Индийский лекарь (СИ) - Аржанов Алексей

— Приступайте к осмотру, только в темпе, не надо человека мучать! — дал команду Чатурведи.

В голове у меня моментально возник предварительный диагноз, но хотелось посмотреть из интереса на его чакры. Как данное заболевание себя проявляет.

Особое внимание привлекла Анахата-чакра. Вместо естественного сияющего зеленого цвета сфера была предельно тусклой. Можно было даже сказать, что с уходом в более темный оттенок.

На основании опыта из прошлой жизни и осмотра чакры, могу предположить, что это — кардиальная астма. Но, пожалуй, тоже хорошенько его осмотрю, чтобы в этом убедиться.

Все кандидаты по-очереди проводили аускультацию легких, сердца, пальпировать пожилого мужчину со всех сторон. Я слушал третьим по очереди.

— Хватит! — внезапно прервал Чатурведи, спустя десять минут. — Тут не так много времени надо, чтобы поставить диагноз. Ваше мнение по поводу диагноза, доктор Дас?

Он был самым последним человеком, который осматривал пациента. У него было полтора минуты, прежде чем заместитель главного врача дал команду закончить осмотр.

— У него астма, — шмыгнув носом, неуверенно ответил кандидат.

— Это окончательный ответ? — строгим тоном спросил Чатурведи.

— Окончательный, — заметно занервничал терапевт по фамилии Дас.

— Это неверный ответ. На выход, — сурово приказал Чатурведи.

— Но ведь… У него астма, — попытался возразить терапевт. — У меня было мало времени.

— На выход! Разговор окончен. Вы нам не подходите, — безэмоционально вынес приговор заместитель главного врача.

Дас не стал спорить. Его лицо побледнело, и он молча вышел из палаты.

— Может, нам подскажет доктор из межрайонной больницы верный диагноз? — едва заметно усмехнулся Чатурведи.

Заместитель главного врача даже не сомневался в том, что я отвечу неправильно. Было предельно мало времени на осмотр и сбор анамнеза, не было права на ошибку, сам Чатурведи активно старался оказать психологическое давление на кандидатов. В совокупности все эти факторы выбивали человека из колеи. Но меня подобным не напугать.

— Кардиальная астма, — уверенно ответил я. — Вынужденное положение тела, рассеянные влажные хрипы при аускультации.

— Хватит! — остановил меня Чатурведи. — Верно. У меня нет времени выслушивать всё, что вы обнаружили. Достаточно точно поставленного диагноза.

Хоть заведующий и держался безэмоционально, я хорошо почувствовал, что мой правильный ответ его удивил. Он искренне надеялся, что я последую вслед за Дасом на выход.

Чатурведи повёл нас в другую палату. Он подвел нас к мужчине лет тридцати. Кожа его была бледноватой, но в рамках физиологической нормы. Не создавалось впечатление, что он был вообще чем-то болен.

— Приступайте к осмотру! — приказал Чатурведи. — Конкретно с этим пациентом разговаривать строго запрещено.

Хм, интересное условие. Три кандидата, включая меня, начали тщательно осматривать его всеми возможными способами. Когда дошла до меня очередь, то я убедился, что у него не было каких-либо патологий в сердце, легких и других внутренних органах.

Я воспользовался лекарским зрением, чтобы убедиться в том, что он был полностью здоров. И это было действительно так! Все его чакры находились в приемлемом для среднестатистического человека состоянии.

Заместитель главного врача играет по максимально грязным правилам, пытаясь сбить с толку. Ведь каждый попытается найти какое-то заболевание, а на выхлопе ничего не было.

— Ваше мнение, доктор Кападия? — обратился он к терапевту в очках и с редкими усиками.

— Предположу, что железодефицитная анемия, — протороторил Кападия.

Терапевта немного трясло от волнения. Не сомневаюсь, что он хорошо учился в медицинском университете, но без анализов и полного анамнеза ему было предельно трудно сориентироваться.

Кападия мог правильно ответить. Но он сломался под психологическим давлением заместителя главного врача. Могу предположить, что Кападия перебрал в своей голове бесконечно количество диагнозов. Обратив внимание на бледную кожу, логично предположил анемию.

