Император Пограничья 10 (СИ) - Астахов Евгений Евгеньевич

Берут настоящих зверей, иногда людей, и магией переплетают их плоть, создавая монстров. Процесс необратимый и чудовищно болезненный. Твари не живут долго, но пока существуют — идеальные машины убийства.

За первым показалось стремительное существо, которое я даже не мог толком описать — какая-то масса искорёженной плоти с торчащими под неестественными углами конечностями, покрытая слизью и пульсирующими опухолями.

Третьей выбежала человекоподобная тварь с хитиновой кожей цвета запёкшейся крови. Вместо рук у неё были лезвия — буквально, костяные клинки, сросшиеся с предплечьями.

А следом за ними из всех щелей хлынула стая мелких химер — помесь летучих мышей и насекомых, с перепончатыми крыльями и жалами на хвостах. Их было не меньше сотни, и они двигались единым роем.

— Молотов! Ермаков! — крикнул я. — Вы наш волнорез!

Два моих пулемётчика в полной броне из Сумеречной стали шагнули вперёд как ожившие статуи бога войны. Игнат и Дмитрий — каждый под два метра ростом, усиленные курсами Реликтов Зарецкого до предела человеческих возможностей, закованные в тёмный металл от макушки до пят.

Они встали в узком проходе между каменными плитами, заслонив товарищей от угрозы, и в этот момент я понял, как выглядели древние герои легенд. Шквальный огонь с башен обрушился на них — сотни пуль в секунду били по броне, высекая фонтаны искр. Керамические снаряды крошились о Сумеречную сталь как градины о скалу. Молотов даже не дёрнулся, когда очередь из крупнокалиберного пулемёта прошлась по его шлему. Просто поправил хват на своей «Трещотке» — двадцатикилограммовом пулемёте, который он держал как обычную винтовку.

— Они не падают! Мать твою, они вообще не падают! — заверещал какой-то полудурок.

Ермаков расставил ноги пошире, врастая в землю как монолит. Бетон под его сапогами треснул от веса. Когда он открыл огонь, отдача, способная сломать неподготовленному человеку плечо, лишь слегка качнула его массивную фигуру. Гильзы сыпались на землю медным дождём, а ствол Трещотки рокотал пламенем.

Две горы мышц и металла, стоящие под ураганным огнём и методично выкашивающие наступающих химер. Ни страха, ни сомнений — только холодная, механическая эффективность убийства. Летучие твари разлетались кровавыми ошмётками, но парни продолжали стоять, несокрушимые как скалы под штормом.

— Это не люди… это сучьи танки на ногах!! — пронзительно крикнул один из стрелков у казарм.

Крупнокалиберные пули разрывали летучих тварей на куски, но крупные химеры продолжали наступать. Я видел, как раны на медведе-волке затягивались прямо на глазах — чудовищная регенерация позволяла твари игнорировать попадания.

Не став ждать, пока массивная химера доберётся до наших позиций, я рявкнул, хлопнув Ермакова по плечу:

— Займи его!

Дмитрий не колебался ни секунды. Усиленное тело сорвалось с места так резко, что бетон под ногами треснул. Оставив пулемёт лежать в проходе, соматомант врезался в бок огромной химеры как таран, и две горы мышц схлестнулись в яростной схватке.

Звуковые излучатели выли как сирены ада, разбивая концентрацию на осколки. Каждая попытка сплести заклинание рассыпалась — низкочастотный гул проникал в кости, заставляя магию дрожать и срываться. Тогда я прикусил язык до крови. Боль, резкая и чистая, стала якорем для сознания. Медный привкус во рту, пульсирующая рана — на этом я сфокусировался, отсекая звуковые помехи.

Концентрация вернулась. Не полностью, но достаточно для того, что я задумал.

Мой дар накрыл пространство, буквально разбирая на запчасти один из дальних грузовиков и выискивая мельчайшие фрагменты металла в казарме, где столпились вражеские стрелки.

Принуждения стихий.

Все фрагменты железа задрожали, переплетаясь в воздухе. Враги в панике усилили огонь по каменным плитам, надеясь достать меня, но было поздно. Трёхметровый элементаль из чистого металла обрёл форму прямо посреди их рядов, отдалённо гуманоидная фигура, напоминающая сгусток движущихся лезвий, вихрь из острых граней и режущих кромок.

