Личный аптекарь императора. Том 4 (СИ) - Золотарев Егор

— Ты хотела о чём-то поговорить? — спросил я, когда мы зашли на кухню, где служанки торопливо расставляли на блюда различные закуски.

У меня слюни потекли от запаха и вида еды. В последний раз я ел в кафе, когда мы сидели с Сеней и Леной. Да и там почти ничего не съел, только успел попробовать шоколадное пирожное, которое буквально смела Лена — оно ей очень понравилось.

— Думаю, что Григорий Афанасьевич поторопился с отъездом. Всё-таки Дима ещё не совсем восстановился и мало что знает о тех годах, пока его не было с нами, — вполголоса сказала Лида. — Григорий Афанасьевич рассказывал, что некоторые вассалы говорили ему, что теперь Филатовы — никто и не вправе ничего требовать у них. К тому же твой дед освободил от подати только членов своего рода и некоторых вассалов, которые работали только на нас, а не всех вообще. Но они почему-то тоже решили, что раз мы оказались в такой ситуации, то больше нам ничего не должны. Да мы бы и сами не взяли — всем тяжело было, но ведь могли бы и предложить, — возмутилась она.

— Ты права. Но к чему этот разговор? — я потянулся к подносу, на котором лежали небольшие бутерброды с творожным сыром и красной рыбой и, засунул в рот сразу два.

М-м-м, вкуснятина.

— Я хочу, чтобы ты был рядом с ним и, как преемник Григория Афанасьевича, участвовал во всех обсуждениях.

— Ну пока я не глава рода, никто меня слушать не будет, — я нацелился на блюдо, на котором лежали корзиночки с паштетом из гусиной печени и кружком свежего огурца.

— Главное, чтобы к тебе прислушивался Дима, а он тебе всецело доверяет. У меня же нет права слова при таких делах. Да и меня никто из них всерьез не воспринимает, а вот ты — совсем другое дело.

— Хорошо. Но сначала я поем, а то голоден как ворсистый моргл, — я засунул в рот корзинку с паштетом и принялся жевать, прикрыв глаза от удовольствия.

Какое блаженство этот нежнейший паштет!

— Кто такой этот ворсистый моргл? — спросила Лида и подвинула ко мне блюдо с несколькими видами сыра.

— Паук такой, — ответил я набитым ртом, куда засунул кусок поджаристого на ароматном масле хлеба и голубой сыр. — Он вечно голоден и ест до тех пор, пока не лопнет. Но из его ядовитой железы получаются отличные ядовитые пилюли, которые медленно убивают врага, заставляя его сильно мучиться.

— Ты шутишь, — усмехнулась она. — Нет такого паука. Я бы знала.

— Да, ты права, — кивнул я, хотя это было неправдой.

Колония ворсистых морглов жила за хребтом гор Дозора. Во время своего очередного исследовательского путешествия я видел одного из них. Пауку удалось добраться до гнезда термитов, и он начал пожирать тех кто попадался на его пути.

Я сидел неподалеку, в засаде на ширококлювого орлана-горца, и видел, как моргл сожрал сначала всех термитов-воинов, которые пытались отогнать его от гнезда. Затем, когда он мощными жвалами разгромил половину гнезда, то съел рабочих, а потом и королеву. Он настолько раздулся, что еле передвигался, но продолжал есть. И когда добрался до личинок, которые находились на самых нижних этажах термитника, то просто лопнул. Вот такая нелепая смерть от обжорства.

Я попробовал еще несколько закусок, запил апельсиновым пуншем и вернулся в гостиную. Народу значительно прибавилось, и от великого множества различных эфиров захотелось чихнуть. Я решил, что лучше не «включать» здесь свою способность, чтобы нормально дышать, иначе у меня голова закружится от парфюма некоторых мужчин и большинства женщин.

В комнате чувствовалось напряжение. Однако Дима был спокоен и старался каждому уделить внимание и перекинуться хотя бы парой фраз.

Я взял бокал с белым вином, опустился в кресло и принялся внимательно наблюдать за гостями. Некоторые мне не понравились сразу. Не могу сказать, что точно с ними было не так. Я так и не смог определить, что именно меня насторожило, но решил больше не покидать гостиную и внимательно следить за всем, что здесь происходит.