А ведь не зря же заместитель главного врача сделал акцент на том, что у этого пациента запрещено что-то спрашивать. Потому что его ничего не беспокоило.

— Ха, — усмехнулся Чатурведи. — Не помог вам красный диплом. На выход!

Кападия вообще не стал спорить. Он был слишком слабодушным в отличие от терапевта Даса, поэтому молча покинул палату.

— Доктор Сингх? — обратился ко мне Чатурведи, улыбаясь от предвкушения неправильного ответа.

— Абсолютно здоров, — сухо ответил я.

— Хм, — Чатурведи насупился. — Верно, доктор Сингх, верно.

Всё, мы близки к финалу как никогда ранее. Осталось двое: я и ещё один терапевт, которого до этого даже не пытались спросить. Может, он вылетел бы раньше, но уж больно Чатурведи хотел подтвердить своё мнение обо мне. Доказать мне, что я ничего из себя не представляю как специалист и в этой больнице мне нет места.

Мы зашли в другую палату. Чатурведи нас вел к самой дальней койке отделения, на котором лежал пожилой мужчина.

— Можете его спрашивать о чем угодно, кроме диагноза, разумеется — нетерпеливо сказал Чатурведи и глянул на наручные часы. — Приступайте.

Я и другой кандидат начали подробно опрашивать и по-очереди осматривать пациента. Мужчина жаловался на чувство тяжести и распирания в животе, частый жидкий стул, тошноту и рвоту. Могло создаться наивное впечатление, что у него обычный панкреатит, но без дифференциальной диагностики здесь делать нечего.

Мы были предельно ограничены без инструментальных исследований и анализов. Я решил осмотреть его с помощью лекарского зрения, чтобы оценить состояние чакр.

Хм, странно. Сфера, отвечающая за состояние желудочно-кишечного тракта была полностью здорова. Но зеленая чакра Анахата интенсивно пульсировала, словно вот-вот разорвется. Проблема лежала в сердечно-сосудистой системе.

Было затруднительно дать четкий ответ без инструментальных исследований. Но здесь явно не панкреатит. Вполне может быть аневризма брюшной аорты, например.

Из-за этого происходит сдавление двенадцатиперстной кишки. Всё логично. Из-за сдавления органа организм имитирует симптоматику острого панкреатита, но ведь анахата-чакра мне прямо кричит о том, что диагноз здесь совсем иной.

— Сингх? — внезапно обратился ко мне Чатурведи, оторвав меня от осмотра. — Время закончилось. Ваш ответ.

И снова спрашивает меня, минуя вопрос к прошлому кандидату, который без особых трудностей дошел до последнего пациента. А ведь не прошло и минуты как я приступил к осмотру. Не хочет мне давать даже малейшего шанса поставить правильный диагноз. Увы, я уже победил.

— У пациента аневризма брюшной аорты, — поспешно ответил я. — Ему нужно срочно сделать ультразвуковое исследование или компьютерную томографию.

— Это неверный ответ, — оскалился в хищной улыбке Чатурведи. — Не будем долго тянуть время, может оба пойдёте на выход. Доктор Шампир?

— Острый панкреатит, — уверенно ответил терапевт.

— Верно! Ну, вот. Кандидат на трудоустройство есть. А с вами, Сингх, мы прощаемся. Не буду утаивать, вы произвели на меня впечатление, но, увы, этого оказалось мало. До свидания!

Острый панкреатит? Они ошибаются. Если я просто уйду, то пациент в скором времени умрет с таким диагнозом.

Нет, я так просто на этом не остановлюсь!

Глава 17

Спорить с заместителем главного врача — это задача не из легких. С самого начала нашего знакомства он был настроен ко мне весьма предвзято. Исключительно из-за моего прошлого места работы, что иронично.

Из раза в раз пытался меня подловить на ошибке в постановке диагноза. Но получилось у него это только на последнем пациенте.

Я прекрасно понимал его мотивацию. Ему не хотелось признать, что какой-то выскочка из захудалой больницы оказался прав.

Мне было глубоко плевать, что меня не взяли на работу здесь. Найдутся другие больницы, которые тоже возьмут меня на работу. Но я не мог позволить, чтобы абсолютно невинный человек умер из-за чужой врачебной ошибки.