Обратное течение (СИ) - Рудин Алекс

Никита Михайлович повернулся к Мясоедову. Губы графа были разбиты, по подбородку текла кровь. Миша хорошо ему врезал, как и обещал. Полицейские крепко держали Мясоедова за руки.

— А ведь я до самого конца не верил, что это вы, — сказал Зотов. — Хорошо, что господин Тайновидец вас раскусил. Зачем вы это сделали? Ритуал? Или была другая причина?

Но Мясоедов не обратил на него никакого внимания. Граф смотрел только на меня, и в его светлых глазах горело безумие.

— Отдайте мне девушку! — хриплым голосом потребовал он. — У меня есть еще одна попытка.

Мясоедов попытался вырваться, но полицейские крепко держали его за руки.

— Ничего себе, — удивился Зотов. — Он до сих пор не понял. Ладно, уводите их. В управлении все расскажут.

— Подождите, Никита Михайлович, — вежливо попросил я.

И подошел к графу.

— Нет у вас никакой попытки. Видите, луна уже почти скрылась за деревьями. Вы не исполнили свой договор с магией.

— Отдайте девушку! — повторил Мясоедов. — Она моя! Я все сделал правильно, я разрушил ее жизнь. Остался последний шаг, и я получу могущество.

Его голос сорвался на визг.

— Поздно, — усмехнулся я. — Миша, выпей Зеркальное зелье. Покажи ему свое настоящее лицо.

— С удовольствием, — кивнул Миша, откупорив флакон. — Чуть пальцы не сломал об этого гада.

Он одним глотком выпил Зеркальное зелье. Фигура Миши дрогнула и расплылась. Затем снова стала четкой.

Вместо хрупкой рыжеволосой девушки перед нами стоял Миша Кожемяко собственной персоной.

— Кто это? — ошалело выдохнул Мясоедов.

— Полицейский следователь Кожемяко, — представился Миша. — Граф Мясоедов, вы арестованы по обвинению в нескольких убийствах.

Он шагнул вперед, и тонкое ситцевое платье с треском лопнуло на его могучем плече.

— Погодите, — возразил Зотов. — Арестованного забирает Тайная служба. Я должен разобраться с этим ритуалом.

Они заспорили, а я внимательно следил за незаметным движением лунного диска. Луна почти зашла. Еще секунда — и она полностью скроется за верхушками деревьев. Но в последний миг лунный диск ослепительно вспыхнул, словно задумал превратиться в новое солнце.

— Нет, — пронзительно выкрикнул Мясоедов. — Нет!!!

Его истошный крик перешел в звериный вой.

А затем яркий лунный свет упал на лицо графа, и оно почернело. Превратилось в уголь, в сгусток ночной темноты.

— Отпустите его! — крикнул я полицейским.

Они вовремя отдернули руки. Граф Мясоедов покачнулся и серебристым пеплом осыпался на мостовую.

Луна ушла.

Наступила темнота.

— Что это было, господин Тайновидец? — ошарашенно спросил Зотов.

Глава 26

С момента гибели графа Мясоедова прошло три дня. Сегодня Елизавету Федоровну должны были выписать из госпиталя. Мы с друзьями готовили дом к ее приезду.

— Саша, с беседкой я закончил, — деловито сообщил Сева, подходя ко мне. — Пойдем, покажу.

Его светлые волосы торчали непокорным хохолком.

— Пойдем, — согласился я.

Вместе с Севой мы вошли в беседку, и я сразу испытал знакомое ощущение, которое охватывало меня всякий раз, когда я входил в палату Елизаветы Федоровны. Беседка была полностью изолирована от магии.

— Хорошо, что здесь есть стены, — сказал Сева. — На эти дранки удобно наносить магическое плетение.

Я машинально взглянул на увитые виноградом стены беседки, словно надеялся разглядеть невидимые магические нити. Но увидел только, что виноград уже почти созрел.

А может, устроить у себя в саду виноградник? Делать вино, держать бутылки в прохладном погребе?

— Спасибо, дружище, — благодарно кивнул я. — Ты все сделал отлично.

— Может быть, обсерваторию тоже зачаровать? — предложил Сева. — Вдруг девушка захочет посмотреть на звезды?

— Это уже лишнее, — с улыбкой ответил я.

