Между добром и злом. Том 5 - Кири Кирико

— Могут и не прислать… — согласился Кондрат. — Тогда что, делаем запрос?

— Нет, сходим сами, чтобы не давать повода нас заподозрить, — отметила она, вставая. — Идём?

— Давай.

Забавно, но здесь почти всеми финансами занималась налоговая. От налогов до зарплат и пенсий. Правда имела она название несколько другое: «Финансово-контрольное имперское учреждение учёта и выплат». Но если переводить вкратце на нормальный язык, — а именно так называл свой родной Кондрат, — то просто налоговая.

И именно её здание выглядело самым богатым. Не красивым, не жутким и не монументальным. Богатым. Будто кричало, куда идут налоги людей. И внутри, в этих огромных залах из позолоты и мрамора стояла кромешная тишина, нарушаемая лишь скрипом перьев и шагами, растворяющихся в коридорах. Надменные лица, прямые осанки, чуть задранные носы — люди сами по себе вызывали какое-то отторжение. Наверное, лишь подчёркивая, почему люди не любят всякие налоговые.

Архивы у них были внушительными, но, по крайней мере, хоть с какой-то сортировкой в отличие от многих других государственных учреждений. Когда везде всё было в кучу, здесь было какое-то подобие систематизации.

— Мы справимся, — похлопала его по спине Дайлин.

— Даже не сомневаюсь, — ответил он.

И они взялись за дело.

У них были даты, когда служили жертвы и где они служили. Уже на основе этого можно было сузить зону поисков. Правда эта зона поисков всё равно имела сотни, а то и тысячи человек, которые идеально ложились под необходимых им людей.

Это обещало занять не одни сутки, и Кондрат с Дайлин, как на работу, начали приходить в налоговый архив, пополняя списки людей, которые могли помочь им. Интересно, что они даже нашли всех жертв среди тех, кто получал военную пенсию. Здесь данных тоже было немного, и они, в принципе совпадали с тем, что было написано в их личных делах.

— Может, документы действительно потерялись? — предположила Дайлин. — Может военное ведомство ничего и не скрывает?

— Или после произошедшего они их просто перевели, стерев, где те служили до этого, и в налоговую попали именно последние обновлённые данные, — ответил Кондрат. — Когда государство хочет что-то скрыть, он скрывает это везде.

Так за три дня набралось уже около пятидесяти человек, и на этом числе оба решили остановиться, исходя из того, что если жертвы действительно служили там, то их должны были помнить. Как минимум, знать командира, который управлял не чем-то, а целой ротой. Так же были и те, кто служил в частях, снабжением которых занимался тот чиновник. Со сыщиком было сложнее, однако пара человек должны были его знать, поэтому если это не выгорит, они или продолжат поиски, или…

Что «или», Кондрат знать не хотел. Потому что в глубине души понимал, что эту троицу не просто так спрятали. И не просто так кто-то взялся за их устранение. И главное, что чтобы после того, как правда вскроется, устранять не начали их самих.

Глава 15

Кондрат и Дайлин начали обходить всех в алфавитном порядке. Пятьдесят человек, могло показаться, что это не так уж и много, но только не в том случае, если тебе надо ездить из одного края города в другой, пытаясь выловить их всех, когда некоторые ещё были и на работе.

Процедура была проста: Кондрат и Дайлин подходили, представлялись, после чего спрашивали, знают ли он убитых, показывая портреты, ради которых Кондрат даже вернулся в квартиры убитых. Однако единственный ответ, который они пока слышали, был «нет, не знаем». Это лишний раз подтверждало слова Кондрата — военное ведомство замело следы.

— Вы точно его не помните? — уточнил Кондрат, показывая нарисованный от руки портрет сыщика, который он нашёл в спальне убитого. — В документах сказано, что он был старшим лейтенантом и служил у вас заместителем капитана.

— Не помню такого, — покачал мужчина головой. — Капитана помню, а заместителя — нет.

— Хорошо, но может вы помните его? — показал Кондрат уже фотографию убитого директора. — Он командовал не вашей ротой, конечно, но может вы его помните?

Мужчина, уже посидевший старик, который когда-то был пушкарём, покачал головой.

— Не знаю такого.

— Ясно… — Кондрат спрятал портреты. — Благодарю вас за помощь.

