Два в одном: Близнецы и древняя вражда (СИ) - "SecretKeeper"

«Какая хорошая девочка… с виду скромная, а такая развязная. Ну же, не тупи, не разочаруй ее, и… меня…» — демонесса шелестела в уши таким предвкушающим тоном, словно это она сейчас собиралась ее трахать. Или… внезапно мне в голову пришла донельзя абсурдная мысль: а вдруг демонесса сама хотела оказаться на ее месте?

«Ты мешаешь! — почти рычу. — Я не могу сконцентрироваться на… ней».

Все еще тяжело дыша, Моник медленно расстегивает пуговицы рубашки снизу вверх. После третей — ее ладошка словно ласка проникает под ткань рубашки, осторожно исследуя мое тело, и ее улыбка словно теряет робость и скромность.

— … горячий, — прошептала она, и ее улыбка окончательно потеряла наивность став порочной и какой-то плотоядной что ли.

«Вместо того, чтобы огрызаться, лучше учись у меня, малыш, — шелестела в правом ухе Малисса. — И вот тебе еще один мой урок. Запоминай… Женщина не всегда готова сказать прямо, что хочет тебя, чаще прячет это очень глубоко. А когда открыто заявляет — это как правило это ложь, ведь она тоже может играть с тобой в свою игру и преследовать свою цель, думая, что ты уже на крючке… И тем более не всегда женщина хочет именно секса, и секса вообще… одна мечтает принце, а за неимением оного — хотя бы о качке из соседнего подъезда, да и то — лишь бы подружки ядовитой слюной истекли. Другая грезит о романтике, признаниях, цветочках, красивых жестах, а не самом конечном результате, и когда к нему подходит — может повести себя весьма неоднозначно. Кто-то представить не может соития, да и жизни без ролевых игр, а кто-то живет в чужом образе с самого начала пубертата. Ну и наконец есть и такие, которым нужен сам секс — животный механический процесс, декорации не важны. Как, впрочем, и актер второстепенной роли… Так вот, малыш, ты должен понять: кто перед тобой? Чего хочет и чего… боится? Ведь ты хорошо помнишь мой первый урок — страх и жадность?»

Я сделал над собой усилие, переваривая сказанное, потому что в этот самый момент Моник уже справилась с рубашкой и перешла на пояс и брюки. Молния с тихим звуком разъехалась в стороны открыв девушке доступ к более… деликатной моей части. Бесстыжие пальчики проникли под резинку белья, и я в полной мере ощутил намерения этой сучки, не знающей ни стыда, ни опасения быть застуканной.

Девушка отстранилась, но только на мгновение, чтобы снять с себя короткую джинсовую курточку, и подмигнув… бросить себе под ноги. Этот жест вызвал у меня непонимание, но только на одно мгновение, потому что следом она опустилась на эту курточку коленками. Еще раз плотоядно улыбнулась, медленно облизнула губки, не отводя взгляда и уверенно потянула за резинку трусов уже двумя руками. Я не успел даже опомниться, как ее любопытный язычок принялся исследовать открывшиеся ей… ландшафты.

«А теперь будь любезен, пока ты совсем не поплыл, дослушать до конца и осознать себя… настоящего…» — резко зашипела демонесса, возвращая меня с райских облаков на землю. В момент, когда любая женщина добровольно вступает с тобой в близость, особенно когда сама инициирует контакт — она перед тобой беззащитнее и уязвимее всего. В этот самый момент ты хозяин положения, ты ее хозяин и владыка, пусть даже на несколько коротких минут, пока длится ваш кхм… перфоманс. В такие моменты она жаждет, чтобы ты ей овладел без остатка, заставил ее изнемогать, просить пощады, и… не останавливался. Именно в эти моменты — ты можешь воспользоваться Venena Veritas. Это… это способность моей души, самой моей сути. В момент, когда жертва испытывает блаженство и наслаждение, либо когда сильно жаждет с тобой близости — ты можешь… скажем так считать ее намерения, стремления, тайные и постыдные желания, и отчаянные надежды…'

Я изо всех сил стискивал челюсть, стараясь запомнить слова моей демонессы, и отключиться от того, что сейчас происходит там, внизу, где одна развязная и распаленная решила поставить рекорд по скорости доведения до извержения при помощи нежный и бесстыжих касаний языком. Она заключала в плен нежных бархатных ручек самую чувствительную мою часть, пока бесстыжий ротик буквально проглатывал мои… бубенчики. И пусть ротик у нее был небольшой, и все полностью не очень помещалось, но это не значит что она не продолжала пытаться. Прохладный ветерок, дующий в спину создавал небольшой дискомфорт, но девушка на это не обращала никакого внимания, меняя положение и область… приложения своих грязных уловок.

