Я пришел править (СИ) - Прядеев Евгений

— Какая проверка? — всплеснула руками Надежда Владимировна. — Я ученика на практику привезла. Мы хотим просто небольшую экскурсию по вашему отделению травматологии. Это возможно?

— Да почему бы и нет, — немного растерялся Олег Константинович. — Просто к нам достаточно редко на экскурсии ездят. Особенно в травматологию. Вызвать начальника отделения?

— Куда? — удивилась Надежда Владимировна. — Просто покажите, куда идти. У нас-то ноги здоровые.

Любопытство оказалось сильнее страха, так что главврач увязался вместе с нами. Судя по всему, он все-таки не сильно поверил в версию про экскурсию и считал, что нежданную проверку стоит проконтролировать лично.

— Травматология для целителей — одно из самых легких отделений, — негромко втолковывала мне Надежда Владимировна, пока мы шли по длинным коридорам и переходам. — Диагностировать практически ничего не надо, все травмы зачастую понятны даже далеким от медицины людям, а пациентам для выздоровления нужны лишь покой, питательные вещества и витамины. Дальше организм все сделает сам. Целитель может лишь слегка помочь естественному процессу, но здесь очень важно не переборщить с силой воздействия.

Я согласно кивал и жадно впитывал информацию. В таком виде информация казалась простой и легкоусвояемой. Может быть, я и впрямь смогу помогать людям.

Начальник отделения травмы, невысокий кругленький толстячок, отнесся к нам так же настороженно, как и его начальник, но препятствий в экскурсии чинить не стал. Нас облачили в матерчатые бахилы и медицинские халаты, больше похожие на комбинезоны, а затем любезно проводили в палату.

Шесть коек, четыре заняты. Кровати, тумбочки и одно большое окно на всех. Чистенько и скромненько. Впрочем, судя по состоянию больных, им явно было не до излишеств.

Главврач с начальником отделения остановились на пороге, а мы прошли между кроватями и остановились возле лежащего в самом дальнем углу мужчины.

— Вот смотри, Гена, — обратилась ко мне целительница, не обращая внимания на стоны человека со сломанной ногой и просьбу вколоть обезболивающее. — Человек тратит силы на борьбу с болью, а это неправильно. Значит, надо ему немного помочь.

Надежда Владимировна протянула руку и коснулась пальцами лба мужчины.

— Первое домашнее задание, — с улыбкой прокомментировала женщина свои действия. — Выяснить, на какой отдел мозга я воздействую, чтобы уменьшить боль и заставить человека спать.

Я с изумлением наблюдал, как веки мужчины начали слипаться, и буквально через полминуты он уже оглашал храпом всю палату.

— Коллеги, — обратилась тем временем к врачам целительница. — Не буду утверждать, но, по-моему, гипс наложен не совсем удачно. У пациента пережаты сосуды в районе колена, из-за этого выздоровление может затянуться.

Надежда Владимировна постояла возле кровати еще несколько минут, а затем перешла к следующей. Несмотря на то, что я внимательно следил за ее движениями, мне не удалось заметить ничего необычного, а включить так называемое «дополнительное» зрение никак не получалось.

Целительница уже колдовала над следующим больным, а я по-прежнему не понимал, что происходит.

«Ну помоги же мне!» — взмолился я и изо всех сил сжал кольцо на пальце. В конце концов, можно не только кусать меня, но и как-нибудь иначе проявиться. Глубокий вдох, сосредоточиться…

Что именно помогло мне перейти в иное состояние — я не понял. Но самое главное, что я добился желаемого. Лежащий передо мной мужчина переливался всеми цветами радуги. Судя по всему, пульсирующие пятна вдоль бордовой полосы на предплечье одной руки и бицепсе другой обозначали места переломов.

— На стройке плита упала, — услышал я голос пациента и понял, что целительница расспрашивает его об обстоятельствах получения травмы. Буквально через несколько секунд Надежда Владимировна погрузила в сон и этого пациента, но я успел заметить тонкие линии из кончиков пальцев ее рук и запомнить, в какой именно отдел мозга они направлены.

Так продолжалось около часа. Целительница усыпляла пациентов, облегчала им боль и показывала мне уровень воздействия на организм. Причем, как оказалось, нити из кончиков пальцев могут превращаться в довольно толстые жгуты, а могут превратиться и в тонкие ниточки, едва различимые глазом.

