Шеф с системой. Рецепт победы (СИ) - "Afael"

Я сделал паузу, давая им осознать.

— И он не испортится. Он станет твердым и ароматным.

Воевода Всеволод кивнул:

— Вы слышали? Это не эксперименты ради экспериментов, а стратегия выживания рода на столетия вперед.

Атмосфера в зале начала меняться. Слова Всеволода подействовали на собравшихся сильнее моих технических объяснений.

— А что, если не получится? — робко спросил казначей. — Что, если продукты испортятся?

— А что, если получится? — парировал Всеволод. — Что, если через несколько лет у нас будут такие запасы еды, что мы сможем выдержать любую осаду? Что, если мы станем торговать этими продуктами с соседними родами, получая дополнительный доход?

Эта мысль явно заинтересовала присутствующих. Торговля — это прибыль, а прибыль понимали все.

— Кроме того, — добавил Всеволод, — мы получим не только продукты, но и способы изготовить новые продукты. Кто контролирует уникальные знания, тот контролирует торговлю.

Князь долго молчал, обдумывая услышанное. Наконец он поднял голову и посмотрел на меня в упор.

— Алексей. Твердый сыр, который не портится, а зреет. Колбасы. Откуда у тебя эти знания? Такого не делают даже при дворе Великого Князя.

В зале повисла напряженная тишина. Все взгляды были устремлены на меня. Это был самый опасный вопрос, который мне когда-либо задавали.

— Все началось с книг, мой князь, — начал я, и мой голос был спокоен. — С вашего разрешения, я провел много времени в библиотеке крепости.

Я сделал паузу, собираясь с мыслями.

— Я нашел записи купца, который плавал в южные и западные земли. Он писал о диковинках, которые там видел, но там не было рецептов. Лишь обрывки и описание того, что он там видел.

Я посмотрел на Ярослава, а затем снова на князя.

— Как повар, я не мог пройти мимо такой загадки. После начала войны я понял, что наша главная слабость — это еда. Мы зависим от урожая и от охоты. И эта мысль не давала мне покоя.

Я немного помолчал, словно собираясь с духом, чтобы признаться в своем «преступлении».

— Я тайно пробовал приготовить эти продукты, — сказал я чуть тише. — Брал немного молока, которое оставалось после ужина, обрезки мяса, которые шли на выброс. Большинство моих первых попыток закончились плесенью и вонью.

По залу пронесся тихий смешок. Моя «неудача» делала историю более правдоподобной.

— Но я повар и не мог просто так сдаться. То, что я предлагаю вам сегодня — это результат месяцев тайной работы.

Я закончил и надеялся, что моя легенда сработает. Врал, конечно, но что поделать? По-другому мои знания объяснить просто невозможно. Ну и еще я надеялся на воеводу и управляющего, что они прикроют меня.

Князь Святозар слушал меня, не перебивая. Когда я закончил, он долго молчал, а затем медленно кивнул.

— Я верю тебе, — сказал он. — И я ценю твою преданность и твое усердие. Сколько времени тебе потребуется, чтобы изготовить эти продукты?

— Для сыра — несколько месяцев на эксперименты, еще год на получение первых зрелых образцов. Для колбас — три месяца на отработку рецептуры, потом уже массовое изготовление.

— А ресурсы?

— Для начала — несколько коров для молока, свиные кишки, специальные помещения с контролируемой температурой. Не так уж много всего. Потом для сыра нужно будет строить сыроварню.

Всеволод снова взял слово:

— Братец, мы тратим больше денег на содержание конюшен, чем потребуется для этого проекта, а результат может превзойти все ожидания.

Князь посмотрел на казначея, на старых капитанов, потом на меня:

— Хорошо. Утверждаю проект. Выделяю все необходимые ресурсы, но, Алексей, — он поднял палец, — если через полгода я не увижу конкретных результатов, проект закрывается.

— Справедливо, — кивнул я.

— Мудрое решение, — одобрил Всеволод. — Будущее за теми, кто не боится идти новыми путями.

Совет был закончен. Мой проект утвержден, ресурсы выделены. Но самое главное — я получил мощную поддержку в лице воеводы Всеволода.

