Небесная академия. Ученица и наездник - Айт Элис

– Ты белеешь, Эйри. Уже давно. – Он задумался и до локтя закатал рукав форменной рубашки. – Дай сюда свою руку.

Я неохотно ее протянула. Уин по-хозяйски подвернул манжеты и поставил свое предплечье рядом с моим.

– Присмотрись, – сказал он.

Хотя присматриваться там было не к чему – разница и так бросалась в глаза. Когда мы только познакомились, по цвету кожи не сильно отличались друг от друга – оба загорелые, привыкшие проводить больше времени на свежем воздухе, чем в доме. С тела Уина загар еще не сошел, а вот с моей… Все расхожие сравнения: бледная поганка, белая как полотно, молочной белизны – идеально подходили для ее описания. Такое резкое побледнение не могла объяснить никакая болезнь. Вывод напрашивался сам собой.

Поморщившись, я убрала руку и низко спустила рукава. И плевать, что теперь мне это уже ничем не поможет.

Уин пожевал нижнюю губу, глядя на меня.

– За твоей спиной тебя обсуждают очень много. Никто ничего не говорит в лицо только потому, что даже слепые видят – ты готова в гроб себя загнать, чтобы оправдать свое присутствие в Небесной академии. Может, ты и попала сюда через протекцию, но свое место если не заслуживаешь, то, по крайней мере, стараешься заслужить.

– И ты тоже не сказал правды, – тоскливо подытожила я.

– Я думал, ты сама все понимаешь! Надеялся, что ты в конце концов оценишь, что я всегда рядом и готов ждать!

Ждать… Какое сладкое слово. Но я сомневалась, что оно хоть что-то значит.

– И что, ты выдержишь четыре года моего обучения в Белой академии? Или сколько там обучают… шесть? Будешь хранить верность? И не станешь изводить себя мыслями, что меня к тому времени, возможно, сосватают за кого-то другого?

– Ну, тебя вряд ли кто-то возьмет, – заметил Уин. – Вопрос только в том, сохранишь ли ты сама мне верность.

Мне словно ледяной водой окатили. Я уставилась в лицо парню, пытаясь найти хоть намек на улыбку или на что-нибудь, что даст мне понять: он это брякнул несерьезно.

И не находила. На меня смотрели совершенно честные, широко открытые карие глаза. Уин не понимал, что он только что сказал. А я, наоборот, наконец осознала, что меня все это время в нем так напрягало.

Он же ничем не лучше Хита. Ставит меня так же низко и считает настолько же недостойной того, что в высшем свете называют хорошей партией. Но если Хит был откровенен и не пытался воспользоваться тем, что я могу оказаться эн-хеем из пророчества, то Уин именно этим и занимался. Стать мужем магессы еще выгоднее, чем попасть в Грифонью стражу после окончания академии! Какой дурак упустит такую возможность!

Мне стало так мерзко, что я отошла на шаг назад, отодвигаясь от него настолько, насколько позволял узкий проход возле лестницы. Захотелось вымыть руки и вообще помыться целиком. Промелькнула мысль, что Тарен почему-то никогда не вызывал такого ощущения – что он пытается мной воспользоваться, хотя он с самого начала знал о моем даре. Наоборот, попечитель был готов пожертвовать своим статусом, чтобы дать мне если не твердую, то по меньшей мере призрачную надежду на защиту от Коллара. А тут…

Тьфу, противно как.

– Прости, – я постаралась придать своему голосу ровный тон. Пусть у меня наконец открылись глаза на истинные намерения Уина, сейчас не время ссориться. Обида одного человека может угробить все, чего мы с курсом добились. – Мне неизвестно, что будет через час, а ты просишь меня дать клятву на долгие годы вперед. Я не знаю, не испорчу ли тебе этим жизнь. Давай немного подождем с подобными решениями. Столько всего навалилось… Я сама не своя.

– И Тарен здесь ни при чем? – с сомнением уточнил он.

– Ни при чем, – подтвердила я, нисколько не покривив душой. Дело уже было совсем не в Силвейне. – Он продолжает оплачивать мое обучение. Если есть хоть шанс, что Хоэл прав и я смогу доучиться в Небесной академии, я должна за него цепляться. Если попечитель погибнет, мне надеяться будет уже не на что.

