Старшая ветвь (СИ) - Рудин Алекс

— Это от Стригалова я в свое время впервые услышал про Уральский банк, — сказал Горчаков.

— Стригалов уговаривал вас вложить деньги в этот банк? — нахмурился я.

— Нет, он просто упомянул, что такой банк существует и там очень выгодные условия.

— Благодарю вас за откровенность, Николай Андреевич, — кивнул я. — А теперь я должен задать вам очень трудный вопрос и прошу вас ответить честно.

Я сделал паузу. Горчаков молча смотрел на меня.

— Скажите мне, чего вы боитесь? — прямо спросил я.

— В каком смысле? — нахмурился Горчаков.

— Чего в этой жизни вы боитесь сильнее всего?

Николай Андреевич пожал плечами.

— Теперь, пожалуй, ничего. Разве что потерять сыновей. Но этого боится кто угодно.

— Наверное, — согласился я. — Скажите, а чего вы боялись раньше, до того, как темный маг наложил на вас заклятие?

— Раньше? — усмехнулся Горчаков, — Раньше я боялся, что люди не будут принимать меня всерьез. Одна эта мысль бесила меня до дрожи.

— Кто мог об этом знать? — не показывая своих эмоций, спросил я.

Горчаков усмехнулся еще шире.

— Вы шутите, Александр Васильевич? Об этом мог догадаться любой умный человек, который был со мной знаком. Вы ведь тоже догадались в свое время, верно?

Именно так все и было, но я не стал говорить об этом Горчакову.

— Благодарю вас за откровенность, Николай Андреевич, — кивнул я. — Обещаю вам, что в ближайшее время я увижусь с Юрием и поговорю с ним.

— Хотите поехать вместе с нами? — предложил Николай Андреевич. — Мы с Иваном можем отложить поездку.

Я покачал головой.

— Ни в коем случае. Поезжайте, как планировали. И еще одно. Николай Андреевич, я очень прошу вас держать наш разговор в тайне. Не рассказывайте о нем никому, даже вашим сыновьям.

— Хорошо, — кивнул князь Горчаков.

Закончив разговор с князем Горчаковым, я попросил Ивана проводить меня к Брусницыну. Петр лежал в отдельной палате. Его голова была перемотана бинтом, правую руку до самого плеча скрывал гипс.

— Как ваше самочувствие? — спросил я, входя в палату.

Брусницын простодушно улыбнулся.

— Жив, Александр Васильевич.

— Это хорошо, — одобрительно кивнул я. — Ну как, привыкаете к тому, что вы теперь наследник старинного графского рода?

Брусницын помрачнел.

— Нехорошо это получилось, — нерешительно сказал он. — Николай Дмитриевич ни в чем не виноват. А получается, как будто я у него дар украл.

— Не виноват, — согласился я, — но и вы тоже не виноваты.

— Так что теперь делать? — спросил меня Брусницын.

— Я думаю, что магия сама разберется, — ободряюще улыбнулся я. — Магии виднее. Слышали такую поговорку? А ваше дело — выздоравливать.

— А что будет с Сосновским лесом? — с тревогой спросил Петр. — Ведь лес теперь в чужих руках.

— Не берите в голову, — улыбнулся я. — Разберемся.

Едва я вышел на улицу, как мне прислал зов Сева Пожарский.

— Саша, твой сундук готов, — сказал друг и отчаянно зевнул.

Я услышал его зевок даже в мысленном разговоре.

— Всю ночь над ним трудился, — пожаловался Сева.

— Ты хорошо наложил магическое плетение? — забеспокоился я. — Ничего спросонья не перепутал? Все сработает как надо?

— Ты мне не доверяешь? — тут же обиделся Сева.

— Доверяю, конечно, — улыбнулся я. — Просто дело очень важное.

— А кого ты собираешься держать в этом сундуке? — тут же полюбопытствовал друг.

— Пока это секрет, — ответил я, — но потом я тебе все непременно расскажу.

— Всегда у тебя потом, — пробурчал Сева. — Ладно, говори, куда отправлять сундук? К тебе домой?

— Не нужно его никуда отправлять, — ответил я. — Я сам за ним заеду. Буду у тебя в мастерской примерно через полчаса.

— Хорошо, — ответил Сева и снова зевнул.

