Шеф с системой. Империя вкусов (СИ) - "Afael"

— Александр, о чём вы вчера разговаривали с… с тем человеком? — она помедлила, подбирая слова. — Долго сидели. Дети спрашивают, и я… тоже хочу знать.

Матвей тоже поднял голову, внимательно глядя на меня. Остальные замерли, ожидая.

Я доел кашу, вытер рот, откинулся на спинку лавки.

— Хорошо. Расскажу, — сказал я спокойно. — Вчера мы с Григорием… то есть с Угрюмым… договорились о партнёрстве.

— Партнёрстве? — переспросила Варя настороженно.

— Да. Деловом партнёрстве, — я посмотрел на каждого. — Он будет обеспечивать нам охрану, помогать с расширением. Мы будем делиться прибылью — пятнадцать процентов ему ежемесячно.

Повисла тишина.

— Пятнадцать процентов⁈ — первым не выдержал Матвей, глаза округлились. — Это же… это же почти треть того, что мы зарабатываем!

— Не треть, а пятнадцать процентов от прибыли, — поправил я. — Это разные вещи. И да, это много, но за эти деньги мы получаем то, чего сами добиться не можем.

— Что именно? — спросила Варя, всё ещё настороженная.

Я наклонился вперёд, сложив руки на столе:

— Безопасность наших продавцов и дома. Возможность торговать в любом районе города без страха, что на нас нападут или прогонят. Поддержку при конфликтах с гильдией. Людей — он поможет набрать торговцев, проверенных, не воров.

Варя задумалась, переваривая информацию. Матвей тоже молчал, что-то прикидывая в уме.

— А можно ему доверять? — наконец спросила Варя тихо. — Вдруг он… ну, обманет? Или потребует больше потом?

Хороший вопрос. Умная девочка.

— В этой жизни может всякое случиться, но пока он не обманет, — уверенно сказал я. — Ему это невыгодно. Подумай сама: чем больше мы зарабатываем, тем больше получает он. Пятнадцать процентов от большой суммы — это много. От маленькой — копейки. Ему выгодно, чтобы мы росли и богатели.

— А если всё равно захочет больше? — не отставала Варя.

— Тогда мы перестанем с ним работать, — просто ответил я. — Но этого не случится. Когда откроем трактир, он станет совладельцем. Не просто получателем денег, а партнёром. Его имя будет связано с нашим успехом. Это статус, влияние. Ему это нужно не меньше, чем деньги.

Варя медленно кивнула, но тревога в глазах осталась.

Петька поднял руку, как на уроке:

— А что нам теперь делать? Мы так же будем торговать?

— Да, — кивнул я. — Сегодня работаете как обычно, но скоро к нам присоединятся новые люди. Григорий найдёт и отберёт подростков из Слободки, которые хотят работать. Они будут помогать нам торговать.

— Много их будет? — осторожно спросила Маша.

— Не знаю точно, — признался я. — Зависит от того, сколько он найдёт толковых. Может, пятерых, может, десять. Начнём с малого, постепенно будем расширяться. В итоге у нас будет торговая сеть по всему городу.

Дети переглянулись — в их глазах смешались восторг и страх.

— Это значит… — Матвей замялся, подбирая слова, — мы станем большими? Как настоящая торговая компания?

— Именно, — подтвердил я. — Не просто семья, которая печёт пирожки, а настоящее большое дело. С торговцами, маршрутами, охраной, учётом. Мы будем расти и быстро, но для этого придётся работать ещё усерднее, чем сейчас.

Я обвёл взглядом всех:

— Вопрос: вы готовы? Готовы работать больше, брать на себя больше ответственности? Потому что если нет — скажите сейчас. Я не буду заставлять.

Несколько секунд тишины.

Потом Петька выпрямился:

— Я готов! Буду работать!

— И я! — подхватил Семка.

— И мы! — хором выкрикнули младшие.

Варя смотрела на меня долго, изучающе. В её глазах читалось сомнение, страх, но и… надежда. Она прожила два года на улице, защищая этих детей. Знала, что такое настоящая опасность и сейчас взвешивала: верить мне или нет.

Наконец она медленно кивнула:

— Хорошо. Я доверяю тебе, Александр. За эти дни ты сделал для нас больше, чем кто-либо за два года. Ни разу не подвёл. Надеюсь, и сейчас всё будет правильно.

— Постараюсь не подвести, — сказал я, выдерживая её взгляд.

