Королевская кровь-13. Часть 1 (СИ) - Котова Ирина Владимировна

Поэтому, как только иномиряне пришли в себя после всех катаклизмов, то, как и предсказывал командующий дармонширской армией Венсан Майлз, послали во все стороны гонцов на раньярах с наказом тайно, скрываясь днем в лесах, долететь до мест, где были открыты другие порталы, и узнать, что с ними сейчас. И речь шла не о соседней Инляндии — потому что из ее столицы уже долетели гонцы, проведшие стрекоз под снегом, и сообщили, что оба портала под столицей страны Лаунвайтом закрыты. И что Ренх-сат проиграл, и видели его уходящим в портал без своих знаменитых доспехов, как простого нейра.

Армия из Рудлога, наступающая на Блакорию, пока не двигалась с места, и нужно было решать, продолжать ли сопротивление или складывать оружие. В обоих случаях им грозила смерть, и Виса-асх колебался и думал.

Биться? Сдаваться? Ждать известий о вратах и, если они где-то остались, пробиваться туда?

Для начала нужно было выиграть время. И искать тех, кто осмелится пойти к врагу послами, чтобы за переговорами дать возможность подготовиться к боям, если все же придется стоять до конца. А вот времени у армии Виса-асха оставалось немного — на землях вокруг разграбили уже все, что могли разграбить, а снабжение через врата прекратилось с их закрытием. Еще немного, и нейры начнут погибать не от рук врага, а от голода и связанных с ним болезней. А охонгам придется скармливать их тела и друг друга.

Думал Виса-асх и не мог найти решение. Слишком много вокруг творилось непонятного и жуткого.

Вот и этим вечером, пока сидел он в одном из богатых домов, с улицы раздались крики. И он вышел на балкон.

И увидел, как огромный, темный и старый дворец, сложенный из больших прямоугольных камней, с острыми шпилями и черными птицами на них, беззвучно, сияя пробегающими по стенам зелеными огнями, поднимается ввысь вместе с деревьями и постройками окружающего его парка, вместе с брусчаткой дорог и длинной черной оградой, окружившей его как кружевное гигантское кольцо. Поднимается вместе с куполом, под который тщетно пытались попасть иномиряне, думая, что там, внутри, несметные сокровища, с подвалами, трубами и подземными какими-то механизмами, с канализационными стоками и колодцами.

Дворец проплыл над Виса-асхом, роняя комья земли с фундамента и корней деревьев, и тиодхар только и мог смотреть, открыв рот, не зная, кому молиться, чтобы эта махина, скрывшая полнеба, не свалилась прямо на него.

Дворец засиял зеленым и исчез. А на месте, где он был, осталось черное пятно почвы с глиняными выходами и углублениями там, где стояло здание.

Виса-асх, отступив от балкона, обернулся: в покоях его был гость. И тиодхар даже успел схватиться за меч, прежде чем понял, что его не слушаются ни руки, ни ноги. И хорошо, что не слушаются — он разглядел сияющие зеленью глаза, дымные крылья за спиной, похожие на птичьи, и мощь, исходящую от незнакомца, высокого, с рыжей бородой и волосами. И застыл.

— Я бы мог очистить землю Блакории от вас одним желанием, — задумчиво проговорил гость, обходя генерала по кругу, и не было в этом давления, но Виса-асха все равно вдавливало в землю. — Искушение так велико, но Триединый, боюсь, не зря дал мне эту свободу. Он проверяет, способен ли я удержаться в рамках разумного… и это сложно, очень сложно. Но я не разочарую его.

Он остановился перед Виса-асхом и заглянул ему в глаза. И тому показалось, что на него смотрит сама смерть. Даже в храме богов Лортаха ему не было так жутко.

— Ты жесток, — проговорил гость, — но ты умеешь подчиняться. И достаточно гибок, что дивно для твоего мира. Ты умеешь отступать и признавать поражение.

Он сделал шаг назад, и генералу стало полегче.

— Твои боги мертвы, — сказал незнакомец. И Виса-асх окончательно в это поверил.

