Император Пограничья 12 (СИ) - Астахов Евгений Евгеньевич

«Да. Я спал здесь очень долго. Когда я пришёл сюда, земля была пуста. Ни людей, ни зверей. Только камень и тишина. Я погрузился в спячку, зная, что жизнь вернётся. Она всегда возвращается. Века текли мимо, моё присутствие меняло камень вокруг. А теперь ваши удары разбудили меня. И я чувствую — наверху столько жизни. Я чувствую каждого. Деревни, города, сотни тысяч душ. Я так долго ждал. Так долго голодал…»

Василиса пошатнулась:

— Прохор… я слабею. Он высасывает силы. Медленно, но…

Я понял — нужно уходить. Немедленно.

— Поднимаемся, — скомандовал я, и мы начали быстрым шагом отступать к подъёмнику.

«Беги, воин. Но это ничего не изменит. Ты напоминаешь мне кого-то. Хродрика. Да, именно так его звали. Он тоже думал, что может остановить неизбежное. Мы встретимся снова. Очень скоро. И тогда я узнаю, действительно ли в тебе есть что-то от него».

Платформа рванула вверх. Когда мы выбрались на поверхность, сразу же сделал звонок на магофон Белозёровой:

— Полина, передай Борису, что нужна полная боевая готовность! У нас под ногами проснулся Лорд Бездушных!

Лица окружающих побелели. Все знали, что означает это слово. Кощей. Существо, способное командовать армиями нежити. И оно пробудилось прямо под нашим домом.

Не прошло и пяти минут после нашего подъёма, как со стороны острога показался отряд. Два десятка бойцов в характерной камуфляжной форме Северных Волков бежали строем, не сбивая дыхания даже на подходе к шахте. Впереди — Ярослава Засекина собственной персоной.

— Прохор! — она подбежала ко мне, и я увидел в её глазах неприкрытую тревогу. — Ты цел? Когда услышала про некротический выброс… — княжна осеклась, заметив мёртвую зону вокруг шахты. — Мать честная, что здесь произошло?

— Всё хуже, чем ты можешь представить, — коротко ответил я. — Под нами проснулся Кощей.

Даже невозмутимая княжна побледнела. Её рука машинально схватила меня за предплечье, словно проверяя, что я действительно здесь, живой.

— Лорд? Ты шутишь? — в её голосе звучала надежда, что я преувеличиваю.

— Он со мной говорил. Ментально. Представился лично.

— Чёрт! — Ярослава отпустила мою руку и прошлась взад-вперёд. — И ты, конечно, полез туда один? Без поддержки? Прохор, ты хоть понимаешь, что мог не вернуться?

— С Василисой и Тимуром, — поправил её я.

— О, прекрасно! Втроём против Лорда! — в её голосе звучал знакомый сарказм, но глаза выдавали настоящий страх. — Когда-нибудь твоя привычка лезть в самое пекло тебя доконает. И что мне тогда делать, а?

— Мы уже выходили втроём против Лорда, — напомнил я. — Ты, я и Крестовский. И справились.

Ярослава на мгновение замерла, потом фыркнула:

— Справились? Тебе руку искалечили так, что пришлось отпаивать Живой и Мёртвой водой, Крестовского чуть по дереву не размазало, а я едва не стала кровавым киселём от его телекинеза! Если это «справились», то я боюсь представить, что ты считаешь провалом.

— Провал — это когда кто-то из наших не возвращается. А мы все вернулись. И теперь знаем, как они дерутся, чего ожидать. Опыт, купленный кровью, — самый ценный. Тот Кощей сдох, сдохнет и этот.

— Да, после того как ты забил ему глефу в череп, находясь в шаге от смерти, — она покачала головой. — Прохор, я серьёзно. Хватит геройствовать в одиночку. У тебя теперь есть… есть люди, которым ты нужен живым.

По груди разлилось тепло от её слов, и я закрыл глаза, пытаясь проанализировать то, что почувствовал во время контакта. Связь работала в обе стороны — пока Кощей лез в мою голову, я тоже уловил кое-что о нём. Энергетические потоки, структура его сущности, уровень силы…

— Плохие новости, — открыл я глаза. — Он на грани трансформации. Ещё немного, и станет Абсолютом, Чёрным королём.

— Абсолютом? — Вершинин нахмурился. — Что это значит?

