Проклятый Лекарь. Том 3 (СИ) - Молотов Виктор

Активировав некро-зрение, я увидел истинный масштаб повреждений. Её жизненная сила, её Жива была выкачана почти на треть. Ещё несколько минут такого «лечения от главврача», и в её организме начались бы необратимые некротические процессы. Морозов, несмотря на весь его опыт, все равно оставался опасным дилетантом, который играл с силами, которые не понимал до конца.

Я положил ладонь ей на лоб и влил тонкую, точно отмеренную струйку собственной Живы — не для исцеления, а для экстренной стабилизации. Ровно столько, чтобы поднять давление, выровнять пульс и не дать ей умереть от шока. Остальное восстановится само.

Веки девушки дрогнули. Она медленно открыла глаза — большие, зелёные, полные непонимания и боли.

— Всё хорошо, — сказал я, улыбнувшись. — Вы в безопасности.

— Спасибо… — прошептала она, и её глаза закрылись.

Лёгкий, едва заметный тёплый поток коснулся меня. Два процента Живы потекли в мой почти пустой Сосуд. Маловато, но в моём положении любая кроха была ценнее золота.

— Медики уже в пути, — сообщил Вячеслав, убирая рацию. — Будут через пять минут. Заберут и её, и остальных.

Бойцы в чёрной форме уже выводили остальных девушек из камер одну за другой, накидывая на их плечи тёплые одеяла. Они были дезориентированы, напуганы, но живы.

— Итак, — обратился я к капитану, который мрачно наблюдал за этой процессией. — Вы видели ритуал на мониторе.

— Видел, — коротко кивнул Громов, не отрывая взгляда от последней спасённой девушки. — Но не понял. Что это было?

— Кража жизненной силы, — пояснил я ровным, лекционным тоном. — Древняя, запрещённая практика. Выкачиваешь Живу из молодых, здоровых доноров, поглощаешь её и добавляешь к своей. Продлеваешь молодость, отсрочиваешь старость и смерть.

— Сука, — сплюнул один из бойцов, стоявший рядом. — А что с теми, кто был до них? Он их убивал?

— Вряд ли, — покачал я головой. — Слишком много возни с трупами. Нужно спрятать, избавиться… это привлекает лишнее внимание, даже для человека его положения. Гораздо проще стереть краткосрочную память с помощью тех же препаратов, которыми он их накачивал, и отпустить. Сказать, что не подошли по итогам стажировки. Они ничего не помнят, а он получает то, что ему нужно, без лишних рисков. Но это лишь мое предположение. Куда именно он их девал — это предстоит выяснить вашей службе.

— Это мы проверим, — кивнул Громов. — Мы теперь всё по нему проверим.

— Капитан, — обратился я к Громову. — Покопайтесь в дате его рождения и личном деле.

— Зачем?

— Подозреваю, нашему главврачу гораздо больше лет, чем указано в его паспорте, — сказал я. — Такие ритуалы не осваивают за пару лет. Для этого нужны десятилетия практики.

— Вы ничего не докажете! — прохрипел Морозов, пытаясь приподнять голову, но сапог бойца снова мягко, но настойчиво вернул её на место. — У меня лучшие адвокаты в Империи! Вы все — жалкие, ничтожные пешки! Вы даже не представляете, кто за мной стоит! Я выйду отсюда через час, а вы все будете стёрты в порошок!

Звук шагов на каменной лестнице заставил всех замереть. Это были не тяжёлые ботинки группы захвата. Это был размеренный, чёткий стук дорогих туфель и ритмичный, сухой щелчок трости.

Из теней лестницы появилась фигура, совершенно неуместная в этом сыром, грязном подземелье.

Граф Бестужев. В безупречно скроенном костюме, с серебряной тростью в руке, он выглядел так, словно только что покинул императорский бал, а не спустился в темницу.

— Господа, — кивнул он, его спокойный взгляд скользнул по бойцам, по спасённым девушкам и, наконец, остановился на мне.

— Ваше сиятельство? — капитан Громов был явно ошеломлён. — Как вы здесь оказались?

— Уважаемый Святослав Игоревич был достаточно любезен, чтобы предупредить меня о возможном инциденте, — граф медленно окинул взглядом подземелье. — Я слушал всю операцию через частный канал связи. Полагаю, доказательств более чем достаточно?