Я тут же послал зов Игорю Владимировичу.

— Добрый день, Саша, — отозвался дед. — Слушаю тебя.

— Игорь Владимирович, мне срочно нужно шестьдесят тысяч золотых червонцев, — без предисловий сказал я.

Несколько секунд Игорь Владимирович молчал. Затем спокойно ответил:

— Хорошо, я распоряжусь. Через час загляни в любое отделение имперского банка, и тебе выдадут чек.

— Я бы предпочел получить эти деньги звонкой монетой, — сказал я. — И было бы хорошо, чтобы кто-нибудь из ваших людей привез всю сумму к мастерской князя Пожарского.

— Сделаю, — ответил Игорь Владимирович. — Мне потребуется время. Примерно через час охранники привезут деньги к мастерской.

Игорь Владимирович так и не спросил, зачем мне нужны шестьдесят тысяч золотых червонцев. Я это оценил, но посвящать его в свой план пока не стал.

Глава 20

Попрощавшись с Игорем Владимировичем, я послал зов Мише Кожемяко. Мишу наконец-то утвердили в должности, и теперь он работал полицейским следователем на Городовом острове.

Я решил, что другу не помешает отличиться по службе, ну а мне была нужна его помощь.

— Привет, — сказал я, — хочешь поймать государственного преступника?

— Конечно, — сразу же ответил Миша, — что нужно делать?

— Бери трех крепких городовых и приезжай к мастерской Севы Пожарского. Там встретимся, и я тебе все объясню.

— Буду через двадцать минут, — коротко ответил Миша.

— Только не приезжайте в полицейской форме, — спохватился я. — Переоденьтесь в штатское.

— Тогда дай мне полчаса, — сказал Миша.

— Значит, через полчаса в Ремесленном квартале.

Мишин энтузиазм мне понравился. Я одобрительно кивнул и вызвал извозчика.

Приехав к мастерской, я удивился, когда не застал Севу на пороге. Главным качеством Севы Пожарского было неуемное любопытство. Поэтому, когда я приезжал за заказом, Сева всегда дожидался меня на улице и сразу же набрасывался с вопросами. На этот раз друга не было, и дверь мастерской оказалась заперта.

Я постучал, но мне никто не открыл. Тогда я послал зов Севе. К моему удивлению, он не ответил.

Удивленно почесав в затылке, я отправил зов Кузьме Петровичу, старому мастеру, который обучал Севу Пожарского премудростям артефакторного дела.

Через пару минут за дверью раздались неторопливые шаги. Щелкнул засов, и на пороге показался Кузьма Петрович. Он окинул меня суровым взглядом.

— А, приехали, господин Тайновидец? — проворчал он. — Готов ваш заказ, готов. Проходите.

Кузьма Петрович пригласил меня в мастерскую и небрежно указал на сундук, который стоял посреди просторного помещения. Крышка сундука была закрыта.

— А где Сева? — удивленно спросил я.

— Откуда я знаю? — пожал плечами Кузьма Петрович. — Только что был здесь. Не сидится вашему приятелю на месте, господин Тайновидец, никакой усидчивости.

Кузьма Петрович сокрушенно покачал головой. Потом решил:

— Пойду, в литейной гляну. Подождите здесь.

Только я собрался открыть сундук, как в дверь мастерской снова постучали. Это приехал Миша Кожемяко с тремя городовыми.

Городовые были как на подбор — плечистые, усатые, собранные, с цепкими взглядами. Гражданские костюмы сидели на них, мягко говоря, мешковато. Я недовольно поморщился. Полицейских в них мог узнать даже слепой.

Но что поделаешь? Будем работать с тем, что есть.

— Что нужно делать, Саша? — спросил Миша, пожимая мне руку.

— Взять этот сундук и ехать со мной, — ответил я.

Тут как раз вернулся Кузьма Петрович.

— Нигде этого охламона нет, — озабоченно проворчал он, имея в виду Севу Пожарского.

Кузьма Петрович очень давно работал на князей Пожарских и мог себе позволить непочтительно отзываться о наследнике рода.

— Кузьма Петрович, у вас есть фургон? — спросил я. — В обычный мобиль этот сундук не влезет.

— Ну вот, еще и фургон им подавай, — охотно заворчал старый мастер. — А если он сломается, кто будет платить?