«Прерви ее. Аккуратно. Обними нежно и сильно, нащупай, чего ей хочется больше всего и дай понять, что готов ей это дать. Заставь растаять в твоих руках, покажи, что пришла ее очередь просить пощады. И когда она окончательно растает — ты должен нащупать тоненькую, едва ощутимую нить в ее чувственность, нить ведущая вглубь души к самому потаенному… это очень сложно, но когда получится — больше ты не ошибешься. А лучше всего нить ощущается кхм… на пике. Действуй.»

«Черт тебя дери, Малисса,» — прорычал я мысленно,медленно отстраняясь от девчонки, которая увлеклась настолько, что вцепилась ноготками мне в филейную часть и не думая отпускать почти пойманную добычу.

«Дилемма и проблема в том, милый мой Ярик, что если сейчас, в этих играх она одержит верх — ты скорей всего будешь низвергнут с вершины ее идеала на самое дно. Из сильного, властного и горячего мужчины превратишься в обычного самца-скорострела. Если ты кончишь и расслабишься твоя власть над ней падет ниже некуда, не успев даже утвердиться…»

Черт. Я понял, что мне нужно срочно прекратить это домогательство и повернуть ситуацию. Я погладил девушку по лицу, провел пальцами по щеке, ритмично отдувающейся от движения моего причиндала, и решительно остановил ее качания головы, стараясь извлечь член из сладкого плена.

— М-м! — запротестовала девчулька, подняв на меня такие выразительные глазки со слегка потекшей косметикой.

Ногти впились мне в кожу на заднице а голова преодолевая мое сопротивление двинулась вперед — словно стараясь успеть проглотить его без остатка.

— Если ты сейчас не отпустишь — нас могут застукать, — осторожно говорю я, борясь с чертовой отдышкой. — Я слышал чьи-то шаги…

— М-м… мус… мням… — она закрыла глазки и удвоила усилия.

«Уверенней! Настойчивей! Где твоя внутренняя сила, где необузданная мощь вожака, который одним словом остановил никого не слушающуюся своевольную лису, жаждущую убить и растерзать уже пойманную и сжатую в зубах крысу! — рыкнула вдруг Малисса. — Давай, кончи ей в рот, и я в тебе окончательно разочаруюсь…»

Да чтоб тебя… сжимаю челюсти и едва не рыча отодвигаюсь от губ девушки, которые жаждут испить из моего источника, иссушить его до конца, и слышу выдох разочарования, словно это я сейчас не себя а ее обломал. Впрочем, и такое возможно… Я ловлю ее за руку и рывком поднимаю с колен. Оглядываюсь по сторонам, но вокруг, как назло, ни выступа, ни пандуса, который можно было бы использовать как импровизированную опору. Поднимаю с пола ее куртку, и тащу девчонку за собой к… краю крыши, отгороженному бортиком чуть ниже пояса и небольшой сеткой в полтора моих роста. Бросаю куртку на бортик, разворачиваю распаленную красотку спинкой и уверенно ложу руки на бедра, крепко их сжимая. Девушка оглядывается с расширенные глазами, но в них далеко не испуг или отторжение, а… нетерпение. Я опускаю глаза ниже и понимаю, что внутренняя часть ее правого бедра мокрая. Сначала я не понял, что это. Вспотела от упражнений? Но потом дошло. Да она же на пике возбуждения! Сдвигаю и без того короткую юбку наверх и с удовольствием любуюсь на крепкие рельефные бедра, плавно сужающиеся к коленным суставам, и тонкие трусики телесного цвета. Решительно берусь за резинку и пытаюсь спустить ниже… ага, размечтался. Ткань против ожидания не тянется, и облегает тело настолько плотно, что даже пальцы под резинку не просунешь. Моник оглядывается на меня с каким-то злорадным и одновременно предвкушающим выражением лица, мол «ну и что теперь делать будешь, ковбой?»

Ах так да? Я облизываю губы, наклоняюсь к ее шее и ушку и запускаю язык в ее ушную раковину. Медленно и уверенно скольжу по ней, слегка прикусываю, одновременно при этом проводя своим дружком внизу, по ткани, загораживающей возможность более тесного… общения.