Лекарь Империи (СИ) - Карелин Сергей Витальевич

Когда мы передали пациентку в руки кардиологов, и те подтвердили наш диагноз, начав экстренные мероприятия, Вероника повернулась ко мне. На ее лице уже не было и тени подозрительности. Только удивление и… да, кажется, это было оно — искреннее восхищение.

— Адепт Разумовский, — она покачала головой. — Ты просто ходячий диагностический центр! Два таких сложных случая подряд, и оба раза — в яблочко! Как тебе это удается?

Я снова пожал плечами.

— Наверное, мне просто везет на нестандартные случаи, — улыбнулся я. — А может, в прошлой жизни я был очень хорошим диагностом.

— Был-был, не скромничай, двуногий! — одобрительно хмыкнул Фырк. — Лучшим! Правда, тогда у тебя не было такого гениального ассистента, как я! Так что, считай, тебе дважды повезло!

Вероника рассмеялась. Настоящим, искренним смехом, от которого складочки в уголках ее глаз стали еще заметнее и очаровательнее.

— Ну, Разумовский, ты даешь! — она легонько толкнула меня в плечо. — С тобой, оказывается, не только интересно работать, но и весело!

Следующий вызов оказался детским. Мальчик лет десяти, весь красный, чешется, плохо спит ночами. Родители в панике.

— Ужас, госпожа лекарь! — причитала мать, заламывая руки. — У него вся кожа горит, он весь в каких-то пятнах! Наверное, съел что-то не то, или на новый стиральный порошок аллергия! Дали ему антигистаминное, но почти не помогает!

Вероника кивнула и принялась осматривать ребенка.

— Да, картина аллергической реакции, — подтвердила она. — Сыпь мелкоточечная, распространенная. Нужно выяснить, что могло ее спровоцировать. Осмотреть внимательнее кожные покровы, слизистые.

— Аллергия, как же! — тут же фыркнул Фырк, который уже успел обследовать не только ребенка, но и всю квартиру, включая пушистого рыжего кота, который с независимым видом терся о ноги входящих. — Посмотри на Мурзика, двуногий! Он же просто кишит этими мелкими кровопийцами! Блохи у него, как у собаки не резаной! А ребенок для них — ходячий шведский стол. Вот он и чешется не от клубники, а от того, что его жрут заживо, пока он спит! Блохастый рассадник заразы!

Я хмыкнул про себя. Фырк, как всегда, был прямолинеен и не стеснялся в выражениях. Пока Вероника продолжала осматривать мальчика, я незаметно приблизился к рыжему коту, который как раз терся о ножку стола, выгибая спину.

— Какой у вас красавец, — заметил я как бы невзначай, протягивая руку и делая вид, что хочу его погладить.

Кот благосклонно позволил себя почесать за ухом. Я же, под предлогом ласки, быстро провел пальцами по его шерсти у основания хвоста — излюбленное место этих мелких паразитов. И точно! Несколько темных, быстро передвигающихся точек и характерная «блошиная перхоть» — мелкие черные крупинки, продукты жизнедеятельности блох.

Бинго! Фырк был прав на все сто.

— Скажите, — обратился я к матери мальчика, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно мягче. — А ваш кот… он спит вместе с сыном? В его кровати?

Женщина удивленно посмотрела на меня.

— Ну да, они неразлучны. Тимоша его обожает. А что?

— А от блох вы его давно обрабатывали? И квартиру? — продолжал я свой «допрос».

Мать немного смутилась.

— Да как-то… давно уже, наверное. Он же домашний, на улицу не ходит… Да и не чешется он вроде.

— Кошки не всегда явно показывают, что у них блохи, особенно если их не очень много, — пояснил я. — А вот ребенок может реагировать на укусы очень сильно. Похоже, вашего малыша просто покусали блохи, — заключил я. — А на их укусы у него такая аллергическая реакция. Укусы мелкие, их легко спутать с обычной сыпью, особенно если их много и они сливаются. Вот, даже на вашем коте, если присмотреться, можно заметить следы их присутствия.

Я деликатно указал на место, где только что обнаружил доказательства. Родители с ужасом посмотрели сначала на кота, потом на своего чешущегося ребенка.

— Вам нужно срочно обработать и кота, и всю квартиру специальными средствами. А ребенку назначим мазь от зуда и противоаллергическое, чтобы снять симптомы.

