Император Пограничья 12 (СИ) - Астахов Евгений Евгеньевич

Князь дёрнулся, словно его ударили. Советник Акинфеев подался вперёд.

— Откуда информация?

— Это не так важно, — отрезал Яковлев. — Важно другое. Платонов уже начал добычу. Нелегально. На ваших землях, Ваша Светлость, — каждую фразу он произносит громко и чётко, словно забивал гвозди в разум собеседника.

Демидов наблюдал, как меняется лицо Сабурова. Удивление, жадность, ярость — целая гамма эмоций промелькнула за секунды.

— Этот… выскочка добывает Сумеречную сталь на моих землях?

— Именно так. Платонов просто пользуется вашей… временной слабостью, чтобы грабить недра, которые по праву принадлежат Владимирскому княжеству, — подытожил Никита Акинфиевич.

— Мы предлагаем сделку, — Яковлев наклонился вперёд. — Вечная концессия на разработку месторождения для наших домов с оплатой щедрых налогов от добытого металла. Взамен — финансирование для укрепления вашей власти.

— Какое финансирование? — князь прищурился.

— Два миллиона рублей, — негромко обронил Демидов.

Тишина. Даже охранники не смогли сдержать удивления. Сумма была колоссальной — годовой бюджет небольшого княжества.

— Два?.. — голос Сабурова дрогнул, пустив позорного петуха.

— На вооружение армии, укрепление власти, подкуп союзников, — перечислил Яковлев. — Но есть условие.

— Какое?

Магнаты синхронно произнесли:

— Вы должны вернуть Угрюм. Военной силой.

Князь откинулся назад. Никита видел борьбу на его лице — жадность против осторожности.

— Вы предлагаете мне начать войну с Сергиевым Посадом? Оболенский — покровитель Марки.

— Оболенский хоть и близок с Платоновым, но воевать за захолустную деревню не станет, — уверенно заявил Демидов, хотя сам в этом сомневался. — У него хватает проблем с соседями. Да и к тому же, одно дело формально заявлять о патронаже, и совсем другое — отправлять армии на убой ради неведомой цели.

— К тому же, — добавил Яковлев, — формально вы просто восстанавливаете законную власть над мятежной территорией. Прецеденты есть.

Сабуров встал, прошёлся по кабинету. Демидов следил за ним взглядом, читая эмоции. Князь хотел денег, хотел власти, но больше всего — хотел отомстить Платонову. Это было написано в каждом жесте, в сжатых кулаках, в побелевших губах.

— Платонов публично оскорбил меня… — тихо произнёс князь, словно уговаривая сам себя.

— Тем больше причин действовать, — подтолкнул его Никита Акинфиевич.

— Но я не могу просто напасть на Угрюм! — Сабуров резко развернулся. — Что обо мне скажут? Что я такой же безумец, как Веретинский? Объявляю войны по своей прихоти⁈

Демидов хотел возразить, но князь поднял руку, останавливая его. На лице правителя появилась странная улыбка — холодная, расчётливая.

— Впрочем… — Сабуров потёр подбородок. — Есть одна мысль.

Глава 10

Капитан Ибрагимов сидел во внедорожнике, ведущем за собой колонну из двух грузовиков, и мрачно смотрел на приближающиеся стены Новосибирского Бастиона. Тридцатиметровые бетонные укрепления, опоясанные рунными контурами защиты, вздымались на фоне вечернего неба. На крыше нескольких высотных зданий стояли коммуникационные менгиры — гордость самого молодого Бастиона Содружества, чья специализация на телекоммуникациях обеспечивала связь по всей восточной части континента. Внутри виднелись стеклянные башни корпоративных офисов, а между ними — жилые кварталы с аккуратными парками и широкими проспектами.

Воспоминание о недавнем унижении жгло изнутри хуже раскалённого железа. Дружинники Платонова конвоировали его отряд пешком, словно преступников. Полсотни элитных бойцов и шесть магов Алых Витязей шагали под прицелами какой-то деревенской шпаны больше часа до границы Марки. Только там им вернули оружие — разряженное, с патронами, сложенными отдельно в мешки, будто они не профессиональные наёмники, а шайка разбойников. На месте их уже ждали возвращённые им внедорожник и два грузовика. Самое мерзкое — охотники Угрюма смеялись им вслед, отпуская шуточки про городских вояк.

