Эмуляция: Иллюзия Контроля (СИ) - Гориллс Егор

— На себя! — заорал я, ясно показывая: дальше беру их я, а им нужно думать о собственной обороне. Тем более что сбоку в их сторону уже неслась целая стая быстрых, юрких тварей, готовых разорвать любого, кто отвлечётся.

За ребят я не волновался — мелочь они выкашивали десятками, толпами, не давая шанса даже подойти. Но если бы не Элла… разговор шёл бы совсем в другом ключе.

Только её способности позволяли нам держаться так долго и оставаться самыми эффективными в истреблении тварей. Она ломала врагов ещё до того, как те вступали в бой, лишала их скорости, решимости, иногда — самого желания жить.

У других групп такого преимущества не было. Там всё решалось грубой силой, и потому они гибли. Десятками. Сотнями. Их отчаянные крики и последние передачи по радио не давали мне засыпать ночью, заставляя ворочаться и вздрагивать.

И каждый раз я понимал: если бы не Элла, мы бы закончили так же.

Со стороны блокпоста раздалась яростная канонада — казалось, сильнее стрелять уже некуда, но обречённые военные вдруг ощутили, что шанс есть, и пошли на прорыв. Они стреляли в упор, поливали всё вокруг очередями, выжимая из стволов последние силы, и мы двинулись к ним навстречу.

Но, прежде чем соединиться, надо было расчистить дорогу — убрать самых толстых.

Первый бронированный хаосит навис надо мной, словно тень от рухнувшего небоскрёба, готовый смять маленького верткого человечка в пыль. Он и правда выглядел так, будто состоял целиком из сплошной брони: выпуклые пластины на теле, костяной панцирь вместо кожи, ни единого изъяна. Слабых мест я не заметил — ни щели, ни уязвимой точки.

Поэтому я не стал тратить время. Плеть вырвалась из моей руки, хлестнула, как кнут, и, прорезав броню, перерубила тварь надвое. Грудь и нижняя часть её тела рухнули в разные стороны, из рассечённых кусков брызнула вязкая, дымящаяся жижа.

Следующий хаосит оказался куда причудливее. Он напоминал чудовищного ежа, если бы вместо иголок ему приделали десятки конечностей. Руки и ноги торчали из его туловища хаотично, дёргались в разные стороны, создавая впечатление живого клубка из когтей и костей.

Но бронёй он похвастаться не мог. Я шагнул вперёд, вложил в молот всё, что было, и начал работать — один удар, другой, третий. Каждый взмах сопровождался гулким треском костей и отвратительным хлюпаньем плоти. Через несколько секунд от твари не осталось ничего цельного — только разлетевшиеся ошмётки и тёмные пятна на земле.

Рядом мелькнула Катя — стремительная, почти неуловимая. За ней скользнул Орин, и вместе они врезались в строй хаоситов, как нож в мягкое тесто. Невысокая, но жилистая тварь, что попыталась преградить им путь, даже не успела поднять лапы. Катя отвлекла её, ударив сбоку, а Орин зашёл сзади и рванул сухожилия. В следующий миг их руки и когти превратились в размытые тени — и за секунды плотное тело противника разлетелось на куски.

Военные из блокпоста тем временем почти прорвались к нам, и мой отряд прикрывал их сплошным огнём. Теперь стало понятно, куда рванули Катя и Орин — они ушли вперёд, чтобы подстраховать солдат и расчистить им дорогу. Их клинья ударов были быстрыми, точными, и заражённые сыпались, не успевая даже понять, кто их режет.

Из крупных мутантов остался лишь один. Я не стал затягивать — плеть щёлкнула один раз, и хаосит рухнул, рассечённый, словно марионетка с перерезанными нитями.

С помощью Кати и Орина, под нашим плотным прикрытием, военные всё-таки прорвались. Они продолжали стрелять, выжимая из оружия остатки боекомплекта. Некоторые применяли атрибуты, но редко — было видно, что люди выжаты досуха. Каждый шаг давался с усилием, дыхание сбивалось, руки дрожали. Им нужно было восстановление, но времени на это не было.

— Капитан! Запрашивай воздух! — заорал я, перекрывая грохот выстрелов и пытаясь привлечь внимание командира блокпоста. — Нужно сравнять тут всё!