Он вышел из небольшого склада, у ворот которого его уже ждала Дайлин.

— Нет? — спросила она.

— Нет, — подтвердил он. — Ни слышал и не видел. Уже двадцать седьмой по счёту, и в первый раз их видит.

— Может… я не знаю… — Дайлин продолжала искать оправдание ситуации, когда всё и так было очевидно.

— Они не служили там. Ни директор, ни сыщик, ни чиновник, — ответил Кондрат заместо неё. — Их просто вписали в случайные части, чтобы скрыть правду.

— И всё ради того, чтобы избежать огласки? Чего же? Почему просто не расстреляли, чтобы окончательно скрыть все следы?

— Возможно, потому, что они выполняли чей-то приказ, и сейчас их за это прикрывают.

— Это не ответ на вопрос, — не согласилась Дайлин.

— Своих не расстреливают, Дайлин. Как бы это не звучало, но правда в том, что они свои. И сегодня ты прикрываешь их, а завтра они прикроют тебя. Это круговая порука. Они выполняют твои приказы, эффективно выполняют, а ты взамен покрываешь. Это одна из причин. Другая — не признавать, что вы учудили.

— Легче было бы расстрелять.

Да, легче всегда всех расстреливать. Дайлин с такой логикой надо был в судьи идти. Но так устроено почти всё. Ты прикрываешь своих подчинённых, чтобы не влетело потом тебе самому. И тогда и тебе свои доверяют и будут выполнять, что ты просишь, зная, что ты их прикроешь. И ты получаешь то, что тебе необходимо. Рука руку моет, как говорится.

Следующий в списке был Отто Остер. Он был сержантом, — по меркам мира Кондрата, — и по идее служил вместе с сыщиком. Всё та же южная война, только они воевали на западных фронтах, которые участвовали в боевых действиях очень мало.

Его квартира находилась в спальных районах. Ещё один человек в огромном городе, который растворился в человеческой массе, а документах не боле, чем ещё одна статистическая единица.

Он был пред последним на сегодняшний день. Потом ещё один человек, и завтра Кондрат с Дайлин собирались продолжить. Требовалось обойти завтра двадцать одного человека, меньше половины, и это несомненно радовало. Что не радовало, так это отсутствие какого-либо прогресса.

Они остановились около двери, после чего Дайлин постучала.

— Специальная служба расследований, откройте! — громко произнесла она. Немного подождала и вновь постучала. — Специальная служба расследований, нам надо задать вам парочку вопросов! Откройте.

Но никто не открывал.

— Может никого дома нет? — обернулась она к Кондрату.

Но Кондрат так не думал. Его взгляд привлекли щепки, торчащие между косяком и дверью.

— Погоди…

Он отстранил Дайлин в сторону и подошёл к двери, проведя пальцем щели между косяком и дверью. Нахмурился и толкнул дверь. Приложив немного усилий, дверь медленно распахнулась. Носа тут же коснулся сладковатый запах, очень хорошо знакомый любому, кто хоть раз находил тело, пролежавшее пару дней.

— Кондрат, это же… — пробормотала Дайлин, сразу поняв, в чём дело. Она выхватила пистолет, но Кондрат решил оставить его в кобуре. Учитывая запах, кроме трупа внутри их больше никто не ждал.

По узкому коридору они попали в небольшой зал, а отсюда уже в боковую комнату, где запах был гораздо сильнее. Прикрыв нос платком, Кондрат толкнул дверь.

Это была спальня. Небольшая комната со столом и кроватью, на которой лежал Отто Остер с собственной персоной. А если точнее, то, что от него осталось. Кожа трупа уже успела приобрести зеленовато-фиолетовый оттенок, а значит он пролежал здесь как минимум, неделю. Судя по расположению можно было сразу сказать, что перед смертью человек сидел на краю кровати, его ноги до сих пор свешивались, так и не дотянувшись до тапочек.

Здесь стоял настолько непередаваемый аромат, из-за чего Дайлин сразу потянуло выплюнуть весь свой обед, и она поспешила прочь. Кондрата, конечно, тоже пробрало, однако он всё же решил остаться. До того, как здесь всё перетрясут стражи правопорядка, по может кто-нибудь ещё, чтобы припрятать улики, — а такое не исключалось, учитывая обстоятельства, — он хотел первым увидеть всё как есть.