Крушитель (СИ) - Мамбурин Харитон Байконурович

Острый взгляд Маны заставил инстинкты напрячься. Она бросила его в нужный момент, твердо уверенная, что никто не заметит её изменившегося лица. Кроме него, Рио. Перед ним ей прятаться было незачем, они друг друга знали. Взгляд и всё, пока Асуми продолжает хрюкать отцу Акиры в подмышку. Тот, кстати, лишь немногим позже выдает взгляд ну разве немного худший, чем у собственной снохи. Однако…

Лучше, чем Рио мог надеяться.

— Мне сообщили, — говорит он, очень аккуратно выбирая слова, — Тело… исчезло из морга. Через несколько часов. Полиция ходит на ушах. Понимаете?

Кивки.

Они понимают. Удивительно. Надежда? Нет, ни о какой надежде не идёт и речи. Не здесь, не сейчас, не от этих слов. Но появились варианты. Что касается Рио, а может, и высоченной девчонки, что баюкает в своих руках хлюпающую соплями «яркоглазую», они знают, что варианты бы были, даже если бы расчлененный Акира валялся бы перед ними, уже неплохо так подгнивший. Это он, человек, который не мог просто так сдохнуть от пуль.

Но остальным об этом знать нельзя. Ни в коем случае.

Почему-то, понимание, проявленное безутешными родственниками, подбадривает Рио, и он развивает бурную деятельность. Все эти сопли и слезы следует запихнуть в машину, вон тут, возле которой стоит очень хмурый Хиро Конго вместе с каким-то сухим стариком. Сам Конго в процессе и пострадает, на нем как обезьяна повиснет ревущая Хиракава, а дури в «надевшей черное» чересчур много для простого старика. Ей придётся даже дать по башке, когда старый якудза соберется отчалить в мир иной от таких обнимашек.

Затем они едут. В неизвестном направлении. Быстро валят от аэропорта к демонам на кулички, в какой-то забытый онсен, дорогу к которому помнят старики. Некая развалюха с трехсотлетней историей на окраине мира, в деревне, где даже нет мобильного интернета… зато есть несколько десятков серьезных парней, которые мутят там свои дела. Чуть ли не те же триста лет.

Старый пердун, доживший до пенсии, — это почти легенда. Жизнь якудзы отличается от быта обывателя, в ней событий куда больше, а еще и знакомств, порой очень странных. Вряд ли их там отыщут. Да и будут ли искать? Рио уже в курсе, что Кирью бедны как мыши. Акира умудрился куда-то исчезнуть все деньги, оставив семью с изрядно уже пощипанными накоплениями родителей, которые те потратили на разную фигню. Очень интересно.

Нужно обсудить это с Маной. Она отлично играет свою роль, но у неё даже зрачки не сузились ни на секунду, когда Харуо об этом ей рассказал. Ясно, что на деньги ей плевать, но только ли в этом дело?

Рио, скрывая всё в себе, отчаянно хотел верить, что Мана знает больше. Что, играя роль для всех, она также играет другую, для него. Что… она знает что-то еще…

Что-то, чего бы очень желал услышать даже он.

Глава 16

Террор и насилие

С точки зрения обычного человека, закон — это некая высшая справедливость, подкрепленная всей силой государства, гражданином которого человек является. Разумеется, есть и международные законы, но о них чаще всего простые смертные даже не вспоминают, им хватает и своих. В целом, это действительно похоже на абсолют, законопослушность — выбор как моральный, так и общественный, социальный. Но нюансы, точнее перспектива взгляда на такое явление как закон — чрезвычайно важная вещь. Что, если преступником является государство? Что, если ты не боишься его возмездия?

Что, если ты всю свою первую жизнь стоял над законами, государствами и прочими изобретениями смертных?

Неважно, что уполномоченный человек, руководитель, тот, кому положено, постановляет, что процесс нарушения закона должен быть исполнен, ибо интересы страны выше, важно, что он делает это, имея представления о механизмах возмездия, которые могут использовать против его нации, или его самого, другие интересанты. Он знает правила игры, он нарушает глобальные, те, что придуманы для широких масс, но при этом действует согласно совершенно другому своду условий и ограничений, куда более подвижному. В подавляющем большинстве случаев, во всей истории этой планеты, подобные решения притворялись в жизнь, их последствия можно было просчитать. Правила были известны.