Уин расслабился, напряженные плечи опустились. Такой разговор – не о высших материях, а о прозаическом расчете – он понимал.

– Ладно, – сказал он. – Извини, что насел на тебя. Тебе и правда нелегко.

Я кивнула, не став ничего комментировать, и помахала пустой миской.

– За водой-то идем?

– Идем, – он внезапно насторожился, повернув голову. – Это что за звуки?

Я прислушалась.

Из коридора, оттуда, где находилась комната Дилана, доносились злые голоса. Кто-то кого-то громко обвинял. Вдруг Мади взвизгнула. Затопали ноги, хлопнула дверь, ударившись ручкой о стену, и Хоэл крикнул:

– Воды!

Глава 28

Мы с Уином переглянулись и, не сговариваясь, понеслись к комнате Дилана.

За несколько мгновений у меня в голове успел прокрутиться с десяток версий, что произошло. Может, кому-то стало плохо? Но там достаточно воды, зачем еще?

Глядя на то, как в коридор, толкаясь в дверях, высыпают испуганные однокурсники, я поняла, что ошиблась. Изнутри повалил дым.

Пожар? Это что надо было поджечь, чтобы так полыхнуло?

– Горим! – заорал Брейт, мчась к лестнице. – Будите всех! Зовите архея!

Гвиллим бросился стучать в двери на этаже, но студенты и без того быстро просыпались от воплей. Несколько парней со старших курсов выскочили из своих спален в одном исподнем – кто с полным кувшином, кто с одеялом, чтобы помочь потушить огонь.

– Что случилось? – спросила я, подбежав к Мади.

Подруга заламывала руки, стоя дальше всех от комнаты. На ее лице было написано отчаяние. То ли она растерялась и не знала, что делать, то ли сильно испугалась огня.

– Это все Хит! – выпалила Мади. – Он окончательно свихнулся!

О боги…

Я кинулась дальше, миновав Уина, который замер рядом с Мади, не рискуя приближаться к комнате. Дым оттуда повалил еще сильнее, хотя ребята, носившиеся туда-сюда, явно разбирались в том, как тушить пожары. Неожиданно изнутри донесся жутковатый смех, от которого по спине пошли мурашки.

– Давайте, налегайте! – выкрикнул Хит. – Будет гореть только еще боль…

Голос оборвался. Когда я влетела в комнату, то обнаружила, что Хит скрючился у стены, одну ладонь прижимая к скуле, а второй сжимая странного вида склянку. Над ним навис разъяренный Хоэл.

– Пошел вон! – не своим голосом заорал он.

Хит не сдвинулся с места. Похоже, он и правда был не в себе.

Я окинула взглядом спальню Дилана. Сам юноша со слезящимися глазами хлопал сложенным одеялом по кровати, по которой расползался огонь. Языки пламени облизывали стены, распространяясь по помещению с неестественной скоростью. Горели наши декорации, сворачивалась, чернея, бумага со сценарием Мади, обугливались старательно выкрашенные перья, занимался огнем стол Дилана…

– Откройте ставни! – рявкнул сзади старшекурсник, прибежавший на шум с нижних этажей. – Туманный венец поможет затушить пожар!

Я ринулась к окну. В лицо ударил промозглый холод, по коже снова пробежали мурашки от соприкосновения с сырым туманом. На сей раз я вполне отчетливо увидела щупальца, тянувшиеся в комнату. Причем они ползли только к тем местам, где поднималось пламя, словно обладали разумом.

– Уберите отсюда этого кретина! – продолжал командовать предприимчивый студент, ткнув пальцем в Хита. Дальше досталось уже тем, кто застыл в коридоре. – А вы чего столбом стоите и таращитесь? Хватайте ведра, кувшины! Организуйте цепочку до колодца и передавайте тару! Быстро, я сказал!

Его резкие окрики возымели действие лучше оплеух. Хита вытащили в коридор. У Дилана, который плакал уже вовсе не от едкого дыма, отобрали одеяло и вывели наружу, чтобы бедняга не видел, как исчезают в огне его инструменты, вещи и все труды. В комнате остались только те, кто точно знал, что нужно делать.

Но, когда я попыталась выскочить, чтобы встать в цепочку и помогать носить воду, тот самый раздающий команды студент схватил меня за руку и пристально всмотрелся в глаза.

– Эй ты! Можешь потушить огонь?