Морозов, всё ещё прижатый сапогом к полу, сумел повернуть голову. Его лицо было искажено смесью ужаса и последней, отчаянной надежды.

— Бестужев! Ты не посмеешь! У меня есть покровители! Ты знаешь, кто за мной стоит!

— Были, — холодно поправил граф, и в его голосе прозвенела сталь. — После того, что я здесь увидел и услышал, ни один здравомыслящий человек в Империи не станет вас защищать. Это я вам лично обещаю. Считайте свою карьеру, репутацию и свободу… аннулированными.

Охота была окончена. Теперь начиналось вскрытие.

Лицо Морозова, прижатое к полу, исказилось в маске чистой ненависти. Он выплюнул сквозь стиснутые зубы короткую, гортанную фразу на древнем, мёртвом языке, а потом заорал:

— Будь ты проклят, Пирогов!

Я мгновенно активировал некро-зрение и увидел это. Воздух вокруг него исказился, и из его воли сформировалась тонкая, как игла, стрела тёмно-фиолетовой энергии. Концентрированная злоба, нацеленная прямо мне в грудь.

Серьёзно. Проклятье? Против Архилича? Это как пытаться потушить вулкан стаканом воды. Оскорбительно.

Я лишь усмехнулся.

Одним ленивым движением воли, даже не поднимая руки, я выставил перед собой тонкий, едва заметный щит из собственной тёмной энергии. Не для того, чтобы блокировать, а чтобы просто… отвести.

Проклятье коснулось моего барьера и, как бильярдный шар, отлетело в сторону. Оно с шипением врезалось в каменную стену, оставив после себя пульсирующее чёрное пятно, от которого поползли трещины.

— БУДЬТЕ ВЫ ВСЕ ПРОКЛЯТЫ! — взревел Морозов, поняв, что его атака провалилась.

И тут я увидел нечто гораздо более опасное. Не один точечный удар, а веерный залп. Множественное проклятье, разлетающееся на всех присутствующих в подземелье — на капитана, на бойцов, на Леонида и Вячеслава. Непрофессионально, хаотично, но для обычных людей — смертельно.

Проклятья — это практически моя специальность.

Мир вокруг замедлился.

Для меня время словно растянулось, истончилось. Я видел каждую из восьми фиолетовых стрел, видел их траектории, видел цели. Я собрал остатки своей некромантской энергии, смешал её с крохами Живы, которые получил от спасённой девушки. Тьма для нейтрализации, жизнь для скорости. Идеальный коктейль.

Моя воля разделила этот поток на восемь тончайших, как паутина, нитей.

Точечные удары. Каждая фиолетовая стрела встретила свой серебристо-чёрный контрзаряд. Они столкнулись в сантиметрах от своих целей не с грохотом, а с тихим, почти беззвучным треском, рассыпаясь на миллионы безвредных искр, которые тут же погасли.

Время вернулось в свой обычный ритм.

— Что это было? — спросил один из бойцов, инстинктивно потрогав свой защитный амулет.

— Неудачная попытка, — ответил я.

Боец, который держал Морозова, очевидно, решил, что с него хватит. Он достал из подсумка стандартный кляп и умелым движением засунул его Морозову в рот, прекращая поток бессмысленных угроз.

Хаос штурма медленно утихал, сменяясь методичной эффективностью полицейской работы. Медики осматривали спасённых девушек, следователи в штатском опрашивали бойцов группы захвата, а Морозова, теперь молчаливого и окончательно сломленного, уводили прочь в антимагических кандалах.

— Если бы не вы, Святослав Игоревич! — Граф Бестужев подошёл ко мне, постукивая своей серебряной тростью по каменному полу. — Какой ужас здесь творился! Империя в долгу перед вами.

— Я просто делал свою работу, ваше сиятельство, — ответил я.

— Да уж, — усмехнулся капитан Громов, подходя к нам. — За такое дело мне точно дадут внеочередного майора. Спасибо, доктор.

— Всем спасибо, — ответил я. — Но впереди еще много работы. Нужно найти остальных жертв, разобраться с возможными сообщниками.

— Этим займёмся мы, — кивнул капитан. Его лицо снова стало серьёзным и деловым. — У нас есть все записи с камер, показания девушек и сам Морозов. Мы раскрутим этот клубок до последней нитки. А вы идите отдыхать.

Отдых. После такой ночи только он мне и был необходим.