Теперь они изменились.

Открываю глаза, обнаруживая себя там же, где и закрыл их час назад, в большом, но пустом гардеробе в кабинете на английской военной базе. Основного здания, контрольного пункта, так сказать. Сюда я попал благодаря «пустоте», сделавшей меня совершенно невидимым для глаз военных и персонала. Теперь, полностью раскачав свою Ки, я готов действовать.

Покидать гардероб не обязательно. Выпущенная мной «жажда смерти», взвинченная заранее до предела, моментально убивает большинство людей, оказавшихся на базе, полностью выводя оставшихся в живых из строя. Навсегда. Дело трех секунд.

Правила — они не для всех.

Выхожу из своего укрытия, держа в одной руке пистолет, в другой бумажную карту базы. Оружие нужно затем, чтобы выводить из строя камеры наблюдения, которых здесь хватает. Тревога не звучит, её некому запустить, а данные с камер могут попасть только в местную локальную сеть, полностью независимую от глобальной. Пока что.

Первая моя цель — исправить это, так что, пройдя в один из контрольных залов, представляющий из себя помещение, буквально набитое работающими компьютерами (и лежащими у столов с ними трупами), я подключаю к разъёму одного из этих компьютеров особый трансмиттер, выданный мне врагами человечества. Они, правда, еще не в курсе об этом статусе, но англичане тоже не в курсе, что один из их важнейших военных объектов сейчас захватывается инопланетным компьютером. Точнее, уже захвачен. Вряд ли ему нужно было больше секунды…

Следующая моя цель зовётся контр-адмиралом Стивеном Саундерсом, человеком, под чьим контролем было это место, а также несколько активных инициатив, которыми он управлял отсюда. Теперь англичанин представляет из себя труп с налитыми кровью глазами и руками, вцепившимися в область сердца, но это не мешает мне сделать короткое видео на телефон, в котором рука с пистолетом, нажимая спусковой крючок, проделывает в теле контр-адмирала несколько новых дырок.

— Благодарю вас, Кирью-сан, — отзывается динамик над дверью, — Видео уже отправлено. Пожалуйста, пройдите на площадку номер три, вас заберут оттуда через четыре минуты двадцать восемь секунд.

Очень хороший инопланетный компьютер. Мне он очень нравится, но никак не могу придумать сценария, в котором забираю его себе.

— Следующая цель? — негромко спрашиваю я, выбираясь из здания.

— Гаити, — отвечают мне динамики на проходной.

Небольшая металлическая пластинка, прикрепленная к моему горлу, позволяет обратиться к этому механическому богу в любой момент. Ответить, правда, он может лишь через другие устройства.

Гаити. Странно.

Законы, порядочность, мораль. Ценность десяти, ста, тысячи человек, когда речь идет о миллиардах? Ханжа и моралист малодушно отвернутся от выбора, прикроются иллюзией, что решать должны не они, а компетентные люди, которым подчиняются аналитические центры, разведка, ресурсы, ответственность. Разумеется, они будут правы. С точки зрения простого смертного. У меня никогда не было подобного. Ни центров, ни разведки, ни точки зрения смертных. Только эфир и моя собственная воля.

Этого всегда было более чем достаточно, чтобы действовать.

Пока меня перемещают на Гаити, смотрю затребованный мной ролик, как один из моих «коллег» справляется с миссией вроде той, которую я только что закончил. Франция? Америка? Звука нет, только картинка. Видео с разных ракурсов, демонстрирующее, как убивает «воин» кистомеи. Угольно-черное насекомое, лишь слегка превышающее меня в росте.

Хотя, тут можно поправиться. Рост — это у меня, у «воина» это длина. Он напоминает скорпиона с вытянутым телом и хвостом, загнутым не вверх, а вниз. Две боевые клешни у твари расположены над плоской головой, прижаты к ней, а лапы, перемещающие тело, спрятаны под корпусом, а не выставлены по сторонам. Существо передвигается с потрясающей скоростью, постоянно отталкиваясь хвостом от поверхностей, используя его так, как использует кенгуру, но с куда большей эффективностью. Оно, в отличие от скорпиона, гибкое, хоть и покрыто броней, что позволяет ему изгибаться под разными углами.