Контракт Аделины (СИ) - Солнечная Тина

Секунда — и я уже был на ногах. У меня был только один приоритет сейчас.

Найти Эви.

Плевать, кто стоял за этим старые враги, конкуренты или просто ублюдки, торгующие детьми. Я найду её. И мир сгорит, если потребуется.

Дальше времени на благодарности уже не было. Я вышел из здания, включил подавитель слежки на комм-канале и набрал Заритара. Он ответил на первом гудке.

— У нас проблемы, — сказал я тихо, почти рыча. — Эви похищена.

— Малышка Аделины? Какого хера? — Заритар сразу изменился в голосе. — Я выезжаю. Параллельно поднимаю своих. Мы найдём её.

— Подключай всех, кого знаешь. Мелкая светлая ведьма… Не хочу думать нахрена она им нужна, — бросил я и тут же сбросил, не прощаясь.

Пальцы скользнули по панели — новый вызов. Номер отца девочки. Говнюка, который до сих пор размахивает брачным договором, как кнутом.

Он взял, и даже не поздоровался:

— Да.

— Ты ничего не потерял, мразь? Где Эви?

— Это ты? Ты, ублюдок, решил выкрасть мою дочь?! Я подам на тебя в суд!

Я усмехнулся. Холодно, зло.

— Лучше бы это был я, — сказал я спокойно. — Тогда я хотя бы знал, где она. Но, увы, не я.

— Это вы! Только вы могли! Она была с няней, и…

— Которую ты, недоделанный отец, даже не проверил, прежде чем оставить с ребёнком! — сорвался я. — Ты вообще понимаешь, что натворил?

— Не смей говорить со мной так! Это моя дочь!

— Дочь, которую ты умудрился потерять за полдня. Браво, — я скривился. — Ты хоть представляешь, через что сейчас проходит Аделина?

— Она знает?

— Пока нет. Но, поверь, узнает. И когда узнает, я бы не хотел быть на твоём месте.

Он замолчал. Слышно было только тяжёлое дыхание.

— Слушай, — проговорил он осторожно. — Давай заключим сделку. Ты… не говоришь Аделине, что Эви пропала. А я подпишу развод. Откажусь от претензий. Только… если она выполнит условия контракта. Тогда может забирать и девчонку.

— Ты издеваешься? — я коротко рассмеялся. — Ты хочешь, чтобы я вернул тебе ребёнка, а ты потом всё равно оставил бы её без прав? Нет уж. Так не пойдёт.

— Тогда… — голос его зазвенел фальшью, — тогда не рассчитывай, что я подпишу что-либо.

— Тогда не рассчитывай, что я буду держать язык за зубами, — отрезал я.

Я отключился. Смотреть в экран больше не хотелось.

В этот момент к обочине плавно притормозил транспорт Заритара. Он выскочил быстро, не теряя времени.

— Всё, мои подключены, уже прочёсывают близлежащие сектора. — Он замер, вглядываясь в моё лицо. — Ты как?

— Я в порядке, — солгал я. — Я тоже всех своих поднял по тревоге. Надеюсь, мы успеем.

— Нам нужно поговорить, — сказал он мягко.

Я нахмурился.

— Сейчас? У нас ребёнка ищут.

— Я знаю. Это не долго.

Я напрягся. Он приподнял рукав — и я увидел метку. Её метку. Пылающую на его руке.

Сердце сжалось. Не трудно было догадаться, как она могла оказаться на его руке. Моя девочка приняла этого охламона…

Я смотрел на неё молча. Ни злости, ни ярости. Только опустошение.

— Ты знал, что это возможно, — напомнил он. Спокойно.

— Я знал, — медленно выдохнул я. Потёр ладонью лицо. — Но это всё равно не облегчает ситуацию. Ни капли.

Мы оба молчали несколько долгих секунд. Хотелось размазать его довольную улыбку по лицу кулаком. Плевать, что это мой лучший друг. Приоритеты. Приоритеты, мать его!

Я резко повернулся к транспорту.

— Потом. Обсудим это потом. Сейчас — ищем Эви.

— Согласен, — кивнул он.

И мы пошли. Потому что мир мог рушиться, метки могли жечь, сердце могло рваться — но пока девочка не дома, ничего другого не имеет значения.

Первую зацепку мы получили через три бесконечно долгих часа. Я думал, сдохну, пока появится хоть что-то. Информацию принёс один из информаторов Заритара — нервный, потный, с дрожащими пальцами. У меня от одного его вида зубы сводило.

