Шеф с системой. Империя вкусов (СИ) - "Afael"

— Хорошо.

— Цены на зерно на городском рынке стабильны. Наши агенты докладывают, что урожай в этом году будет средним, не более. Рекомендую начать скупку излишков у мелких торговцев заранее, пока цена не поднялась.

— Согласен. Дай распоряжение Семёну Кречетову. Пусть действует тихо, через подставных лиц.

— Будет исполнено. Далее — спор между цехом кожевников и цехом сапожников о поставках. Кожевники подняли цены, сапожники отказываются платить. Обе стороны требуют вмешательства гильдии.

Белозёров поднял взгляд — холодный, оценивающий:

— Пусть договариваются сами. Если через неделю не придут к соглашению — введу фиксированную цену сам. Невыгодную для обоих. Поймут быстро.

— Понял, глава. — Помощник перевернул страницу. — Купец Ярослав Рыжий просит разрешения на открытие новой лавки в Торговом квартале. Предлагает уплатить вступительный взнос и ежемесячную пошлину.

— Рыжий… — Белозёров задумался на секунду. — Тот, что торгует пряностями с Востока?

— Да, глава.

— Откажи. У него долги перед ростовщиком Фёдором. Пока не расплатится — никаких новых лавок. Не хочу, чтобы он обанкротился посреди квартала и опозорил гильдию.

— Будет передано.

Помощник перевернул ещё одну страницу, продолжил:

— Два мелких происшествия. Пожар в кузнице на Железной улице — обошлось без жертв, кузнец отделался ожогами. Городская стража задержала троих карманников на ярмарке, двое из них — члены банды Кривого Ильи.

— Кривой снова активизировался? — Белозёров нахмурился чуть заметно. — Передай через наших людей: если его воры будут попадаться на территории рынков, контролируемых гильдией, я лично прослежу, чтобы его выгнали из города. Пусть грабит где хочет, но не там, где мои купцы торгуют.

— Понял, глава.

— Дальше.

— Ещё одно происшествие, — помощник перевернул последнюю страницу. — Вчера вечером зафиксирован инцидент в Ремесленном квартале. Член гильдии низшего ранга, владелец харчевни «У Фомы», подал официальную жалобу. Его заведение было насильственно закрыто людьми криминального лидера, известного как Угрюмый. Дверь и окна заколочены досками. Сам Фома избит, хотя и без видимых следов. Профессиональная работа.

Белозёров поднял взгляд. Теперь — внимательный, заинтересованный:

— Фома… Член гильдии?

— Да, глава. Низшего ранга, платит взносы исправно. Заведение небольшое, но прибыльное. Жена, трое детей.

— Причина закрытия?

Помощник достал из кармана свёрнутый лист бумаги, развернул:

— По показаниям свидетелей, позавчера Фома послал четверых своих людей напасть на уличного торговца пирожками, который торговал возле его харчевни. Торговец оказался под покровительством Угрюмого. Нападавших быстро нейтрализовали, стража подтвердила законность обороны. Вечером люди Угрюмого пришли к Фоме. Заколотили заведение, избили его самого и четверых громил. Демонстративно, на глазах у прохожих.

Еремей Захарович слушал неподвижно. Пальцы механически постукивали по столу. Тук. Тук. Тук.

— Угрюмый действовал лично?

— Нет. Он послал помощника с тремя людьми.

Пауза.

— А этот уличный торговец. Кто он?

— Точных данных пока нет, глава. Известно только, что появился в городе недавно, может месяц назад не раньше. Торгует пирожками на улицах. Качество, судя по слухам, очень хорошее. Цены ниже, чем у Фомы и других харчевен.

Белозёров встал из-за стола, прошёлся к окну. Посмотрел на город внизу — крыши домов, улицы, площади. Это был его город. Его территория.

— Угрюмый, — произнёс он раздумчиво, не оборачиваясь. — Король помойки. Слободка — его навозная куча, где он правит нищими, ворами и бандитами. Я терпел его, пока он держался в своих границах, но теперь…

Пауза.

— Теперь он выползает оттуда. В Ремесленный квартал. На мою территорию. Через какого-то уличного торговца.

Он медленно повернулся к помощнику:

— Угрюмый послал своих людей охранять торговца пирожками? Серьёзную охрану?

— Да, глава. Один человек, но четверых громил уложил за минуту.

