Контракт Аделины (СИ) - Солнечная Тина

— Что?! — я резко встала. — Он… он не может! Я сейчас приеду!

— Лина. Не надо. Послушай. Если ты приедешь сейчас, в том состоянии, в котором ты находишься, ты испугаешь Эви. И навредишь делу.

— Это моя дочь! Я не могу просто сидеть! — голос сорвался. Я уже хваталась за куртку.

— Лина. Подумай. Ты же юрист. — Его голос стал чуть мягче. — Ты понимаешь, как всё это работает. Он предъявил бумаги. Если ты сорвёшься, закричишь, покажешь нестабильность — нам будет сложнее вернуть её.

— Но она… Она ведь не понимает, что происходит…

— Ты считаешь он может ей навредить?

— Нет, но…

— Он не причинит ей вреда. Он ее отец. Она поживет с ним совсем не долго. Лина, по другому не получится. Ты не должна препятствовать, если хочешь ее забрать. Думай, как юрист.

Я зажмурилась, сжав трубку обеими руками. Воздуха не хватало.

— Мы подадим апелляцию, — продолжил он. — Мы вернём Эви. Но сейчас нужно действовать грамотно. Не горячкой.

Я не ответила. Только отключила звонок и медленно осела на пол. Горло сжало, а слёзы сами потекли по щекам. Эскар подскочил ко мне:

— Лина?! Что случилось?

Я покачала головой, не в силах говорить. Он сел рядом и протянул салфетки, неловко похлопывая меня по плечу.

— Эви… он забрал Эви, — прошептала я.

— Что? Кто?

— Её отец. Суд дал ему временное разрешение. Зей говорит, что это можно оспорить… но я… — я всхлипнула. — Я не могу туда поехать. Не должна. Это только навредит. Но, как я могу не поехать? Моя доченька…

Эскар молча кивнул. Он знал, что лучше не перебивать.

Я посмотрела на бумаги. Всё поплыло перед глазами. Мои пальцы дрожали.

— Я не справлюсь, — сказала я вслух. — Я не смогу защищать ее и вообще никого. Не в таком состоянии. Не сейчас.

Я дрожащими руками набрала Зэйлора.

— Лина, — его голос вновь вернул хоть немного опоры. — Всё под контролем.

— Я не смогу, Зей… Суд, слушания, аргументы — я не могу быть объективной в этом. Я даже дышать не могу нормально, когда думаю, что она не со мной.

— Я знаю. Именно поэтому ты не будешь заниматься этим делом.

— Что?

— Ты не можешь защищать себя. Это против правил, и, к тому же, ты не объективна. Это личное. Я уже связался с лучшей юридической фирмой в городе. Они возьмут это дело.

— Но… моя контора…

— Твоя контора должна заниматься клиентами. Если хочешь доказать свою самостоятельность, лучшего способа и не придумаешь. Разрули своё первое дело. А Эви — оставь нам.

— А если…

— Мы вернём её. — Он сделал паузу. — Только, прошу, не плачь. Ты сильная, Аделина. Ты справишься. А вечером я приеду за тобой.

Я прижала телефон к щеке, сжав губы. Он не слышал, как сердце у меня выло от боли. Но, кажется, понимал.

Зэйлор

Мы с Заритаром сели за стол почти одновременно — я с планшетом в руке, он с телефоном, всё ещё на линии с юридическим советником. Я знал, что нам не помешала бы пара часов тишины, чтобы проработать стратегию, но тишины в этом деле не будет. Не до тех пор, пока ребёнок оказался в эпицентре дерьма, которое устроил её отец.

— Мне только что позвонили из садика, — сказал я, опуская телефон. — Он приехал туда с решением суда. Настоял на немедленной передаче ребёнка.

Заритар поднял взгляд, уже поняв, к чему всё идёт.

— Ты сказал им не отдавать?

— Конечно. Но они не посмеют идти против родителей, если решение официальное. Я попросил их дождаться нас и пока не пускать его к ребёнку. Он вроде как уехал после отказа, но скоро вернется с подмогой. Времени в обрез.

Он коротко кивнул.

— Я свяжусь с юристами. Надо, чтобы передача выглядела добровольной. Тогда он не сможет обвинить Аделину в похищении. Это даст нам пространство для манёвра.

— Думаешь, стоит?

— Это лучший вариант, — ответил он. — Иначе они обвинят её в сокрытии ребёнка. Сейчас важно показать, что она не препятствует отцу. Так сказали мои юристы.