Вскоре, когда гости заметно повеселели, Дима постучал вилкой по бокалу, привлекая к себе внимание. Все замолчали и встали вокруг него полукругом.

— Я рад, что вы все сегодня здесь собрались. Пришли даже те, кого я совсем не ожидал увидеть. Спасибо вам.

Послышались редкие хлопки.

— Мы с вами многое пережили за это время. Некоторые нашли способ выживать самостоятельно. Кто-то примкнул к лекарям. И я это ни в коем случае не осуждаю, — быстро добавил он. — Я рад, что вы нашли своё место. Однако сейчас, когда имперские заклинатели сняли с нас запрет на пополнение маны, и нам вернули все аптеки и лаборатории, мы полны решимости продолжить нашу миссию и лечить людей. Некоторые из вас начали работать с нами ещё до суда, — он кивнул стоящим рядом Вану Ли, Владимиру Зощенко и Армену Иванишвили, а затем повернулся к чете Огневых. — Я знаю, что вы преуспеваете, и очень рад этому.

Сдается мне, что если бы выступил дед, то говорил бы он совсем по-другому. Но мне кажется, что Григорий Афанасьевич еще скажет свое веское слово. Позже. А сейчас я просто слушал и наблюдал.

Дима ещё много говорил о том, что планируется и как будет вестись дальнейшее сотрудничество, а я не сводил взгляда с наших гостей. Когда Дима дал слово Армену Иванишвили и тот рассказал, что их сеть аптек процветает, и в ближайшее время планируется открытие ещё трех аптечных пунктов, многие оживились и, отставив бокалы, прислушались.

Затем Огнев рассказал, что у него уже четыре магазина с косметическими средствами, и пришлось срочно увеличивать производство, ведь бальзамы, лосьоны, шампуни и другие средства, изготовленные по моим рецептам, расходятся очень быстро. После его выступления число воодушевлённых увеличилось. Послышались вопросы. Кто-то выразил готовность тоже начать заниматься косметикой, ведь, как оказалось, это направление не так уж и развито.

Меня попросили рассказать, что ещё я могу предложить, ведь, как выяснилось, все уже в курсе, что всем занимался именно я.

— Во-первых, что мне очень бы хотелось развить для дальнейшей работы — выращивание растений, в том числе манаросов, для наших нужд. Я сейчас учусь в академии, поэтому хотел бы поручить это дело одному из вас.

— Но как выращивать манаросы? Ведь для этого нужно много кристаллов, — с сомнением покачал головой пожилой мужчина. Он сидел в кресле и, опершись о трость с массивным набалдашником, подслеповато щурил глаза.

— С кристаллами проблем не будет. В анобласти Савельевых их великое множество. К тому же оранжереи можно построить рядом с аномалией и тогда растения сами будут вытягивать из земли энергию.

— А я слышал, что у Юсуповых отобрали землю, — сказал молодой мужчина в сером клетчатом костюме. — Если государь разрешит, то можно прямо там сделать и оранжереи и поля. Земля там хорошая, плодородная. Да и к Москве ближе, чем савельевская анобласть.

— Хорошая идея. Надо уточнить, — кивнул я. — Вы наверняка слышали, что в Торжке у нас есть лавка. Точно такую же мы намерены открыть в самое ближайшее время в Москве и, если дела пойдут хорошо, то сделаем сеть магазинчиков по всей империи. Нам понадобятся помощники…

Я изложил ещё несколько своих идей, в числе которых были магазины с удобрениями для растений и ядами от паразитов.

Узнав о наших планах и почуяв перспективы, вассалы принялись спорить, кто из них возьмёт то или иное направление. Дима подошёл ко мне и шепнул, что я хорошо выступил, и он гордится мной. Было приятно.

Гости просидели до позднего вечера. Уставшая Лида, которая постоянно следила за тем, чтобы подносы с едой не опустели, а бокалы всегда были полными, опустилась на диван рядом со мной и шепнула, что в следующий раз такие мероприятия будем проводить в ресторане. Я с ней согласился.

К тому же тревога не покидала меня весь вечер. Я пытался разобраться, чем оно вызвано, но сколько бы ни старался, не смог. Даже те, кто был холоден и насторожен, под конец вечера заметно повеселели и активно обсуждали, что именно намерены делать под нашим началом.