Белозёров вернулся к столу, сел. Пальцы сложил домиком перед собой.

— Мне не нравится это, — сказал он тихо. — Угрюмый — предсказуемая фигура. Контролирует Слободку, собирает дань с воров и шлюх, иногда избивает зарвавшихся купцов. Примитивный бандит, но предсказуемый. Я знаю, чего от него ожидать.

Он поднял взгляд на помощника:

— Но когда предсказуемый человек начинает делать непредсказуемые вещи — это опасно. Это значит, что в игре появилась новая переменная. Что-то изменилось.

— Вы думаете, этот торговец…

— Я ничего не думаю, — оборвал Белозёров. — У меня недостаточно информации для выводов, а действовать вслепую — глупость.

Он встал, подошёл к большой карте города на стене. Долго смотрел на Ремесленный квартал, потом на Слободку.

— Этот торговец, — сказал он медленно. — Кто он? Откуда пришёл? Почему Угрюмый вкладывает в него ресурсы? В чём секрет этих пирожков? Где он берёт продукты? Сколько денег он зарабатывает на самом деле?

Белозёров достал из ящика стола карту поменьше, развернул на столе. Посмотрел на отметки кварталов.

— Угрюмый всегда держался в рамках, — сказал он тихо, почти для себя. — Слободка — его территория. Я не трогаю его там, он не лезет сюда. Баланс. Порядок. Но теперь он начинает расширяться в ремесленный квартал через этого неизвестного торговца.

Он поднял взгляд на помощника:

— Фома… У него семья?

— Жена, трое детей. Младшему четыре года.

Белозёров кивнул:

— Отправь жене тридцать серебряных. На хлеб и одежду детям. Скажи, что гильдия заботится о своих, не оставит семью в беде.

Помощник записал в тетрадь.

— И Фоме передай, — голос Белозёрова не изменился, остался таким же ровным и холодным, — что если он ещё раз полезет в драку без разрешения и одобрения гильдии, его семья этих денег больше не увидит. Никогда. И заведение его мы передадим тому, кто умеет думать головой.

Помощник кивнул, продолжая писать.

Белозёров свернул карту, убрал обратно в ящик.

Еремей Захарович хорошо помнил, как десять лет назад сам лично организовал похороны вдовы гильдейца Тимофея Костина — оплатил дубовый гроб, поминки на сорок человек, устроил её двух сыновей учениками в лучшие цеха города. Весь город потом месяц говорил о щедрости и милосердии главы гильдии.

В тот же самый месяц он отдал приказ сжечь дотла лавку купца Ростислава Малого, который попытался тайно обойти гильдейские пошлины на ввоз шёлка. Жена и трое малых детей Ростислава остались на улице без единого гроша, без крыши над головой. Никто в городе не посмел им помочь — все прекрасно знали, что это воля самого Белозёрова.

Для Еремея Захаровича разницы между этими двумя случаями не было никакой. Вдова Тимофея — своя, её надо поддержать, чтобы система продолжала работать слаженно. Семья Ростислава — чужие, нарушители правил, их надо уничтожить публично и жестоко, чтобы другим неповадно было.

Он не испытывал при этом ни жалости к одним, ни злобы к другим. Просто оптимизация. Поощрение полезного поведения, наказание вредного. Элементарная логика управления.

Белозёров вернулся к настоящему. Посмотрел на помощника:

— Мне нужна полная информация об этом торговце. Всё. Где он живёт точно, с кем разговаривает, где закупает муку и мясо, кто его поставщики, кто его друзья и враги. Сколько денег у него в обороте. Откуда он сам родом. Есть ли у него семья в городе. Даже имя его узнай.

— Понял, глава. Начинаем сбор?

— Немедленно. И тихо. Очень тихо. Чтобы ни Угрюмый, ни сам торговец ничего не заподозрили. Используй людей в серых плащах, они умеют работать незаметно.

— Будет сделано.

Белозёров снова подошёл к большой карте города на стене — детальной, с отметками всех улиц, площадей, кварталов. Он долго смотрел на Ремесленный квартал, потом на Слободку.

— Прямая война с Угрюмым, — сказал он задумчиво, — приведёт к хаосу на улицах. Кровь, драки, вмешательство городской стражи, может даже княжеского двора. Это плохо для торговли. Купцы боятся беспорядков. Прибыль упадёт.