Глава рода. Продолжение (СИ) - Ахминеева Нина

— Абсолютно. Анатолий Фёдорович просил пригласить к телефону именно Александру, — с невозмутимым видом ответила Пелагея Никитична.

— Понятно, — раздражённо бросила Плотникова.

Какая муха её укусила⁈

Старательно глуша негативные эмоции, я пересекла помещение. Взяв шубку с сумочкой, ровным тоном уведомила:

— Пелагея Никитична, я определилась. Пока возьму четыре платья. Это и ещё три. Они отложены от остальных.

— Прекрасный выбор. Ваши покупки сейчас упакуют. Пройдёмте со мной, — Стрельникова подплыла к двери.

— Саша, надо поговорить. Подожду на улице. Постарайся сильно не задерживаться, — процедила Варя и первой покинула комнату.

«Або, что с ней творится?» — спросила я, следуя за хозяйкой магазина.

«Ревнует к тебе жениха. Чувствует себя неполноценной. Страшится будущего. И ещё куча всего», — высшая сущность совсем по-человечески вдохнула.

«Писец. Цензурных слов нет, сплошные маты».

— Телефон на рабочем столе, — жестом предложив войти, жена купца Стрельникова тактично осталась в коридоре.

А дверь-то не закрыла. Любопытная.

Я подошла к столу. Взяв лежащую на нём трубку, приложила к уху.

— Слушаю вас, Анатолий Фёдорович, — умышленно не представляясь, повернулась спиной к входу.

— Александра, у вас всё нормально? — приятный баритон юриста ласкал слух.

— Вполне, — лаконично ответила я, бесцельно осматривая столешницу.

— Вот и отлично. Теперь о делах. Вашу просьбу я выполнил. Список родственников шахтёров у меня на руках.

— Так быстро. Спасибо огромное, — искренне поблагодарив расторопного юриста, я перехватила поудобнее шубку.

Взгляд зацепился за газету. Из чистого любопытства подтянув к себе «Московский вестник», посмотрела на первую полосу и остолбенела. Под жирным заголовком «Самая желанная невеста империи» красовалась… моя фотография!

— В связи с тем, что у вас произошло сегодня утром, считаю необходимым безотлагательно осмотреть машину Антона Леонидовича. Процедуру проведёт и всё запротоколирует мой знакомый сотрудник полиции. Не беспокойтесь, информация никуда не уйдёт, — из динамика доносился голос адвоката.

Не особо понимая, о чём толкует Кони, я читала статью про главу боярского рода Апраксиных. Вознося мой уникальный дар до небес, журналист восторженно вещал о том, как мёртвые восстали и пришли поклониться серебряной ведьме. А напоследок репортёр вопрошал, «какому же счастливчику повезёт? Кому отдаст своё сердце серебряная ведьма и тем самым принесёт неслыханную удачу?»

Бред какой-то…

— Александра, вы меня слышите? — неожиданно громко спросил юрист.

— Да, слышу, — заторможено отозвалась я. Судорожно вспоминая, что сейчас говорил Кони, вернула газету на место и осведомилась: — От меня что-то требуется?

— Лишь согласие. Вы не возражаете, если минут через сорок я приеду к вам в особняк с криминалистом?

— Ничуть.

Попрощавшись с юристом, я положила трубку на рычаги и обернулась. Пелагея Никитична величественно подплыла ко мне. Протянув полушубок из роскошного серебристого соболя, с улыбкой сообщила:

— В нашем магазине верхней одежды нет. Я отправила сотрудницу в соседний меховой салон. Примерьте, пожалуйста. Думаю, вам подойдёт.

«Або, она читала газету?»

«Да. Как только тебя увидела, сразу узнала».

Охренеть. Очередной сюрприз. Впрочем, Кони — менталист. Не сомневаюсь, что он считал память Стрельниковой. Так что нет смысла нервничать понапрасну.

С непроницаемым выражением я положила на стул старую шубку, надела новую. Практически невесомая, воистину шикарная вещь села идеально.

Кто бы сомневался. Мой размер купчиха уже прекрасно запомнила.

Застегнувшись, я накинула на голову капюшон, вопросительно посмотрела на опытную продавщицу.

— Чудесно, — зорко осмотрев меня, подытожила купчиха.

— Сколько с меня?

— Нисколько, — торопливо заверила женщина. — Господин Кони распорядился все ваши покупки записать на его счёт.

— Предпочитаю расплачиваться сама, — я взяла сумочку.