Грузовик проехал через КПП, где охранники в форме корпоративной безопасности лишь мельком глянули на эмблему Витязей — алый шлем на чёрном фоне. Через двадцать минут езды по освещённым улицам они остановились у трёхэтажного здания из стекла и металла — штаб-квартиры ратной компании «Алые Витязи».

Ибрагимов поднялся на третий этаж, где располагался кабинет сотника. Секретарша лишь кивнула, даже не поднимая взгляда от магофона — о провале операции здесь уже знали. Капитан глубоко вдохнул и толкнул массивную дубовую дверь.

Сотник Павел Иванович Недорубко стоял спиной к входу, глядя через панорамное окно на вечерний город. Мужчина лет пятидесяти пяти, высокий и жилистый, с военной выправкой, которую не смогли сломать годы наёмничества. Седые волосы коротко острижены, на левой щеке — старый шрам от осколка. Когда он обернулся, в холодных серых глазах не было ни капли сочувствия.

— Докладывай, — коротко бросил сотник, усаживаясь за стол.

Ибрагимов начал излагать события: прибытие в Угрюм, переговоры с Платоновым, раскрытие информации об интересе корпорации к титаническим кристаллам, арест его отряда местной стражей.

— То есть ты не только провалил операцию, — перебил его Недорубко, медленно поднимаясь из-за стола, — но и раскрыл стратегическую информацию о наших нанимателях?

— Платонов использовал какой-то ментальный Талант, я не мог…

— Молчать! — рявкнул сотник так, что стёкла задрожали. — Мне плевать на твои оправдания! Знаешь, кто мне звонил час назад? Лично вице-президент стратегических закупок «Сибирского Меридиана»! А знаешь, что было потом? Сам Артур Светлояров велел передать, что наша компания оштрафована на триста тысяч рублей по контракту за нарушение пункта о поведении, порочащем деловую репутацию нанимателя! Из-за тебя, недоумка, нас всех поимели!

Недорубко обошёл стол, встав вплотную к Ибрагимову. От него пахло табаком и злостью.

— Ты вёл себя как уличный рэкетир, пытаясь выбить кристалл из какой-то приграничной деревни! Уж не знаю, каким образом, он проведал о случившемся, но эта история дошла до самого Светлоярова! Сам глава корпорации теперь думает, что Алые Витязи — сборище тупых громил!

— Но Платонов…

Кулак сотника врезался в стол с такой силой, что магофон подпрыгнул.

— Платонов переиграл тебя как слепого котёнка! Теперь вместо эксклюзивного контракта на добычу кристаллов мы имеем штраф, равный годовой прибыли отряда, и испорченную репутацию!

Ибрагимов стоял, сжав челюсти. Каждое слово било как плеть.

— Твоя зарплата урезается вдвое на полгода. Премиальные аннулированы. Ещё один такой провал — вылетишь из компании с волчьим билетом.

Недорубко наклонился ближе, понизив голос до угрожающего шёпота:

— И когда Рита будет плакать мне в жилетку о судьбе любимого племянника, я даже слушать не стану. А теперь вон из моего кабинета!

Капитан развернулся и вышел, аккуратно прикрыв дверь. В коридоре он прислонился к стене, чувствуя, как ярость клокочет в груди. Платонов… Этот самодовольный ублюдок из Пограничья посмел унизить его, капитана элитной ратной компании. Заставил маршировать как пленного, выставил дураком перед руководством.

Ибрагимов представил, как его пальцы смыкаются на горле Прохора, как поднимаются выше, выдавливая глаза из глазниц. Медленно, чтобы тот успел осознать свою ошибку. Месть будет сладкой, нужно только дождаться подходящего момента. Рано или поздно Платонов покинет свою деревню, и тогда…

Я сидел во главе длинного стола в гостиной своего дома, разглядывая собравшихся. Справа устроилась Василиса, перебирающая какие-то бумаги, слева — Полина с магофоном наготове. Напротив расположился Коршунов, чьё обветренное лицо хранило привычное выражение сосредоточенности. Рядом с ним Захар нервно теребил бороду.

— Итак, господа, — начал я, прокручивая в голове слова Архипа. — У нас есть камень, есть транспорт для его доставки, но нет главного — людей, способных из этого камня что-то построить. Глава артели со своими плотниками признался, что дальше деревянных срубов их умения не распространяются.