— Четвёртая трансформация Бездушного, — пояснил я, и увидел полное непонимание в глазах окружающих. — Смотрите. Трухляк — это Низший Бездушный. После первой трансформации он становится Усиленным — Стригой. После второй — Древним — Жнецом. После третьей — Кощеем — Лордом Бездушных. А после четвёртой…

На миг умолкнув, попытался подобрать слова слова.

— После четвёртой он трансформируется в Абсолюта. По силе это сравнимо с магом ранга Грандмагистр. Неуязвимость к целому ряду школ магии. Способность контролировать десятки тысяч Бездушных одновременно. Сила, способная в одиночку уничтожить целый город.

Я помолчал, и перед глазами встали образы из прошлой жизни.

Первого Чёрного короля уничтожил не я. Это сделал Аль-Мустафа ибн Рашид, Грандмагистр степняков из Хорезма. Единственный, кто в то время мог тягаться со мной в магической мощи. Мы были соперниками, почти врагами — его народ и моя империя веками спорили за земли. Но когда Абсолют по имени Тлен вышел из-за Грани, Аль-Мустафа не колебался.

Я прибыл в это место уже спустя месяцы, услышав рассказ о той битве из свидетельств очевидца — пастуха, что каким-то чудом выжил, оказавшись не в то время, не в том месте.

Старый хорезмиец, весь в белом, встал посреди выжженной пустыни напротив чудовищной твари. Аль-Мустафа обернулся живым солнцем. Не заклинание — он сжёг свою душу, превратив жизненную силу в первозданный огонь. Температура была такой, что песок на километры вокруг обратился стеклом. Абсолют сгорел, но и мой соперник… от него осталась только тень на песке.

А огонь его души так и не погас. Последний привет от Грандмагистра, который выбрал смерть героя вместо бегства.

— В старых… хрониках описаны две битвы с Чёрными королями. Первую выиграл маг-огневик ценой собственной жизни. Место той сечи горит до сих пор — вечный огонь в пустыне

— Врата Ада в Каракумах? — вдруг подал голос Черкасский. — Газовый кратер, который не гаснет тысячелетиями?

Я кивнул, не уточняя деталей.

— Вторую вёл иной маг. Он столкнулся с Чёрным королём, будучи Архимагистром третьей ступени — один из сильнейших магов своего времени.

Хотя по силе я не уступал Грандмагистру первой, а то и второй ступени.

Я помнил каждую секунду той битвы. Равнина у большого озера. Чёрное небо, затянутое тучами некротической энергии. И он — Чёрный король по имени Мор. Так этот ублюдок себя называл. Последний из двух Абсолютов той эпохи.

Он вскинул конечность, и тысячи Бездушных хлынули на мои позиции. Я вырезал их целыми полками, но они всё шли и шли. Земля плавилась под нашими ударами, превращаясь в стекло.

— Их битва длилась три дня и три ночи у большого озера в излучине могучей реки. Озеро испарилось от выброшенной энергии — вода просто выкипела, оставив огромную впадину. Горы вокруг покрылись трещинами, некоторые обрушились. А река… река изменила русло, обогнув место сражения.

— Постойте, — вдруг подал голос Тимур. — Это же… это же похоже на Самарскую Луку! Там Волга делает странную петлю, почти полный круг. И Жигулёвские горы все в трещинах и провалах. В местных легендах говорят, что в древности там было озеро, но оно исчезло за одну ночь.

Я промолчал, но внутренне вздрогнул. Пиромант угадал точнее, чем мог себе представить.

К исходу второго дня я понял, что обычными методами Абсолюта не одолеть. Пришлось жертвовать — сжёг половину жизненной силы, чтобы создать копьё из чистой энергии. Единственный удар, который смог пробить его защиту. И то лишь потому, что он не ожидал, что смертный пойдёт на такое самопожертвование.

Я победил. Едва. Ценой почти всего магического резерва, тяжелейшего магического истощения и длительного восстановления. Год я не мог встать с постели. Каждое движение отзывалось болью в истощённых магических каналах. Однако я выжил. А Мор — нет. Хотя до сих пор прекрасно помню его последние слова: «Ты лишь отсрочил неизбежное, король людей. Придут другие».

— Три дня битвы? — прошептала Полина. — Но это же…

— Это апокалипсис в миниатюре, — закончил я. — И если этот Кощей завершит трансформацию, у нас не будет Грандмагистра, чтобы его остановить. Разница в силе — слишком значительная.