— Везет тебе, Саша, — с завистью сказал Сева. — Все эти расследования, погони, магические приключения. С красивыми девушками знакомишься. А я торчу целыми днями в мастерской. С кем там познакомишься? С Кузьмой Петровичем, что ли?

— У каждого своя судьба, — рассмеялся я. — Магии виднее. Будет и на твоей улице праздник.

Мы с Севой вышли из беседки, и тут дом прислал мне короткий предупреждающий сигнал. На ограде тревожно зазвенели бронзовые колокольчики. Я оглянулся и увидел, что возле калитки стоит Никита Михайлович Зотов. По своей привычке он был весь в черном, а мрачным выражением лица напоминал печального вестника.

— Доброе утро, господин Тайновидец, — зазвучал в моей голове холодный голос Зотова. — Будьте любезны меня впустить.

— Конечно, Никита Михайлович, — с улыбкой ответил я, подходя к калитке. — Прошу.

Под глазами Никиты Михайловича залегли темные круги.

— Снова не выспались? — участливо спросил я.

— Да, — коротко кивнул Зотов.

— Хотите поговорить в моем кабинете?

— Нет, — так же немногословно отказался Никита Михайлович, — Предпочитаю разговор на свежем воздухе. Давайте прогуляемся по саду.

Сева проводил нас любопытным взглядом. Мы с Никитой Михайловичем повернули за угол особняка и медленно пошли вдоль клубничных грядок.

Я догадывался, по какому поводу явился Зотов. И ожидания меня не обманули.

— Граф Мясоедов погиб три дня назад, — неторопливо начал Никита Михайлович. — И знаете, чего я добился за это время?

Я с любопытством взглянул на него.

— Ничего, — по слогам произнес Никита Михайлович. — Абсолютно ничего.

Он покосился на меня.

— Нет, разумеется, мы неплохо продвинулись. Я арестовал всю охрану Мясоедова, всю его прислугу, даже кухарку. Они уже дают показания, и будьте уверены, Александр Васильевич, они скажут правду. Мы обыскали дом Мясоедова, его мастерские, его загородное поместье. Нашли немало интересного.

Зотов снова посмотрел на меня.

— Кстати, вы знаете, что граф нас обманул?

— Вот как? — вежливо удивился я. — И в чем же?

— В башне, где жил его дядя, все осталось по-прежнему. Там немало любопытных артефактов, уверяю вас. Мы нашли переписку ректора с его университетскими друзьями. И даже записи, которые он вел во время экспедиции. Хотите взглянуть?

— Конечно, — кивнул я. — Мне очень любопытно.

— Что ж, заезжайте ко мне, с удовольствием вам покажу, — сказал Зотов. — Этот документ такой степени секретности, что выносить его за стены управления не рискую даже я.

В его словах мне почудился скрытый намек.

— Непременно заеду, — улыбнулся я. — Как только выберу время.

— Но суть документа я изложу вам прямо сейчас, — сказал Никита Михайлович. — Мне очень интересно ваше мнение.

— С удовольствием послушаю.

Зотов прикрыл глаза.

— Последнюю экспедицию Константин Иванович Мясоедов совершил в Южную Америку. Знаете, это где джунгли, обезьяны, Амазонка.

— Да, я слышал, — улыбнулся я.

— Так вот, в этих самых джунглях они отыскали заброшенную каменную пирамиду. Там была любопытная история с местным проводником. Вы знаете, что все эти пирамиды по сути большие гробницы?

— Кое-что слышал, — кивнул я. — Но без подробностей. Я не силен в археологии.

— Обычно в пирамидах хоронят вождей или знатных жрецов, — объяснил мне Зотов. — С собой в загробный мир покойникам дают все необходимое, иногда это очень ценные вещи. Золото, оружие, украшения. Ну, и свитки с заклинаниями, само собой. Вдруг покойник после смерти их позабудет? А тут — подсказка.

— Удобно, — рассмеялся я.

— Очень, — саркастически кивнул Зотов. — Как вы понимаете, находится немало охотников за сокровищами, поэтому большинство пирамид разграблены. Но эта пирамида осталась нетронутой. Она пряталась в джунглях на берегу какого-то притока Амазонки. Совсем небольшая, высотой с трехэтажный дом, не больше. Так вот, внутри этой пирамиды Константин Мясоедов нашел свиток. Очень любопытный свиток. В нем был описан некий магический ритуал.