— Твоей беременности? — холодный взгляд на Дина. Впрочем, того не проняло, он тоже умеет так и ещё и не так. — Да, уже просветили.
Мы обоюдно покосились на ведьму. Ульяна нервно хихикнула, неловко постучала ногтями об указательные пальцы и пролепетала:
— Э-э-э, у вас тут семейный разговор, да, я это… лишняя буду. Ну, я отлучусь, пописать, да. Что-то остро захотелось, — и сбежала, напоследок крикнув: — У вас две минуты!
Папа тяжко вздохнул, помянув ведьмологии. Закрыв ладонью рот, хихикнула.
— В общем, так. Я рад, дочь, что с тобой всё хорошо и ты под надежной защитой, — грозный взгляд на Дина. — И ты не думай, мы с мамой безмерно рады скорому прибавлению в нашей семье, — полный нежности — на мой животик. — Завтра утром постараемся с мамой ещё раз с вами связаться или вечером, она очень хотела тебя видеть.
Сердце сжалось.
— Я тоже. Я вас очень сильно люблю. И жду возвращения с нетерпением.
Папа кивнул, осторожно положил ладонь на стенку окна, точнее, просто поднял, не прикасаясь. Как завороженная, выпуталась из лап Дина и подошла ближе, вскинув свою, существенно меньшую в сравнении с отцовской, ладонь. Тепло улыбнулась, ощущая, как щекам становится мокро, шепнула: «Буду скучать, крепко», и… окно исчезло, рассыпавшись на множество неосязаемых осколков, превратившихся в полете в дымок. Из груди вырвался всхлип. И меня тотчас прижали к груди, в которой размеренно билось сильное сердце, вторящее маленькому сердечку котенка внутри меня.
— Время пролетит быстрее, чем ты думаешь, Снеж, — тихое.
— Я знаю, — цепляюсь за холодную скользкую ткань пальцами. — Знаю. Поцелуй меня, Дин… — с мольбой вскидываю к любимому лицо, и тотчас мои губы оказываются в плену твердых губ, рук, а затем наслаждаюсь острым и очень медленным проникновением.
Глава 44
Остаток дня проходит стремительно и быстро. Это неудивительно, ведь мы провели его, насыщаясь друг другом в постели, уснули глубокой ночью. Данки только и успевали таскать нам подносами снедь и обязательно — мясо с кровью. Чую, это блюдо до родов станет моим самым любимым и необходимым.
Однако только мы успели задремать, как особняк сотряс странный гудящий звон, заставив меня сонно подскочить и ошалело хлопнуть ресницами. А вот Дин сработал профессионально и уже через секунду после непонятного звука стоял на ногах, полностью облаченный и собранный, как на войну, наматывал на кулак хвостик плети. Блеснула сталь ножа.
— На нас, что, напали?!
— Останься здесь, — бесцветный тон не просьбы, приказа вместо ответа, и со следующим взмахом ресниц я остаюсь в помещении одна.
В груди поднимается возмущение. Ага, щас. Я ему, что, один из его вердентов?! Накинув на плечи халат, обвела комнату шарящим взглядом, цыкнув от досады. Столового ножа или хоть канцелярского поблизости не имелось. Зато у меня есть не менее грозное оружие, мои когти!
Из холла доносились подозрительные звуки. Бесшумно прокралась по коридору и вздрогнула от тихого тоненького похныкивания и цыка раздражения.
Замерла ошеломленным столбом, прислушиваясь: похныкивания повторились. Это же… Ребенок?!
Сердце пропустило удар, хвост наэлектризовался и встал трубой. Через мгновение я уже неслась с лестницы. Тревожно гипнотизировала три напряженные спины. Дин, Мончик и демонша изучали нечто лежащее в плетеной корзине.
Поднырнув под руку Картена, суну любопытный нос в корзинку, где маленький лиловый попискивающий комочек крутится на теплой подстилке. Меня одновременно пронзает умилением и непомерным изумлением.
— Котенок?! — озадаченно вскидываю голову к мрачным, очень мрачным лицам двух полукровок и одной чистокровной демонши, недоумевая: чего они такие хмурые, будто не котенка нам подкинули, а не знаю даже кого, нечисть какую-то.
