Крушитель (СИ) - Мамбурин Харитон Байконурович

— Я его и нашла! В очень компрометирующей…

— Молодец. Ждите. А у Такао будут неприятности. Сестра не должна его находить в таких ситуациях.

— Я и папу с мамой в такой находила! Там же!

— Не семья, а скопище сексуальных маньяков… — пробурчал я, наконец-то выходя из номера. Предстояла прогулка втроем. Я, Мана и Мика.

Мои наблюдения и эксперименты полностью согласовывались с данными, предоставленными Хаттори — кистомеи для наблюдения за интересующими их субъектами использовали бесшумных невидимых дронов, снимающих картинку, звук и некоторые медицинские данные с наблюдаемых. Обмануть их делом было несложным, машины, как и вся, сделанная кистомеи, техника, действовали предельно прагматично, подчиняясь простым алгоритмам максимальной эффективности. Когда нагрузка на сенсоры дрона пикообразно возрастала, то он тут же либо объединялся в цифровой рой, соединяясь со своими собратьями, либо занимал отдаленную наблюдательную позицию. Объединиться в рой при высокой «загрузке» пространства разного рода сигналами машины не могли, из-за чего толпа в центре одного из крупных японских городов идеально подходила для конфиденциального разговора, прикрытого легкой иллюзией.

— Мика решила нас обмануть, Мана, — поведал я жене, тут же сблизившейся с споткнувшейся Микой, — Она так хочет смерти, что утаила часть инструкций Хаттори, а также его последнюю просьбу.

— И что нам с ней делать? — тихо спросила супруга в ответ, обнимая побледневшую японку за плечи.

— Просто убейте меня… — тихо и отчаянно прошипела Мика в ответ, — Любым способом! Я хочу к Ивао…

— К нему ты не попадешь, — безжалостно заметил я, — Ивао уже не существует в принципе. Только его Искра, лишенная почти всех следов личности. И она уже невероятно далеко отсюда.

— Тогда я просто хочу…

— Предать того, кому была верна почти до конца? — мой вопрос заставил девушку остановиться, пуча на меня неверящие глаза, — Ты так уверена в том, что его последние инструкции касались лишь только тебя?

— Вы… — Мика замешкалась, вцепившись в руку Маны и шагая по «зебре» перекрестка.

— У нас заканчивается окно возможностей, — спокойно предупредил я её, — Но я тебя предупреждаю — умрешь ты лысой. Секретная техника — Новое нача…

— Не смей! — взвизгнула девушка, которую тут же жестко схватила Мана, — Нет! Я скажу!

Мы еле успели выслушать её торопливые, захлебывающиеся откровения, когда метки Ки, раскиданные мной на наших роботизированных наблюдателей, начали медленно приближаться.

— Дура… — тихо прошептала Мана, отпуская свою жертву.

— Она тебя уже не слышит, — буркнул я, пряча в рукав миниатюрный накопитель информации, забранный мной у Мики, — Здесь наши с ней дороги расходятся.

Изначально я предполагал, что Мика, безнадежно и намертво влюбленная в Ивао Хаттори, может о чем-то умолчать. О незначительном. К примеру, о просьбе Спящего Лиса позаботиться о ней, о просьбе, адресованной ко мне, либо о чем-то подобном, малосущественном. Все оказалось куда хуже. Мика прямо саботировала одну из основных целей, намеченных ей Хаттори.

Репозитории генного материала, располагающиеся в Японии. Специальные хранилища собранных образцов, в том числе и с «надевших черное». Киборг получил к ним доступ в свое время, получил с моей помощью, заложив программы в локальной сети, которые вызовут критическое изменение температуры всех контейнеров, сделав весь собранный материал непригодным. Мика подвела его по элементарной причине — среди образцов содержалось очень немало материала самого Ивао.

Делать это или нет, теперь решать мне, пока Мика уходит вдаль, теряясь в толпе, преследуемая всего одним, начавшим набирать высоту дроном. Уходит точь-в-точь также, как когда-то уходила Елена Сахарова, моя не слишком-то верная подруга, очень уж любившая надумывать лишнего.

— Мне нужна новая блузка, — тянет меня Мана в магазин. Я иду за ней через толпу спешащих по своим делам японцев, засунув руки в карманы. Сверху падают лепестки сакуры, выпущенные в честь какого-то события резвиться между небоскребами.

