Император Пограничья 15 (СИ) - Астахов Евгений Евгеньевич

Я встал, прошёл к столу, развернул большую карту региона. Полковник поднялся следом, наклоняясь над картой.

— Ближайшее к нам Пограничье, — я обвёл рукой огромную территорию, — простирается отсюда до Иваново-Вознесенска на северо-востоке, до Великого Ростова на северо-западе, до Переславля-Залесского на западе, до Суздаля на востоке. Владимир — южная граница. Восемь тысяч квадратных километров заражённой земли.

Огнев медленно кивнул, глядя на обозначенную зону. Ничего нового я ему не сказал, но было важно понимать масштаб угрозы.

— Главный источник угрозы для Владимира за последние сотни лет — вот здесь, — я ткнул пальцем в точку на карте. — Гаврилов Посад. Разрушенный город. Гнездо, из которого идут набеги на Суздаль, Владимир, Иваново-Вознесенское. Именно оттуда начинаются Гоны в нашем регионе, именно там концентрация Бездушных наиболее высока.

Я читал об этом месте в летописях из княжеской библиотеки. Триста лет назад Гаврилов Посад был процветающим торговым городом — почти тридцать тысяч жителей, каменные храмы, купеческие палаты, крепостные стены. Стоял на пересечении путей между Суздалем и Переславлем, богател на пошлинах и ремёслах. Местный князь был известным коллекционером артефактов и различных уникальных Реликтов. Скупал их по всему Содружеству, нанимал лучших магов для их изучения. Хотел создать что-то великое, что прославило бы его род на века. Построил целую лабораторию в подземельях под своим дворцом.

Что именно пошло не так — летописи умалчивают. Записи обрываются внезапно мартом того года. Следующая запись появляется только через полгода, уже из соседнего Суздаля. Очевидцы рассказывали о странном багровом свечении над городом ночью, о криках, которые слышались за десятки вёрст. Только через неделю к городу подошёл конный разъезд и обнаружил страшную картину — крепостные стены невредимы, но ворота сорваны с петель, а все жители — мужчины, женщины, дети — исчезли без следа. Улицы пусты, двери домов распахнуты, повсюду следы борьбы. Город-призрак, застывший в последнем мгновении после катастрофы. Бездушные прошли через Гаврилов Посад как жнецы через пшеничное поле. За одну ночь город обезлюдел.

Предполагали, что эксперименты князя Гаврилы привлекли внимание тварей. Огромная орда обрушилась на город с севера. Ворота не устояли. Выпитые досуха защитники стали частью вражеской армии.

Но самое страшное началось потом. Бездушные не ушли. Они остались в руинах, превратив мёртвый город в своё логово. Гаврилов Посад стал гнездом — местом, откуда твари совершали набеги на окрестные деревни и города. Люди пытались вернуть территорию, отстроить заново. Несколько раз присылали военные экспедиции для зачистки. Все либо погибли, либо вернулись ни с чем, потеряв половину состава. Через сто лет попытки прекратились. Решили, что проще укрепить границы и держать тварей подальше от живых поселений.

Гнездо осталось. Росло, крепло, притягивало всё новых Бездушных с дальнего севера. Руины города стали узлом, через который твари проникали вглубь человеческих земель. Триста лет непрерывной угрозы, нависающей над всем регионом. Триста лет, когда люди отступали, а Пограничье захватывало всё больше территорий.

Пора вырезать эту опухоль. Навсегда.

— И вы хотите… — полковник замолчал, явно прикидывая масштаб операции.

— Зачистить гнездо полностью, — подтвердил я. — Убрать очаг опасности. Отодвинуть границу Пограничья до реки Нерль. Вот здесь, — я провёл линию по карте. — Естественная водная преграда. Создадим там цепь укреплённых постов. Патрули будут контролировать берег, не давая тварям проникнуть дальше на юг.

Огнев выпрямился, скрестив руки на груди. В его глазах читался лёгкий скепсис, но также и интерес.

— Ваша Светлость, с уважением, но это… масштабно. Очень масштабно. Зачистка целого города-гнезда требует сотен и сотен бойцов, артиллерии, огромного количества боеприпасов, чёткой координации. А у нас ещё половина новобранцев толком держать автомат не умеет.