— Нашли девочку, — выдал он. — Живая. Но…

Я уже знал, что дальше.

— Работорговцы, — хрипло сказал он. — Она в их системе.

Я развернулся, прошёлся по комнате. Схватил первый попавшийся стакан — и швырнул об стену.

— Когда?

— Аукцион. Сегодня ночью.

Боги.

Они и правда собирались продать её. Как вещь. Как мясо. Моего ребенка!

— Мы не можем просто ворваться туда, — сказал Заритар. — Рынок — это не здание. Это сеть. Если накроем, девочку утащат за минуту, и тогда мы потеряем её навсегда.

Я молчал. Знал, что он прав.

— Тогда берём билеты, — процедил я. — Врываемся в самое логово и вытаскиваем её изнутри или покупаем! Мне насрать, но она должна вернуться домой!

Через пятнадцать минут билеты уже везли к нам. В бархатном тёмном конверте, как будто это приглашение на какой-то чёртов бал. Прямо в руки. Бесплотная элита — сукины дети — любят роскошь даже в грязи.

Заритар взял свой билет. В этот момент у него завибрировал коммуникатор.

— Ади, — сказал он, глядя на экран. Меня передёрнуло.

Он принял вызов и, чуть отойдя, заговорил. Голос понизился, стал тёплым:

— Да, Ади. Хорошо, я скоро тебя заберу.

Я видел, как он сдержал улыбку, хотя сейчас было не до того.

Он отключился, а я уставился в пол, стиснув кулаки.

— У нас в плане недочёт, — сказал я, глядя мимо него. — Аделина. Она не должна знать.

— Согласен, — тихо ответил он. — Она сорвётся. Не сможет просто сидеть, пока ее дочь у этих ублюдков.

— И если сорвётся, сделка завтра накроется. А значит, у неё не будет шанса забрать ребёнка законно. Даже если мы Эви спасём.

Молчание. Оба понимали: правда. Жестокая и беспощадная. Я не знаю, как она простит нас после этого. Но другого варианта нет.

— Ты должен поехать к ней, — сказал я. — Забери её. Отвлеки. Успокой. Сделай всё, чтобы она не узнала.

Он кивнул. Я видел, что ему это так же тяжело, как и мне, но он понимал — по-другому нельзя. Пусть последствия будут непредсказуемые. Сейчас нужно думать холодной головой.

— А ты? — спросил он. — Кого возьмёшь вторым?

Прежде чем я успел ответить, у меня завибрировал коммуникатор. Номер я знал. И ненавидел.

Я ответил.

— Ну что, — голос был хриплый. — Слышал ты там ищешь Эви. Я… если ты… если ты поможешь её вернуть, я… я согласен. На всё. Откажусь от неё. Просто… помоги вернуть дочь.

Я выдохнул через нос. Неужели у этого кретина есть какие-то адекватные эмоции? Может он любит дочь, просто где-то очень глубоко?

— Хорошо, — сказал я спокойно. — Поедешь со мной. Сегодня ночью.

— Куда?

— На аукцион.

Он замолчал.

— Ты в своём уме? Какой еще аукцион?

— Тот, на который попала твоя дочь, идиот! Ты идёшь со мной, — оборвал я.

Он согласился. Конечно, согласился. Таких, как он, к ответу приводят не совесть, а страх. И я собирался убедиться, что он вкусит его сполна.

Глава 49

Аделина

В офисе пахло кофе, бумагой и тревогой. Помощник листал документы, сверяясь с записями, а я сидела над последней версией речи, с которой завтра собиралась выступить в суде. Мы всё сделали. Всё просчитали. Всё сформулировали. Но внутри меня уже не горел азарт — только раздражение и тревожная тяжесть.

Я снова подняла коммуникатор.

Набрать — Э. Пауза. Гудок. Второй. Сброшено.

Я сжала челюсти. Сделала глубокий вдох и заставила себя вернуться к работе. Зашла в документы клиента, проверила последнюю переписку. Всё на месте. Всё понятно. Всё системно.

Набрать — Э. Гудок. Сброшено.

— Да чтоб тебя, — выдохнула я и тут же прикусила губу.

— Что-то не так? — поднял взгляд Эскар.

— Нет. Всё нормально. Просто… личное. Продолжай.

Я отвернулась. Посмотрела на экран. Думала о дочери. Я не говори с Эви уже сутки и на душе было паршиво, хотелось хотя бы услышать ее голос или пожелать спокойной ночи. А сегодня — ни звука. Ни одного сообщения. Ни фото. Ни смайлика.

Я снова позвонила. Сброшено.