Жаль, очень жаль. Не то чтобы я был не готов к такому исходу, нужное заклятие, сформированное мной еще в отеле, ждало своего часа, но у меня была серьезная надежда, что Мика окажется намного полезнее. Эмоционально несдержанного человека, стремящегося к суициду, и способного сболтнуть в любой момент что угодно, я держать рядом с собой не буду и секунды. Поэтому пусть лучше так. В течение часа простенькая программа, легшая на сознание Мики, заставит искать её оптимальный способ упасть с большой высоты. Если поиски будут неудачными, у девушки просто остановится сердце.

В раздевалке магазина, Мана, меряющая блузки, затащила меня к себе, разыгрывая одну из излюбленных сценок среди молодежи. Я поддался, отслеживая поведение дронов. Один из них нагло протиснулся к нам внутрь. Плохо. Слишком напористо для наблюдателей. Видимо, мы чем-то дали повод себя заподозрить. Придется пока действовать максимально осторожно.

///

Когда Акира с женой вернулись в отель, Такао при виде их нахмурился. Кулаки парня слегка сжались. Только тот, кто провел большую часть жизни с этим совершенно невозмутимым и непробиваемым человеком, бывшим его старшим братом, мог понять по едва уловимым признакам, что он напряжен. Почти до предела, постоянно находясь в готовности к схватке или к иным проблемам. Средний брат видел, как старший перемещается, как старается держаться поближе к отцу и матери, постоянно контролирует входы, выходы и окна. Он сам следовал его примеру, видя, что Акира замечает и одобряет.

Это не радовало.

Такао знал, что они попали в какую-то лютую передрягу. Рио, беззаботный, хоть и выглядящий так, как будто бы подрался с тигрицей, никакими подробностями не делился, а девчонки-модели лишь охали, держась за головы и украдкой потирая… иные места. Сам же Кирью-средний… ничего не помнил. Алкоголя у той якудза он почти не увидел, да он ничего не увидел и не услышал, кроме женских стонов и женских же тел, едва не отправивших его на тот свет! Наивный… он до этого думал, что если мужчина устал, то просто отдыхает, пока не сможет еще, но эти опытные сучки… Бррр!!

Сегодня последний вечер. Завтра они с утра вылетают в Токио. Сказка закончилась.

Соберись, сказал он себе, цедя стакан апельсинового сока. Не думай. Брат напряжен, помогай ему, он надеется на тебя. Следи, будь настороже. Сейчас совсем не время думать о том, что тебе сказала Мия. О чем вы с ней договорились.

Договорились. Не строй иллюзий, тебе просто сообщили, что веселье кончилось, отпуск завершен, больше никакого интима и поцелуев. Что лучше об этом вообще забыть.

«Прости, Таки-чан, но это не так работает», — серьезные, сухие, бездушные слова, — «Был бы ты более… устойчив, то… нет, тоже бы ничего не было. У нас, у девочек, есть правило — если с одним парнем игрались несколько, то потом с ним прощаются. Ты милый, но никому не хочется рисковать»

Поматросили и бросают, грустно заключил Такао, глядя на веселящихся айдолов, отошедших от безумной ночки и празднующих окончание работы. Уже бросили. Прав был они-сан, надо браться за ум. Иначе Эна точно начнет им торговать направо и налево. Это у неё запросто. Без проблем.

Только где вот сейчас искать девушку? Школы уже не будет, у Такао теперь два с половиной года самоподготовки и работы. Среди моделей, да? Да вот что-то не хочется, думает парень, немного узнавший подоплеку мира модных и стильных молодых людей. Он теперь в сто раз лучше понимает хамоватого, резкого, грубого на язык Рио. Тот вовсе не зря такой, варясь среди этих баб всю свою жизнь.

Лицемерие? Не-а. Вон Кимико, страшно смущаясь, отбивается от наседающей на неё Химе, старающейся скормить подруге ложечку бананового мороженого. Картинка идеальная, да? Две девочки развлекаются. Только вот Такао Кирью очень хорошо знает, где побывали пальчики, язык и многие другие части милой веселой Кимико… По крайней мере, знает насчет себя и некоторых других людей, находящихся в этой комнате, но уже может себе представить, что такой свободной Кимико стала отнюдь не в этом городе и отнюдь не в постели с ними. А сколько ей лет? Шестнадцать? Восемнадцать?