— Вы можете сложить оружие и попросить отправить вас в свой мир, — продолжил гость. — Выторговать себе жизнь. А можете остаться здесь. У меня есть дикая земля, которой нужны люди, не боящиеся грязи и работы. А вы приучены и к тому, и к другому. Подумай, тиодхар. Если откажешься, я не убью тебя, не бойся. Уйдешь и будешь свободным, насколько можно быть свободным в твоем мире. Согласишься и поклонишься мне — и у тебя будет трудная жизнь. Но жизнь, в которой не убивают друг друга.

— Что мне сделать… господин… если я согласиться? — сиплым голосом проговорил Виса-асх.

— Приди в храм, где есть я, и скажи об этом, — ответил гость. — Ах, да, я забыл, — хмыкнул он и коснулся странной красно-желтой бороды. — Скажи об этом статуе с вороном. Это я.

И он, махнув рукой, исчез, освободив генерала, который осел на пол.

В это же время над столицей Тидусса Нарриви, расположенной меж двух рукавов большой реки в сотне километров от моря и в пяти сотнях километров от гор, разделяющих ее с Йеллоувинем, стояла ночь. Но не все спали в это время — а когда над городом раздались крики, вышли на улицы и те, кто не спали.

Махараджа Санду, какие-то минуты назад простившийся с ночным гостем, наблюдал из своего окна в башне за движущимся дворцом, который в зеленых огнях выглядел торжественно и слегка зловеще. Затем перешел на другую сторону — и увидел, как проплыл демонстративно дворец над всей столицей и опустился километрах в пяти от столицы, ближе к морю, заняв плоский высокий холм, издавна считавшийся священным и потому избавленным от застройки. В ясную погоду с него было видно море.

Опустился и потух. И только защитный купол издалека поблескивал перламутром.

Махараджа вздохнул и спать не пошел. Потому что все равно сейчас прибегут царедворцы, визири и министры и надо будет успокаивать людей.

А утром, когда он готовился ступить в телепорт на коронацию в Йеллоувине, махараджу ждало множество писем от всех удельных княжеств. В них все желали молодому правителю здоровья, ставили в известность о явлении нового покровителя и заверяли в своей верности.

Следующая глава — в понедельник вечером.

Глава 9.1

Жрец прошелся по коридорам дворца своих потомков. При его жизни это была трехэтажная каменная башня с острым шпилем, окруженная крепостными стенами. Он своими руками заложил первый камень, окропив его кровью жертвенного оленя. Стены с тех пор разобрали, башне достроили этаж — теперь их было четыре, — и каменные крылья, тоже заканчивающиеся башнями со шпилями.

Сохранилось там и подземелье с часовней, где он приносил дары самому себе, не осознавая этого, и огромная зельевая лаборатория, ныне превращенная в склад.

Он, пройдя мимо часовни, зашел в лабораторию, прошелся ладонью по пыльной столешнице, усмехнувшись, отодвинул в стене несколько камней и его кольнуло узнаванием — сохранялись там еще амулеты и драгоценные камни, которые он использовал в своих работах.

Он помнил, как захватывала его работа с травами и камнями, но в конце концов тесно ему стало и в лаборатории, и в замке, и в стране — и он, оставив трон старшему сыну, отправился путешествовать, потому что душа его требовала видеть и познавать неизведанное.

Вечный Ворон поднялся в тронный зал, занимавший вместе с небольшим коридором и большой лестницей весь второй этаж башни. Там нетленным стоял черный деревянный трон, его трон, который он сам вырезал из мореного дуба — массивный, такой широкий, что и два человека могли бы там сесть, с поддержкой для спины, с удобными широкими подлокотниками, на которые и свитки можно было положить, и кубок поставить. А за троном на стене висел герб Гёттенхольдов — черный ворон на серебряном полотнище с двумя скрещенными клинками. Полнился темный зал тенями прошлого — силуэтами его родни, его жены, неистовой и прекрасной Аиллики, полнотелой — но не мягкой полнотой, а силой налитых мышц, — взятой им из диких местных племен, что мазали лицо синей краской, а тело — грязью, носили шкуры животных и были искусными воинами и лекарями. Он взял ее в бою, победив ее, привез сюда как пленницу и поставил перед выбором — либо смерть, либо быть женой и матерью его детей, его королевой. Велико было его восхищение ее силой и понимание, что от их союза родятся сильные дети.