Элементаль рванул вперёд, и несколько бойцов просто распались на части кровавым дождём. Другой попытался отскочить, но железные грани удлинились, рассекая его по диагонали от плеча до бедра. Кровь брызнула фонтаном.

— Отступаем! Отступаем!!

Третий успел вскинуть автомат, но вращающиеся клинки отсекли ему руки по локоть, а следующим движением — голову.

— Не подходите к нему! Артём, НЕ ПОДХОДИ! НЕ… о Господи, он весь…

Паника охватила врагов у казарм. Они открыли шквальный огонь по элементалю, но пули просто проходили между вращающимися лезвиями, не причиняя вреда сгустку металлической смерти. С нечленораздельными криками ужаса бойцы бросились врассыпную.

С башен ударило кипящее пламя, пиромант, скорее всего Магистр, но элементаль выдержал и его, лишь раскалившись докрасна.

Определив местонахождение вражеского мага, засевшего ровно на вышке с акустическими установками, я активировал ещё одно заклинание из моего прошлого арсенала, требующее чудовищного количества энергии.

Горный гнев.

Направив магию глубоко в почву под южной башней, я нащупал скальное основание под слоем бетона. Камень откликнулся на мой зов, и я влил в него свою ярость.

Сначала затряслась земля — мелкая дрожь, как перед землетрясением. Потом из-под фундамента башни вырвался каменный шип толщиной с вековой дуб. Он пробил бетонное основание снизу, взламывая конструкцию изнутри. Башня качнулась, металлические балки заскрежетали, сгибаясь под собственным весом. Второй шип ударил с другой стороны, и десятиметровая конструкция начала заваливаться. Враги на платформе кричали, пытаясь спрыгнуть, но было поздно. Сотни тонн бетона и металла обрушились вниз, погребая под собой полтора десятков бойцов и безымянного пироманта. Облако пыли взметнулось на десять метров вверх.

— Он обрушил башню… Целую гребаную башню!

— Где подкрепление⁈ ГДЕ, МАТЬ ВАШУ, ОБЕЩАННОЕ ПОДКРЕПЛЕНИЕ⁈

— Раиса, Ярослава — по башням! — скомандовал я в амулет связи, усиливая наши импровизированные укрепления, постепенно разрушающиеся под непрерывными выстрелами гранатомётов. — Убейте магов, они координируют атаку!

Ярослава, к которой вернулся полный контроль над её магическими дарами, отрывисто кивнула.

Раиса, зачищавшая до этого помещение одной из башен, через мгновение материализовалась прямо за спиной мага на восточной вышке. Кинжалы из Сумеречной стали вошли в шею с обеих сторон, почти обезглавив его. Маг даже не успел вскрикнуть.

Засекина взмыла в воздух на потоках ветра, на секунду опережая шлейф пуль, прыснувший в её сторону, и рванула к западной башне. Снайпер попытался переключиться на пистолет, но княжна была быстрее — эспадрон рассёк и оружие, и стрелка одним движением.

Марков направил обе ладони на рой мелких химер, которые прорвались через плотный огонь пулемёта и автоматов. Воздух вокруг тварей мгновенно остыл до минус шестидесяти. Летучие мыши превратились в ледяные статуи и посыпались на землю, разбиваясь на осколки.

Севастьян перехватил хитиновую тварь, когда та прорвалась к нашим позициям. Его клинок из Сумеречной стали встретился с костяными лезвиями химеры, покрытыми каким-то видом Холодного железа. Искры полетели во все стороны, но опытный боец использовал инерцию противника — подсечка, разворот, и голова твари откатилась в сторону.

Дмитрий всё ещё боролся с медведе-волком. Я видел, как соматомант внезапно замер, а потом его фигура начала меняться. Доспехи из Сумеречной стали, которые до этого сидели свободно, начали заполняться изнутри. Арсеньев оказался прав, настояв на дополнительных сочленениях и запасе размера — броня растягивалась, пластины раздвигались на скрытых шарнирах, приспосабливаясь под растущее тело.

За три секунды Дмитрий вырос с двух метров до двух с половиной. Плечи расширились, руки стали толще брёвен. Химера, которая до этого нависала над ним, теперь оказалась почти одного с ним роста. Трансформированный соматомант начал двигаться с быстротой, невозможной для такой массы. Его кулак, размером с человеческую голову, врезался в морду химеры с такой силой, что костяные наросты на черепе твари треснули как яичная скорлупа.