Надпись под фото гласила: «Вчера в Кремлевском дворце государь лично даровал юристу императорского рода Анатолию Фёдоровичу Кони титул графа, а также за особые заслуги пожаловал дворянство простолюдинам: Лицину Ивану Ивановичу и Маргарите Павловне Ткачук».
От обиды слёзы вновь потекли по щекам Вари. В отличие от той же мямли Ритки, вход во дворец ей был заказан. Ещё год назад муж строго-настрого запретил Варваре попадаться на глаза императрице.
«У нас с Толей всё испортилось после того, как я попросила Александру не приходить к нам на свадьбу, — с горечью подумала графиня Кони. — Но если бы государыня сердилась, то наверняка срывала бы зло на моём муже. А она, напротив, привечает его. Значит, не таит на меня зла! Ну почему Толя не может простить? Я же не знала, что Саша не нагуляла ребёнка, а замужем за императором! А что, если позвонить Александре? Объясню ей всё, попрошу вправить мозги своему юристу. Она же счастлива замужем. Должна понять».
В холле послышались знакомые шаги. Торопливо вытерев с лица влагу, Варвара проверила, на месте ли кулон ментальной защиты, и вскочила из кресла. Быстро покинув гостиную, увидела супруга. Облачённый в длинное чёрное пальто, он направлялся к кабинету.
— Толя, ты сегодня рано, — заметила она заискивающе.
— Сейчас снова уйду. Дела, — холодно ответил Анатолий, не сбавляя шага.
«Нет. Так дальше продолжаться не может!» — раздражение всколыхнулось в груди Варвары.
Сжав кулаки, она застыла в ожидании мужа. Спустя несколько минут тот вернулся в коридор с портфелем.
Заметив жену, граф Кони сухо спросил:
— Ты что-то хотела?
— Да, — бросила Варя. Горделиво подняв подбородок, она зло выплюнула: — Сколько это ещё будет продолжаться? Ты меня игнорируешь. Я для тебя словно и не жена, а пустое место! Меня не устраивает такой брак. Это какая-то жалкая пародия на семейную жизнь!
— Все аспекты совместного проживания мы с тобой обсудили перед свадьбой. Тебя всё устроило, — сдержанно напомнил Анатолий.
— За что ты так со мной? Да, я допустила ошибку. Но ведь никого из опального рода Силантьевых не было на нашей свадьбе! О них вообще уже год как ни слуху ни духу. А Рюриковичи? У тебя с ними обоими прекрасные отношения. Её величество, поди, и забыла уже о моей досадной оплошности. Толя, ну сколько можно меня наказывать? Я хочу вместе с тобой ходить на приёмы во дворец; хочу, чтобы у нас родились дети; хочу нормальную семью. Разве так много прошу⁈ — с надрывом спросила Варя.
— Ты прекрасно знаешь, я женился на тебе только потому, что дорожу своей дворянской честью. Если тебя перестали устраивать ранее достигнутые договорённости, ты вправе от меня уйти. Неволить не стану.
— Ах вот оно что, — зло процедила графиня Кони. Скрестив руки на груди, объявила: — Я тебя люблю. И за свою любовь буду бороться. Если ты сам не желаешь быть мне нормальным мужем, то попрошу государыню провести с тобой беседу! Ты ведь дорожишь своей карьерой, не так ли?
— Ты преступила грань, Варвара. Шантажировать себя не позволю. Я сегодня же подам прошение о разводе. Можешь собирать свои вещи, — ледяным тоном сообщил граф Кони и покинул дом.
— Нет. Ты не можешь со мной так поступить, — неверяще прошептала Варя.
* * *
Это же время. Загородная резиденция Рюриковичей.
Я стояла у окна и наблюдала за тем, как во дворе развлекаются мужчины. Довольные до безобразия воины из личной охраны императора строили шикарную снежную крепость. А неподалёку его величество вместе с нашим годовалым сыном лепил обещанного мальчугану здоровенного снеговика.
Однако, судя по внушительным, характерным выпуклостям, Димитрий Иоаннович сделал очень даже снежную бабу. И сейчас, жестикулируя, объяснял сыну пикантный отход от первоначального плана.
Вот балбес.
Я тихонько рассмеялась. Услышав шаги, обернулась, вопросительно посмотрела на Наталью — свою единственную фрейлину и незаменимую помощницу.
— Государыня, вам звонит графиня Варвара Григорьевна Кони. Говорит, что дело важное и безотлагательное, — прикрывая ладонью микрофон переносного телефона, деловито доложила Наталья.
Однако.
Удивлённо хмыкнув, я взяла трубку. Жестом отпустив фрейлину, лаконично ответила:
— Слушаю.
Через секунду мне в ухо ввинтился громкий плачь. Рыдая, Варвара поведала, что после свадьбы муж не обращает на неё внимания, детей заводить не желает, а сегодня и вовсе решил развестись.
— Помогите мне, государыня, молю. У вас же счастливая семья! Вразумите Толю. Убедите его сохранить брак. Я его люблю, он мне нужен! — всхлипывала убитая горем Варя.
Что тут сказать? Эта женщина, как и прежде, думает только о себе.
Перехватив поудобнее трубку, я спокойно сказала:
— Для семейного счастья нет универсального рецепта. Каждому от брака требуется что-то своё. Однако любой союз прежде всего основывается на взаимном уважении. Невозможно изменить человека и сделать таким, как ты того хочешь. Ты либо принимаешь его со всеми достоинствами и недостатками, либо нет. Но в этом случае супружеская жизнь превратится в кошмар.
— Но как же мне всё изменить? — прошелестела невидимая собеседница.
— Будет желание — подумай над моими словами. Прощай, — нажав на отбой, я положила телефон на столик.
Поняла ли меня Варвара? Сомневаюсь. Впрочем, это её жизнь, не моя.
Решив посмотреть, как там дела у моих мужчин, я подошла к окну. Рюрикович сидел перед сыном на корточках и что-то говорил. Вдруг, словно почувствовав взгляд, Дима поднял на меня глаза и улыбнулся так, что душа замурлыкала.
Как же хорошо, что мы есть друг у друга.
