Искатель (СИ) - Мамбурин Харитон Байконурович

Всю четверку уйгур пустил на мясо очень быстро. Мог бы, наверное, за несколько секунд, но он был не один, вооруженные огнестрелом местные вовсю палили по пуленепробиваемым «соцуюковцам», а те гонялись за ними, размахивая своими шоковыми плетьми, так что, после расправы над лидером уйгуру пришлось немало побегать, чтобы переловить тех, кто гасил его помощников. Бегал он лениво, надо сказать, мне как раз хватило времени найти ту банку с краской.

А вот убивать… убивал китайский наемник просто замечательно. Оба его лезвия были куда толще и прочнее, чем у моей катаны, так что он, без всяких раздумий, трижды использовал их вместо открывашки, пробивая клинком людей в боковую броню, а затем, в несколько мясницких рывков, превращая их внутренности в порубленную с костями кашу. На шокеры, способные прожечь человеческое тело, ему было плевать, а большего у моих покойных соратников не было.

Когда я вернулся, то увидел только могучую спину уносящегося в ночную тьму противника, который, к моему огромному сожалению, не стал снимать шлем. Видимо, уйгур решил, что ловить нас в условиях полной неопределенности выйдет ему боком и попросту драпанул дальше, не дожидаясь, пока противников станет больше. Подхватив свою катану, так и не покинувшую ножен, я устремился за ним, периодически пытаясь вызвать Хаттори. С последним успехов не было… целых три часа.

Три часа бега за еле заметной впереди фигурой, бодро топчущей ногами асфальт. Короткая остановка в деревне, за время которой не успело бы отдохнуть ни одно живое существо, а до нее почти двести пятьдесят километров бега. Мощь полноценного «надевшего черное» не могла не впечатлять.

Я мог его догнать в любой момент, но не видел в этом смысла, продолжая время от времени вызывать штаб-квартиру. Зачем нужно рисковать хоть чем-то, если за твоей спиной, по идее, должна быть вся мощь Соцуюки? Каратели не нужны, хватит лишь пары снайперов с достаточно крупнокалиберным оружием. Однако, мне никто не отзывался. Это ставило в неловкое положение. Допустим, я его догоню и… убью? А смысл тогда догонять? Не убью, а отрублю ногу, как планировал? Допустим. А как мне её перевязать вовремя? Мышцы у этой горы мяса разогреты хорошо, а значит, что, потеряв конечность, он истечет кровью очень быстро, причем без ноги он будет для меня более опасен, чем с ногой… Вывод? Продолжать преследование.

Я держался за своей целью в темноте, где-то метров за сто пятьдесят, вновь используя заклинание «подсветки» живых. Уйгур безостановочно и уверенно рысил по асфальту, не оглядываясь, двигаясь равномерно, как механизм. Я от него не отставал. Так прошли часы, пока не начало светать. Моя связь не ожила ни разу.

В один момент он остановился как вкопанный, поднеся одну руку к уху в уже знакомом мне жесте. Я же, не теряя времени, согнувшись, быстро пошёл к нему по обочине, понимая, что при свете дня не смогу преследовать этого человека. Было необходимо хоть что-то предпринять, и из нескольких вариантов я выбрал поставить на него метку. Для этого нужно было сократить расстояние до минимума.

Китайский наемник решил мне помочь, начав быстро избавляться от собственной брони. Он сдирал с себя один кусок серо-зеленых доспехов за другим, тут же отшвыривая в траву, оглядываясь и торопясь. Тем не менее, процесс разоблачения шёл достаточно медленно, чтобы я смог сократить расстояние между нами метров до тридцати, мучительно решая, что делать — использовать магию или пистолет? По всему выходило, что стрелять бессмысленно. Нужно дождаться связи с штабом.

Значит, будет магия. Слабое закольцованное само на себя заклинание входит в покрытую буграми мускулов спину высокого, но очень кряжистого человека, почти догоняющего размерами моего прадеда. Он не замечает, продолжая воевать с собственными штанами, а я, сделав своё дело, тихонько отползаю назад, чтобы, под прикрытием кустов, последовать примеру уйгура. Скорее всего, вместе с броней он оставит и радиационную метку, так что я всё вовремя сделал. Он от меня не уйдет.