Лиловая хмыкает, приседает перед корзиной на корточки под предупреждающее урчание Дина, излишне грубо отпихивает попытавшегося ткнутся носиком в руку демонши малыша под мой возмущенный вздох и выуживает на тусклый свет карточку, на ней значится крупными буквами с завитушками всего одно слово:
— КаРа, — читает СейРан и заливается хохотом с нотками истеричности, бормоча нечто нецензурное о родителях и что она вот прям так и чуяла рогом: сегодня её дом ждет пиздец, вот он и случился.
Моргаю, переставая вообще что-либо понимать, кроме последнего: лиловая была на взводе из-за котенка. Смешно, если бы меня саму не обуревали странные ощущения в отношении маленького комка.
— Да что происходит-то? — кошусь на милого котенка, он по-прежнему жалобно попискивает, и тут я замечаю нечто удивительное: на меховой макушке проглядываются два малюсеньких рога. — Рогатый котенок? Кото-демон? И такое бывает? Ошале-е-е-еть.
— Это не котенок, родная, — вздыхает Дин, хмуро наблюдая, как я подхватываю малыша и прижимаю его к груди, или её? КаРа — вроде женское имя, если я правильно поняла, и это именно имя.
— В смысле? А кто?
— Ребенок. Точнее, полукровка. Такая же, как мы с РаМоном, — упомянутый Мончик вяло машет рукой, глядя на котенка как-то кровожадно. — КаРу подкинули СейРан наши родители на очередное воспитание.
Стояла как громом пораженная, в то время как демонша взвыла:
— За что мне это, Гнейшара похорони?! Я даже убить это отродье не могу! А-а-а-а…
— Я тебя сама сейчас убью, — ворчу хмуро, разглядывая малышку. — Дин, а почему она такая? Почему в звериной ипостаси? — в груди екает от закрадывающегося нехорошего предчувствия под мстительный смешок Мончика.
Дин вздыхает, забирает корзинку, косясь на малышку, и, умница такой, догадливые свои когти к ребенку не тянет, я бы и не отдала!
В спальне Дин неохотно поражает меня правдой.
— Полукровки появляются на свет не такими, как чистокровные оборотни или демоны, они рождаются в звериной ипостаси и только в течение года принимают привычный нам прямоходящий облик.
— Ты хочешь сказать… наш сын тоже родится таким? — таращусь на притихшего малыша.
Картен отводит взгляд. Твою мать. Просто великолепно! Так, ладно, я подумаю об этом потом.
— Чем её кормить?
— Сырым мясом и молоком. Сейчас принесу.
С прищуром слежу за уходом нашего новоявленного папаши и вдыхаю самый вкусный запах, идущий от шкурки, ловлю сердечки в глазах. Моё. Не отдам! Моя КаРа. Об этом непреклонно заявляю Дину, когда он возвращается со всем необходимым. Картен по-военному кивает, роняя короткое: он уже так и понял.
Родители с ума сойдут, когда узнают, что стали дедом и бабушкой раньше положенного срока. Хе-х.
Глава 45. Демонический котенок
Шесть месяцев спустя…
Крепко прижимаясь спиной к Дину, который поддерживает меня под округлившийся, но всё равно очень маленький животик, ощущаю вселенскую непоколебимую защиту, несмотря на то, в каком месте мы находимся, а именно — на вершине скалистого ущелья, по простому «Яма», без капли зелени и даже намека на неё. Никакого зловонного запаха здесь уже давно не слышно, но о некогда варварской войне свидетельствует множество хаотично разбросанных скелетов падших полукровок. Сердце болезненно сжимается от жалости, особенно когда мой взгляд тут и там выхватывает совсем маленькие скелетики.
СейРан не лгала, когда говорила: никаких полукровок не жалели в то страшное время, безжалостно уничтожали от самых маленьких до возрастных.
Из груди вырвался тяжкий вздох. Дин не в самом лучшем своём расположении духа прижал меня к себе теснее, хотя, казалось бы, куда уж тесней. Устремила взгляд к багряному небу. Что было, то прошло, и всё же тяжело, думаю, не только мне, ведь где-то там покоились те многочисленные братья и сестры Дина, убиенные рукой родной сестры, из-за чего ещё муторней и тяжелее. Такие же маленькие, как наша КаРа. Изменять имя малышки не стала, оно ей очень шло. Ещё та она у нас Кара.
Сквозь слезы улыбнулась, сжала соленые губы, оплакивая давно почивших невинных полукровок. Впрочем, уверена: каждый виновный получит за содеянное сполна, правда, то была война, зачтется ли убийцам это, не знаю.