Обсуждение после совета

Первым слово взял главный казначей, пожилой и вечно недовольный боярин Елизар. — Я не оспариваю заслуг этого… знахаря, — начал он скрипучим голосом. — Он спас гарнизон, помог княжичу в походе. А теперь он хочет строить какие-то сыроварни! Вы видели сметы? Да мы разоримся! Мы должны ковать мечи, а не сыр!

— Твои мечи были бы бесполезны, Елизар, если бы мои воины умерли от яда или пали от усталости, — тут же парировал Ратибор. Его голос, как всегда, был грубым. — Я не знаю, как он это делает. Колдовство ли, знахарство ли — мне плевать. Я видел результат. Его еда работает. Мои люди готовы идти за ним в огонь и этого достаточно.

— Но это противоестественно! — поддержал казначея один из старых капитанов. — Воины должны питаться кашей и мясом, как наши деды! А не… этой его странной едой! Это нарушает устои!

— Устои⁈ — вспылил Ярослав. — Пока вы тут трясетесь за свои «устои», Морозовы чуть не вырезали нас всех! Алексей спас нас! И если он говорит, что для следующей победы нам нужен сыр, значит, мы будем делать сыр! Или тебе деньги не нужны, Елизар⁈ Представь, сколько такой сыр может стоить!

Спор начал накаляться. Было очевидно, что совет раскололся на два лагеря: «старую гвардию», которая боялась и не понимала моих методов, и «партию войны» в лице Ярослава и Ратибора, которые видели во мне новое, мощное оружие.

Степан Игнатьевич, до этого молча слушавший, поднял руку.

— Дело не в устоях и не в колдовстве, — сказал он своим ровным, ледяным голосом. — Дело в преимуществе. Этот юноша — наше преимущество. Враги этого не ожидают. Они не могут это скопировать. И пока это так, мы должны использовать этот ресурс на полную. Любая цена оправдана, если она ведет к победе.

И тут слово взял Всеволод.

— Я слушал вас всех, и я понимаю опасения каждого, — начал он мягко, примирительно. — Елизар прав, казна не бездонна. Капитаны правы, традиции — это опора рода. Но и Ратибор с Ярославом правы — победа превыше всего.

Он обвел всех мудрым, спокойным взглядом.

— Мы не можем отвергать новое только потому, что боимся его. Этот знахарь показал нам новый путь. Да, он тратит ресурсы, но он же и приумножает их, как мы видели после возвращения от Боровичей. Поддержать его предложения — это самое выгодное вложение, которое наш род когда-либо делал.

Он посмотрел на своего брата, князя.

— Мы должны дать ему все, что он просит и посмотреть, куда приведет нас его гений.

После его слов спорить было уже бессмысленно. Даже самые ярые консерваторы замолчали. Всеволод, как всегда, нашел идеальный компромисс и объединил всех.

Алексей

Когда все разошлись, Всеволод подошел ко мне и Ярославу:

— Будущее за вами, молодежь, — сказал он, похлопав нас по плечам. — А я всегда готов помочь настоящим талантам в борьбе со старыми пнями.

Я благодарно кивнул, чувствуя прилив уверенности. С таким покровителем мои планы имели все шансы на успех.

Но где-то в глубине души шевельнулось странное чувство. Что-то в словах Всеволода, в его горячей поддержке показалось мне… слишком удобным.

Впрочем, я отогнал эти мысли. В конце концов, у каждого успешного реформатора должны быть влиятельные союзники.

В следующие дни я с головой погрузился в подготовку нового проекта. Воевода Всеволод оказался не просто влиятельным покровителем — он был практичным союзником, который понимал, что успех любого начинания зависит от мелочей.

— Алексей, — сказал он, заглянув в мою мастерскую на третий день после совета, — я распорядился выделить тебе помещения в восточной башне. Там стабильная температура, хорошая вентиляция — то, что нужно для твоих экспериментов.

Я благодарно кивнул. Восточная башня действительно была идеальным местом — каменные стены держали прохладу летом и тепло зимой, а толстые своды защищали от резких перепадов температуры.