Стараясь сохранять невозмутимость, мысленно скрестила наудачу пальцы. Честно признаться, в полушубок влюбилась, как только его увидела. Но тратить больше, чем есть сейчас в кошельке, не стану. Если пушистая красота стоит, как крыло самолёта, откажусь.

— Коль так, воля ваша. Платья отдам почти даром. За всё четыре возьму всего-то тысячу рублей. И на шубку в салоне дали хорошую скидку. В общей сложности с вас семнадцать тысяч.

Трындец. Ну и цены… Пальто на рынке я купила за сто пятьдесят рублей. А здесь одно платье двести пятьдесят! И на полушубке купчиха наверняка хорошо поживилась. Может, не брать его?

Пальцы сами собой коснулись меха. Жаба душила не по-детски, но без дорогих вещей, увы, не обойтись. Статус, что б его. Опять же, из бюджета не выхожу. Даже рублей триста останется.

Мысленно себя уговаривая, достала из сумочки пачку банкнот. Усиленно сохраняя невозмутимое выражение, отсчитала нужную сумму. Передав деньги довольной женщине, взяла свою беличью шубку и направилась к двери.

Задержавшись у порога, я словно невзначай поинтересовалась:

— Пелагея Никитична, почему вам Варя так не понравилась?

— «Не понравилась»? — с недоумением переспросила Стрельникова. — Отчего же. Вполне симпатичная девушка. Но не пара она такому мужчине, как Анатолий Фёдорович. Жаль, что вы ребёночка не от него прижили. Очень жаль. Отменный юрист, да и человек хороший. Если б вы его полюбили, то он бы молниеносно достиг высот в карьере. А так придётся ему пахать и пахать. В столице это ой как непросто. Жили мы с мужем в Москве. Люди там нечета нашим. Интриганы, сплетники да до денег уж больно охочи. Так и норовят ободрать, — она сокрушённо вздохнула.

Ага. А ты белая, пушистая и деньги не любишь. «Почти даром» продала платья. Про шубу со скидкой и вовсе молчу.

— Благодарю за ответ. Покажете дорогу?

— Конечно.

С ловкостью фокусника Пелагея Никитична спрятала пачку денег где-то в недрах своего безумного зелёного платья. Сопроводив меня в торговый зал, хозяйка магазина самостоятельно упаковала старую шубку.

Торжественно вручив мне свёрток и пакеты с обновками, купчиха настоятельно рекомендовала не ходить по другим магазинам, а сразу обращаться к ней. Не став обещать того, что выполнять не собираюсь, я вышла на улицу.

Осмотревшись, увидела Варвару. Засунув руки в карманы зимнего пальто, она стояла на углу дома и смотрела куда-то вдаль.

Подойдя, я негромко спросила:

— Заждалась?

Плотникова обернулась. Постояв недвижимо несколько секунд, она внезапно заявила:

— Я не смогу с тобой работать.

Глава 11

Я изучающе посмотрела Варю: подбородок приподнят, в глазах решимость. Отвернувшись от бывшей хозяйки гостиницы, перевела взгляд на запорошённые снегом деревья.

Варвара Григорьевна только что подложила мне жирную свинью. Прекрасно об этом знает, но ей плевать. В этом мире каждый думает исключительно о себе.

Я стиснула зубы. Запихав подальше моральные терзания, обратилась к Або:

«Вытащи, пожалуйста, из памяти Плотниковой весь опыт работы с кремом для омоложения».

«Сделано», — через пару мгновений ответил ушастый друг.

«Сможешь вложить информацию в разум Маргариты?»

«Смогу. У Ткачук превосходно развиты нейронные сети. За ночь справлюсь. Завтра утром у тебя будет новый специалист».

«Спасибо, моя радость», — я тепло улыбнулась.

Натянутая, как струна, женщина не выдержала. Поймав мой взгляд, она неестественно спокойным голосом спросила:

— Тебе интересна причина?

— Здесь не очень удобно разговаривать. Предлагаю отойти, — не дожидаясь ответа, я направилась за угол магазина. Остановившись у глухой стены, обронила: — Слушаю.

Варя, расправила плечи, чётко произнесла:

— На моё решение повлияли два события. Первое: Анатолий предложил выйти за него замуж и получил моё согласие. Второе: ты сообщила о смене концепции своего нового бизнеса. Я себя уважаю. И у меня нет желания добровольно становиться человеком низшего сорта.