Затем мы перешли в соседнюю палату, где было уже не четыре мужчины, а шесть женщин, и Надежда Владимировна по-прежнему действовала по озвученной мне схеме. Снизить боль, усыпить, насытить тело лечебной энергией.

Я порывался попробовать самостоятельно, но был остановлен таким яростным шипением, что счел за лучшее не спорить. Вряд ли ругательства целительницы слышал кто-то еще, но слова «сжечь мозги» и «не надо мне здесь» я почувствовал буквально кожей.

— Уф-ф, все, — остановилась наконец Надежда Владимировна, а затем оперлась на спинку кровати. — Вроде бы ничего серьезного, а есть хочется, будто мешки с углем на спине таскала.

— Надежда Владимировна…

Главный врач заметно смущался от нашего присутствия, к тому же явно не до конца понимал происходящее. По команде сверху в его больницу вваливаются двое неизвестных и начинают творить что-то мистическое и непонятное. По-хорошему, гнать бы их в шею, но он явно понимает, что все сделанное целительницей идет пациентам на пользу. Наверняка еще и дополнительные анализы назначить успел, чтобы точно понять, что такое интересное сделали с его пациентами и как именно можно объяснить их чудесное исцеление.

— Надежда Владимировна, я лично и весь персонал нашей больницы безмерно благодарны вам за помощь, — прижал руки к груди главный врач. — Но у меня к вам есть личная просьба.

— Конечно, Олег Константинович, — кивнула Надежда Владимировна, грузно присаживаясь на стул, стоящий в палате. — Извините за невежливость, я что-то не рассчитала своих сил и устала.

— Может быть, горячего чая? — немедленно отреагировал главврач. — Или что-то конкретное нужно? Вы не стесняйтесь, говорите!

— Да не нужно ничего, — махнула рукой целительница. — Все хорошо, просто чуть-чуть голова закружилась. Говорите, чем могу помочь. Я все-таки вам немного обязана за помощь!

— Ой, да что вы! — распахнул глаза в изумлении Олег Константинович. — Вы нам так помогли! Фактически план больницы на месяц перевыполнили. Вашими стараниями мне придется травматологов в отпуск отпустить, все равно без пациентов останутся.

И главврач с готовностью рассмеялся над собственным остроумием, впрочем, мы с Надеждой Владимировной его не поддержали. Я — потому что не понял, что такого необычного в том, чтобы отпустить сотрудников в отпуск в летние месяцы, а целительница… Да кто его знает, что она подумала.

— Надежда Владимировна, — главврач почему-то не мог найти слов и теребил в руке пуговицу. — Вы не могли бы посмотреть одну девочку? Нашу пациентку… Если честно, я абсолютно не понимаю, что с ней происходит… Анализы в норме, анамнез без особенностей, но ребенок буквально угасает на глазах…

— Угасает? — переспросила Надежда Владимировна. — Это плохо. Таких детей смотреть надо в первую очередь.

Она встала на ноги одним резким движением и устремилась к выходу из палаты. Олег Константинович буквально бежал перед ней и сыпал какими-то сложными медицинскими терминами, видимо рассказывая, что уже пытались предпринять сотрудники больницы. Я скромно держался в паре шагов позади и гадал про себя, что же за медицинская загадка может ждать нас в отдельной палате соседнего корпуса больницы.

У дверей палаты на диванчике, прижавшись друг к другу, сидели родители маленькой пациентки. Жгучий брюнет лет сорока, увидев нашу троицу, вскочил на ноги и устремился навстречу главврачу.

— Олег Константинович! У вас есть какие-нибудь новости? Я уже места себе не нахожу! Третьи сутки пошли!

— Успокойтесь, — мягко, но настойчиво оттер главврач мужчину от нас с Надеждой Владимировной. — Мы занимаемся вашей дочкой и делаем все возможное, чтобы оказать ей максимальную помощь.

Продолжение диалога я не слышал, потому что наткнулся на пристальный взгляд весьма и весьма эффектной женщины, так и не вставшей с дивана при нашем появлении. Наверное, мать. Устала просто и теперь терпеливо ждет хоть какой-то конкретики. Но надо признать, что даже горе не смогло скрыть ее манящей красоты. Природа когда-то явно не поскупилась на внешность при рождении девочки, а дорогие косметологи и регулярные занятия спортом лишь подчеркнули бесконечные достоинства идеальной фигуры и аристократического лица.