одним ударом.

Нет, так дело не пойдёт. Нужно было преподать урок. И соседям, и будущим потенциальным взломщикам. Чтобы слухи по району пошли. Чтобы впредь боялись ломиться в мою клинику. А то ишь, повадились все, кому не лень.

Мой взгляд упал на спичечный коробок, лежавший на одной из бочек. Секунда раздумий, и вот — готов план «устрашения».

Я мысленно потянулся к дальнему углу подвала, где стояла многоуровневая клетка — настоящие казармы моего спецназа.

«Подъём, бойцы!»

В ответ я ощутил волну возмущённого сопения и писка. Десятки крошечных сознаний, вырванных из сладкого сна в опилках, негодовали.

«Тревога не учебная. За выполнение — двойная порция семечек».

Настроение в «казармах» тут же сменилось на деловитое. Я почувствовал, как мой элитный отряд приходит в движение.

Я взял коробок со спичками и вытряхнул его содержимое на пол.

«Разобрать оружие! По одному стволу в лапы!»

И вот уже хомяки, деловито пыхтя, хватали своими крошечными лапками спички.

Всего минута, и мой «тёмный легион» хомяков был готов к бою. Я отдал им короткий мысленный приказ, и хомяки, как отряд ниндзя, рассыпались по подвалу, занимая позиции.

А потом я просто наблюдал из темноты, как два здоровенных мужика, увидев армию хомяков со спичками, с визгом перепуганных школьниц рванули вверх по лестнице.

Их вопли эхом отдавались по всему подвалу, как будто две сирены из Диких Земель решили устроить концерт. Я еле сдерживал хохот, прикусив кулак, пока эти два «героя» спотыкались друг об друга на лестнице, матерясь на чём свет стоит.

Один даже умудрился зацепиться за перила и проехаться вниз на заднице пару ступенек, прежде чем вылететь на улицу. Дверь за ними хлопнула так, что штукатурка посыпалась.

Да уж. Теперь, наверное, по району пойдут слухи о том, что в подвале ветеринарной клиники собирается секта боевых хомяков. Ну, пусть боятся. Мне только на руку. Может, хоть вламываться перестанут.

Ладно, повеселились и хватит. Пора за работу.

День выдался насыщенным.

Сначала притащили боевого грифона, у которого мутация пошла вразнос. Его крылья, вместо того чтобы расти наружу, начали прорастать внутрь грудной клетки, разрывая лёгкие и смещая сердце. Хозяин, какой-то нервный аристократ, рыдал в три ручья, умоляя спасти его «пташку».

Пришлось повозиться.

Я ввёл зверя в стазис, а затем, работая на грани своих нынешних возможностей, буквально пересобрал ему всю грудную клетку, развернув вектор роста крыльев и восстановив повреждённые органы. Когда грифон очнулся и, расправив свои новенькие, идеально симметричные крылья, издал победный клич, его владелец чуть не упал в обморок от счастья.

Был и ещё один похожий случай — горный баран с рогом, который по какой-то причине решил расти не наружу, а внутрь, медленно, миллиметр за миллиметром, вгрызаясь в черепную коробку и давя на мозг. Бедолага уже почти не реагировал на внешние раздражители и находился на грани смерти.

Здесь пришлось действовать ещё тоньше.

Я не стал ничего спиливать или ломать. Просто изменил полярность костной ткани, заставив рог расти в обратную сторону. Через пару часов он уже торчал наружу, как и положено, а баран с удивлением разглядывал мир, который для него снова обрёл чёткость.

Да, работа была сложной. Но чертовски приятной. Я чувствовал себя скульптором, который исправляет ошибки природы. Или, что было ближе к правде, ошибки других, менее одарённых «скульпторов».

Сейчас, когда последний клиент ушёл, оставив в кассе оплату, я мог наконец-то расслабиться. Устало плюхнулся в кресло в своём кабинете, закинул ноги на стол и включил телевизор. В руке — чашка горячего, крепкого кофе. На тарелке — стопка свежих, ещё тёплых бубликов из булочной напротив, которые принесла Валерия.

Пока жевал, краем глаза заметил движение. В дверном проёме, деловито почёсывая лапкой за ухом, стоял Борис. Мой крот-шахтёр. Он посмотрел на меня, потом на тарелку с бубликами. Я кивнул, мол, угощайся.

Борис подошёл, взял один бублик, вежливо поклонился и удалился, утаскивая добычу в свою нору, которую он уже успел вырыть где-то в глубине клиники.

Всё-таки хорошо иметь подчинённых. Особенно таких, которые не задают лишних вопросов. Надо бы проверить, как там остальные.

Первым делом я заглянул к Роману.

На операционном столе, терпеливо виляя хвостом, сидела большая овчарка. А рядом, на высоком лабораторном стуле, развалился сам Роман. Он лузгал семечки, сплёвывая шелуху в заранее подставленную баночку, и с озадаченным видом разгадывал кроссворд в какой-то газетёнке.

— Работаешь, я смотрю, — сказал я, прислоняясь к дверному косяку.

— А то, — не отрываясь от кроссворда, буркнул он. — В поте лица. Так… «Древнегреческий философ, отравленный цикутой»…

— Что ты делаешь? — спросил я, кивая на собаку.

— А что не так? — он наконец-то поднял на меня взгляд. — Работаю, всё в норме. Так Валерия распорядилась. У нас сегодня клиентов не особо много.

— Что она распорядилась?

— Ну, я работу закончил. Токсины вывел. На это ушло две минуты. Но как клиенту объяснить, что работа хоть и тяжёлая, но для такого мастера, как я, сущий пустяк? Он сейчас начнёт возникать: «За что мне вам платить пятьдесят рублей? За две минуты работы?». Так что сижу, время тяну. Создаю видимость сложного и долгого процесса.

Я хмыкнул. Так-то логично. И не поспоришь.

Следующими на очереди были Катерина и Андрей. Я застал их в соседней операционной. Они стояли над столом, на котором лежал без сознания какой-то мелкий зверёк, и ожесточённо спорили.

— Это гематома мягких тканей! — доказывал Андрей, тыча пальцем в синяк на боку зверька. — Классический случай! Приложить холод, и всё пройдёт!

— Нет! — возразила Катерина. — Посмотри на цвет! Он с фиолетовым оттенком! Это значит, есть внутреннее кровоизлияние! Нужно вскрывать!

— Да какое кровоизлияние⁈ Это просто пигментация кожи у этого вида такая!

— Это не пигментация, а признак некроза!