Матвей тоже кивнул:

— Я тоже за. Если это поможет нам быстрее открыть трактир — я готов работать вдвое больше.

— Отлично, — я встал из-за стола. — Тогда за работу. Сегодня обычный день. Готовим, торгуем, зарабатываем. Новости будут — сообщу. Вопросы есть?

Вопросов не было.

— Тогда вперёд.

День прошёл как обычно. Мы приготовили большую партию пирожков и отправились торговать. К полудню все вернулись с пустыми корзинами и полными кошельками — выручка снова хорошая.

Матвей высыпал монеты на стол, начал считать, записывая цифры:

— Двадцать три серебряных и сорок медных, — объявил он, поднимая голову. — Прибыль растёт. Если так пойдёт дальше, через месяц накопим очень прилично.

— Отлично, — кивнул я, разглядывая кучку монет. — Продолжаем в том же духе.

Вечером, когда стемнело и дети уже начали клевать носами, в дверь постучали. Три раза, пауза, два раза.

Я открыл. На пороге стоял Игорь — Волк, а за ним — группа подростков.

Семеро. Возраст от двенадцати до шестнадцати. Все худые, настороженные, с осторожными глазами уличных детей. Одеты плохо — латаные рубахи, дырявые штаны, стоптанные башмаки.

— Добрый вечер, — кивнул Игорь. — Шеф отобрал самых толковых. Вот, привёл.

Я оглядел подростков. Они смотрели на меня с опаской и любопытством, держались кучно, словно стая.

— Заходите, — сказал я, отступая. — Поговорим.

Они вошли гурьбой, жались друг к другу. Видно было, что боятся — новое место, чужие люди, неизвестность.

Я провёл их на кухню. Усадил за стол — они сели осторожно, словно боялись что-то сломать или испачкать.

— Голодные? — спросил я, глядя на их впалые щёки.

Подростки переглянулись. Никто не ответил, но по их взглядам — жадным, напряжённым — всё было ясно.

— Маша, — позвал я, — принеси похлёбку. Ту, что осталась с обеда, и хлеба нарежь побольше.

Девочка кивнула, засуетилась у очага. Через минуту на столе появились миски с горячей похлёбкой — густой, с мясом и овощами — и целая гора ломтей хлеба.

Подростки смотрели на еду, но не трогали. Ждали разрешения.

— Ешьте, — кивнул я. — Разговаривать будем после.

Они набросились на еду — жадно, но стараясь не показывать, насколько голодны. Ели быстро, вытирая миски хлебом до последней капли. Один из младших так торопился, что поперхнулся. Старший стукнул его по спине, негромко одёрнул:

— Тише ты. Никто не отнимет.

Когда закончили, я сел напротив. Игорь остался стоять у двери — молча наблюдал.

— Меня зовут Александр, — начал я. — Вы здесь, потому что Угрюмый сказал, что вы толковые и можете работать. Это правда?

Самый старший — парень лет шестнадцати с тёмными всклокоченными волосами и острым лицом — кивнул:

— Правда. Мы умеем работать. Не боимся.

— Хорошо. Как тебя зовут?

— Тимофей. Все зовут Тимкой.

— Остальных представь.

Тимка показал на каждого по очереди, быстро, по-деловому:

— Это Антон — ему четырнадцать, шустрый. Это Ванька — тринадцать, хорошо считает. Это Стёпка — пятнадцать, сильный. Это Мишка — двенадцать, но вертлявый. Это Гришка — тоже двенадцать, брат Мишкин. Это Сенька — тринадцать, быстро бегает.

Я кивнул каждому. Они кивали в ответ — серьёзно, напряжённо, по-взрослому.

— Ладно, слушайте, — я сложил руки на столе, выдерживая паузу. — Вот что вы будете делать. Я готовлю пирожки. Вы их продаёте. Ходите по районам, предлагаете людям, получаете деньги. Всё просто.

— А сколько платить будете? — спросил Тимка прямо, без обиняков, глядя мне в глаза.

Толковый парень. Сразу к делу. Не боится спрашивать.

— Еда — три раза в день, нормальная, — перечислил я, загибая пальцы. — Одежда — нормальная, целая, не тряпьё. Крышу над головой я вам предоставлю. Второй этаж все равно пустует. Плюс процент от продаж — два медяка с каждых десяти проданных пирожков. Это хорошая цена. Чем больше продадите — тем больше заработаете. Устраивает?