— Именно поэтому в операции примут участие почти все ваши Стрельцы, — ответил я спокойно. — Кроме тех, кто занят административной работой, логистикой, рекрутированием и тренировкой новобранцев. Плюс мои силы из Угрюма — дружина, гвардия, опытные охотники и, конечно, маги. В сумме — почти полторы тысячи бойцов.

Полковник задумчиво потёр подбородок, изучая карту. Я видел, как в его голове идёт активная мыслительная работа, оценка рисков и ресурсов.

— Понимаю вашу осторожность, Василий Евгеньевич, — произнёс я, возвращаясь к столу и наливая себе ещё чаю. — В вашем опыте княжество Стрельцам зарплату не всегда платило в срок. Планировать крупную операцию, когда привык к недофинансированию и саботажу сверху, непросто.

Огнев кивнул, не отрицая.

— Но времена изменились, — продолжил я твёрдо. — Я не Веретинский и не Сабуров. Когда планирую операцию, обеспечиваю её всем необходимым. Деньгами, оружием, боеприпасами, снабжением. Вы уже убедились — обещал выплатить жалованье, выплатил. Обещал наладить снабжение, наладил. Обещаю зачистить Гаврилов Посад — зачищу.

Ветеран посмотрел на меня внимательно, оценивающе. Потом медленно кивнул.

— Когда-то я планировал зачистку Мещёрского капища, — я вернулся к карте, указывая на другую точку. — Помните то место?

Лицо полковника потемнело.

— Конечно помню. Двадцать лет прошло, но до сих пор… — он замолчал, сжав челюсти.

— Тридцать человек, — произнёс я тихо. — Отряд Стрельцов, вооружённых до зубов. Плюс маг из академии. Наследник князя Веретинского собственной персоной. Пошли зачистить логово Бездушных.

— И все полегли, — Огнев говорил жёстко, словно выдавливал слова. — Мы потеряли весь отряд за один день. За один чёртов день.

— Жнец, — кивнул я. — Древний. Умный. Очень опасный. Неподготовленный маг не справился — для такой твари нужен Мастер, а лучше Магистр. Веретинский увидел в этом заговор, саботаж, начал искать врагов. Развязал чистки при дворе.

— Помню, — полковник потёр лицо рукой. — Кровавая была зима. Многих бояр казнили или сослали. А капище с тех пор стало проклятым местом. Князья решили, что лучше его не тревожить. «Относительно безопасно», говорили они. Мало кто добровольно соглашался туда идти даже за двойную плату.

Я дождался, пока он закончит, потом продолжил:

— Когда я планировал зачистку Мещёрского капища, никто не верил в успех. Все помнили провал Стрельцов. Все знали, что там смертельно опасно. Но я пошёл. Взял опытных бойцов, хорошо вооружил, спланировал операцию до мелочей. И зачистил капище полностью. Жнец уничтожен. Реликты изъяты. Угроза устранена.

Огнев молчал, переваривая услышанное.

— Гаврилов Посад — та же история, — я постучал пальцем по карте. — Да, масштаб больше. Да, рисков больше. Но подход тот же. Планирование, подготовка, достаточные ресурсы. И главное — воля довести дело до конца, а не отступить при первых трудностях.

Я обошёл стол, встал рядом с полковником, глядя на карту.

— Операция состоится, Василий Евгеньевич. Это не обсуждается. Вопрос только в деталях.

Ветеран повернулся ко мне, в его глазах читалась внутренняя борьба — осторожность опытного офицера против пробуждающегося энтузиазма.

— Почему? — спросил он прямо. — Почему так важно сделать это сейчас? Можно подождать, пока новобранцы наберутся опыта. Провести несколько мелких операций для обкатки тактики.

— Всё просто. Весной в Угрюм переедут сотни чиновников с семьями, торговцы и ремесленники. Строительство новой столицы нельзя вести под постоянной угрозой набегов Бздыхов. А каждый месяц промедления — это десятки смертей в деревнях, которые находятся между Гавриловом Посадом и человеческими землями.

Я мог бы сказать ещё, что мне нужна победа. Громкая, заметная, которая покажет всему Содружеству: новый князь Владимирский не просто так сел на трон, а способен защитить своих подданных. Боярам, сомневающимся в моих решениях, это даст понять — со мной лучше договариваться, чем воевать. Соседним князьям продемонстрирует, что Владимир больше не слабое звено, разъедаемое коррупцией и внутренними распрями.