— Понял! — отозвался он и, обернувшись к своим, рявкнул: — Прекратить огонь!

Оставшиеся бойцы тут же послушались. Вражеская волна не ослабла, но над полем боя вдруг повисла странная тишина. Теперь её прерывали только наши стихийные атаки: гул огненных шаров, звонкое хрустальное сипение сосулек и режущий воздух свист воздушных лезвий.

Капитан поднял рацию и коротко, без эмоций, сказал:

— Блокпост сто пятьдесят шестой эвакуирован. Запрашиваю огонь на себя.

Ответ ждать не пришлось. Всего через пару минут над землёй разверзся ад. В бой вступила артиллерия. Земля дрожала, здания складывались, будто карточные домики, а само место блокпоста исчезало в облаках огня и дыма. Удары сыпались один за другим, сметая всё — и руины, и толпы хаоситов.

Мы, воспользовавшись моментом, оторвались от преследователей и бросились к точке эвакуации.

— Второй день рождения, капитан! — хлопнул я его по плечу на бегу.

— Третий, — хмуро ответил он, не замедляя шаг. — Спасибо, что вытащили.

Глава 13

— Вот в этой и в этой точках, — Егоров ткнул указкой в карту. — Надо будет проверить обе.

Мне сразу не понравилось, куда он показывает. Вся зона вокруг этих мест была залита красным цветом — сплошное заражение, на многие километры. Даже на карте она выглядела как гнойная язва.

— Ты уверен, что они вообще ещё живы? — я нахмурился. — И откуда информация про атрибут?

— Я не уверен, — сухо ответил полковник, — но мы обязаны проверить.

Он говорил спокойно, но морщины на лбу выдавали напряжение. Ясно было одно: Егоров собирался бросить нас в самую мясорубку и сам прекрасно понимал, что шанс найти там хоть кого-то живого минимален.

Я мерил кабинет шагами, раз за разом возвращаясь к карте и снова упираясь взглядом в эти проклятые красные пятна. Подобрать слова было невозможно. Все нематерные выражения, что крутились у меня на языке, казались слишком мягкими для того, что я чувствовал.

И как бы мне ни хотелось выругаться вслух и послать полковника ко всем чертям — я понимал, что выбора у меня нет. Хоть это и выглядело авантюрой чистой воды, влезть в неё мы обязаны.

Потому что в одной из отмеченных точек последний раз выходила на связь группа выживших. А вторая точка — место, куда они направлялись. И вместе с ними шёл человек с атрибутом, который нам был нужен больше воздуха: Жизнь.

Его нужно было достать из заражённой зоны любой ценой. Без вариантов.

Артём уже работал на износ. Его силы уходили, тело старело на глазах. Он превратился в глубокого старика, хотя ещё недавно выглядел молодым мужчиной. Но продолжал работать, не щадя себя, создавая вакцину. Мы все понимали: долго он так не протянет.

И всё же на карте оставались островки, не захваченные Хаосом. Их было немного, но они были. Миллионы уже погибли, но другие миллионы всё ещё цеплялись за жизнь. И мы обязаны были попытаться их спасти.

— Когда? — спросил я, хотя ответ был очевиден.

Егоров посмотрел на меня долгим, тяжёлым взглядом. В его глазах читалось: он прекрасно знает, что я соглашусь, несмотря ни на что.

— Вылет через два часа, — наконец сказал он. — Вас будет сопровождать несколько звеньев Су-57 и пара Ту-160М. Прикрытие будет максимальным. Главное — достаньте его.

— Долго, — сказал я после паузы. — Но понимаю… нужно время на подготовку.

Егоров ничего не ответил, только молча кивнул. Его лицо оставалось каменным, но в глазах мелькнуло что-то — усталость или, может, сожаление. Я не стал уточнять.

Выйдя из кабинета, я почувствовал, как на плечи ложится груз предстоящей миссии. Нужно было идти к своим и сказать им, что мы снова возвращаемся в заражённые земли. И это при том, что мы только час назад вернулись в штаб, выжатые как тряпки после предыдущего рейда.

Третья неделя Апокалипсиса принесла нам надежду. Появление второго атрибута Жизни могло хоть немного облегчить работу Артёма и увеличить поставки вакцины. Если нам удастся его добыть — у человечества появится дополнительный шанс, а таким пренебрегать не стоит.