Он ушёл в другую комнату, и уже через пять минут я услышал, как он диктует фамилии и номера статей. Пока он занимался этим, я сделал то, что должен был сделать — позвонил Лине. Я знал, как это прозвучит. Я знал, как больно ей будет. Но если не я, то кто?

***

Я приехал в сад первым. Не хотел, чтобы отец Эви оказался там раньше. Вышел из машины, кивнул охране у ворот, представился. Уже в дверях услышал радостный голос:

— Зей! Зей! — Эви выбежала из игровой зоны, вся светясь от счастья. — Я сегодня рисовала единорога! И он был с крыльями, и у него были блестящие копыта, и...

Я присел, чтобы обнять её. Прижал к себе, вдохнул тёплый запах детства и мандариновых карандашей.

— Эви, солнышко, мне нужно тебе кое-что сказать.

— Что?

Я держал её за плечи, стараясь говорить спокойно.

— Сегодня ты поедешь домой. Только не к нам с мамой... а к папе.

Глаза её вспыхнули.

— Папа приехал? Правда?

— Правда. Он очень соскучился по тебе.

— А мама? Почему я не поеду мамой и папой?

Твою мать. Я ненавидел этот вопрос заранее.

— Понимаешь, котёнок… сейчас мама и папа живут отдельно. Но ты — ты у нас самая замечательная ведьмочка. Ты пожила с мамой, и теперь папа хочет побыть с тобой немного, чтобы не грустить. А потом ты снова увидишь маму. Хорошо?

Эви немного нахмурилась. Видно было, что переваривает. Потом серьёзно кивнула.

— Я расскажу ему всё-всё! Про дом, про садик, про сказки!

Я улыбнулся и провёл ладонью по её волосам.

— Вот и умничка.

Через несколько минут на территорию въехал знакомый чёрный сидаар. Я сразу узнал его. И не удивился, когда увидел этого человека — ухоженного, в дорогом пальто, с уверенной ухмылкой.

Эви сорвалась с места:

— Папа! Папа! — бросилась к нему. Он подхватил её и закружил, демонстративно хмыкая и целуя её в щёку. — У меня столько новостей! Мы с мамой столько всего интересного делали!

— Расскажешь мне всё по дороге, принцесса, — сказал он.

Я стоял в стороне, наблюдая, как он её усаживает в сидаар. Потом, когда она была уже внутри, он вернулся ко мне. Голос у него был чуть громче, чем нужно.

— Мать даже не попрощалась. Типичная картина, да? — ухмыльнулся. — Ужасная мать, никудышная женщина. Ни семьи, ни бизнеса толком. Всё рушится. Как забавно, да?

Я сжал кулаки.

— Осторожно. Ты получил, что хотел. Не нарывайся.

Он хмыкнул.

— Да ладно. У тебя ещё есть шанс всё решить легко и просто.

— Что ты имеешь в виду?

Он нагнулся ближе.

— Сорок процентов. Отписываешь их на меня — и можешь забрать Эви хоть сегодня. Все счастливы.

Внутри у меня вскипело. Он смотрел не на ребёнка — он смотрел на деньги. На влияние. И я знал, если он получит долю, он никогда не уйдёт. Он будет в жизни Лины, в её будущем, в её бизнесе. Постоянно.

Но я сделал вид, что обдумываю. Просто кивнул.

— Я подумаю.

— Ну-ну. — Он уже садился в машину. — Передай Аделине, что дочка ей теперь будет только снится. И если вы планировали навещать ее в этом задрипанном саду, то не выйдет. У неё уже есть няня, и я не планирую таскать ребёнка по таким дырам.

Он захлопнул дверь и уехал.

Я остался стоять. Не сразу смог пошевелиться. Дышал глубоко, чтобы рога, которые естественно проявились от гнева, исчезли поскорее. Глаза метнулись в сторону здания, когда ко мне подошла директриса.

— Господин Зейлор, нам закрыть абонемент Эвелин?

Я покачал головой.

— Нет. Она скоро вернётся.

Глава 45

Я приехал к её офису чуть раньше, чем закончился рабочий день. Сидел в машине, глядя в пустоту и прокручивая в голове каждый взгляд Эви, каждую фразу, которую она сказала перед тем как уехать. Потом увидел, как Лина выходит из здания. Не заметила меня сразу. Шла медленно, сутуло, с опущенной головой. Как будто кто-то вытянул из неё все силы.

Я вышел ей навстречу.

— Привет, Лина, — тихо сказал я, и она сразу подняла глаза.