Родители были в шоке, но, кажется, поверили. По крайней мере, обещали немедленно заняться дезинсекцией. Вероника снова смотрела на меня с нескрываемым интересом.

— Разумовский, ты кладезь неожиданных знаний, — усмехнулась она, когда мы вышли. — То инфаркты у тебя, то блохи. Что дальше? Инопланетяне с марсианской лихорадкой?

Наша смена подходила к концу. Мы ехали на подстанцию сдаваться. Усталость давала о себе знать, но настроение было на удивление приподнятым. Меня радовало, что я ставил правильные диагнозы, при этом не расходуя запас «Искры». Это было просто замечательно.

Да и Вероника, кажется, окончательно оттаяла.

От ее первоначальной напыщенности и холодности не осталось и следа. Она оживленно рассказывала какие-то забавные случаи из своей практики, смеялась, и я невольно ловил себя на том, что мне с ней… легко. И даже Фырк сегодня был не таким язвительным, как обычно, а скорее, добродушно-насмешливым.

— Знаешь, Илья, — сказала Вероника, впервые обратившись ко мне по имени, когда мы уже подъезжали к больнице.

— А у тебя действительно талант. Настоящий. Я много с кем работала, но такого… такого чутья и таких знаний я еще не встречала. Тебе не на скорой пылиться нужно, а где-нибудь в серьезном диагностическом центре. Или в науку идти.

Я только улыбнулся. Приятно, черт возьми, слышать такие слова. Особенно от такой красивой и, как оказалось, умной женщины.

Мы приехали на пост. Вероника отправилась сдавать укладку (лекарства в пластиковых контейнерах выдававшихся каждой смене) и заполнять бумаги, а я уже собирался пойти в раздевалку, когда меня кто-то окликнул.

— Разумовский! Вот ты где! Я весь день тебя жду, молодой человек!

Я обернулся. Передо мной стоял не кто иной, как сам мастер-целитель Преображенский Вениамин Петрович, светило местной торакальной хирургии. Тот самый, которому я вчера помог со спасением Сеньки. Выглядел он немного уставшим, но в глазах его светился неподдельный интерес.

— Пойдем, — он положил мне руку на плечо. — Кое-кто очень хочет с тобой поговорить

От авторов Друзья, до 500 лайков добрались за сутки! И в полночь была дополнительная глава! Поднажмем? Добежим сегодня до 1000, чтобы и сегодня доп главу получить?)

Глава 8

Первое, что мелькнуло у меня в голове, когда Преображенский так решительно перехватил меня на выходе, было — Сенька! Что-то случилось с мальчишкой! Сердце тревожно екнуло. После вчерашней операции все могло быть.

Хотя вряд ли Преображенский пошел бы ко мне в таком случае.

— Вениамин Петрович, — я постарался, чтобы голос не дрогнул. — С Сенькой… с мальчиком Ветровым все в порядке?

Преображенский, заметив мою тревогу, ободряюще улыбнулся и положил мне руку на плечо.

— Можешь не переживать, Илья. С Сенькой все просто замечательно, насколько это возможно в его ситуации. Пришел в себя, порозовел, даже улыбаться пытается. Твоя вчерашняя интуиция и помощь сотворили чудо. Так что тут полный порядок. А разговор у нас будет совсем о другом. Пойдем.

Он уверенно повел меня по бесконечным, гулким коридорам больницы. Я никогда раньше не забредал так далеко от приемного покоя и нашей подстанции скорой помощи. Мы миновали какие-то лаборатории, процедурные, ординаторские, поднимались и спускались по лестницам.

Я терялся в догадках, а Преображенский только загадочно улыбался и молчал, как партизан на допросе.

— Ого, двуногий, а тут у вас целый лабиринт Минотавра! — Фырк, который, естественно, невидимой тенью летел рядом, вертел своей пушистой башкой во все стороны, с любопытством разглядывая больничные интерьеры. — Интересно, куда это тебя тащит этот Преображенский? Может, он решил тебе экскурсию по своим владениям устроить? Или, наоборот, хочет завести тебя в самый темный угол и там… отблагодарить за спасение репутации? А что, вполне в духе этих ваших целителей — сначала улыбаются, а потом нож в спину. Будь начеку, двуногий! А то я не хочу остаться без такого… э-э-э… занимательного компаньона, как ты!