Начинает капать дождь.

Когда я вновь встаю на ноги, одетый в оставленные черные штаны и белую майку, уйгура уже не видно, но я теперь чувствую, где он. Теперь можно идти по следу, не торопясь. Передатчик в ухе молчит, одноразовый телефон в кармане штанов тоже, так что я то иду, то бегу по дороге вслед за убийцей, постепенно намокая всё сильнее и сильнее. В руке катана, замотанная в снятую куртку, её я держу сквозь ткань вместе с пистолетом.

На всякий случай. А то вдруг попутка?

Машин не попадалось, но спустя, где-то, час, метка моей цели быстро начала удаляться вбок, а я, поспешив, вышел на куда более оживленное шоссе.

И, что еще хуже, увидел город.

///

За свою удивительно долгую для подобного состояния жизнь, он много раз думал о том, каким будет момент его смерти? Угасание бездумного тела, впавшего в кому? Пуля от одного из немногочисленных, но крайне влиятельных недоброжелателей? Незаметный, но от этого не менее враждебный взмах Кирью Акиры, решившего, что их отношения не стоят прогнозируемого риска?

Вариантов было множество, но ни в одном из них Ивао Хаттори не видел того, что с ним случится на самом деле. Тихая безболезненная смерть в полном сознании.

В полной темноте.

Полной тишины не завезли, но эти шорохи и трески вполне можно было представить звуками подползающих слуг Эммы О… хотя, на самом деле, это были живые люди. Вполне невредимые, нужно сказать, даже сохраняющие определенное присутствие духа. Все, кроме самого Хаттори, сейчас собрались у шахты лифта. Приток свежего воздуха был только там, вентиляция не работала.

Но кое-что оставалось и в других местах. Лежащий на полу Спящий Лис с трудом вздохнул, медленно вбирая спёртый воздух в свои еле работающие легкие. Какая же, всё-таки, ирония быть поверженным оружием, к созданию которого ты имел непосредственное участие…

«Кемоно но яри», (Копье для зверя) было пусть и не эксклюзивным проектом, но именно тем, каким премьер-министр должен был укротить дружище Шина, если бы тот слетел с нарезки. Несложный комплекс технологических решений в виде определенным образом сконструированной шахты лифта на базе «Цукумогами». Один сигнал с нужного пульта и на каждый этаж подземной базы подается мощнейший электромагнитный импульс, превращающий великолепной укрепленный и оборудованный бункер в яму с беспомощными обезьянками, готовыми как предстать перед судом, так и получить какой-нибудь добивающий «инцидент».

Вместо этого, «Кемоно но яри» было использовано против них. В самый ответственный, самый отчаянный момент, когда ополовиненный отряд Соцуюки с трудом отбивался от «броненосца». Крик о появлении второго был последним, что услышали они на базе, также как и доклад от «Суры». Искалеченный Накамура, которого оттащил Кирью, лишь успел доложить, что парень преследует цель, как активировалась электромагнитная ловушка.

Выжили все, кроме одного техника с сердечным имплантом и, наверное, его, Ивао. Его экзоскелет, обладающий неплохой защитой от ЭМИ, выгорел сразу, дотла, как и все внутренние импланты. Глаз, связь, еще несколько хитростей, датчиков и регуляторов. Удар был прекрасно рассчитан. Вся инициатива секретного отряда Соцуюки перестала существовать за пять минут.

— «Этого я не предполагал», — умирающий детектив, лежащий на полу командного центра, слабо усмехнулся, — «Я считал Сарабашири отдельным игроком или пешкой, но что, если это всё было нашей задумкой? Что если я и Шин игрались даже не в темную, а лакмусовой бумажкой? Проверкой, которую в любой момент было так легко нейтрализовать или выключить?»

Как идеально подошли «броненосцы». А зачем нужно большее? Да и большего Соцуюки никто бы не дал. Как он не злился, как бы не буйствовал в своих требованиях, но ни к одному действительно сильному «надевшему черное» он бы не смог найти подхода. Даже хорошо, что им попался малыш Кирью с его большой дубиной, иначе бы Шин точно нарвался на кого-нибудь калибра Годаэмона, который один может разнести всех его хваленых бойцов…