Эмуляция: Иллюзия Контроля (СИ) - Гориллс Егор

Я прошёл в дальнюю комнату, где в углу, прислонённый к стене, стоял он. Мой молот. Я не брал его на дело с генералом и Киреевым — слишком много внимания. Но сейчас… сейчас он мне понадобится. Я взял его в руку. Тяжёлая, знакомая рукоять легла в ладонь, как влитая. С ним я чувствовал себя цельным. Завершённым.

— Элла, Орин, Катя, — я вернулся к ним. — Мы выдвигаемся через пять минут. У нас есть один час, чтобы спуститься на пять этажей ада, вытащить Артёма и выбраться оттуда, пока эта тварь не разнесла весь город в пыль.

Больше никто не сомневался. Вопросов не было. Только тихий звон готовящегося к бою оружия и далёкий, нарастающий гул приближающегося конца света.

Хаос был нашим лучшим союзником. Пока сотни наших вампиров, ведомые первобытным голодом и простым приказом «убивать», штурмовали наземные постройки «Объекта-7», превращая периметр в кровавую бойню, мы скользили в тени. Шум боя — яростные очереди крупнокалиберных пулемётов, глухие разрывы гранат и нечеловеческие визги — был идеальным прикрытием.

Вентиляционная шахта, о которой я узнал из разума Киреева, была именно там, где и должна была быть — в полукилометре от основного комплекса, скрытая в густых зарослях кустарника. Массивная стальная решётка была покрыта ржавчиной, но держалась намертво.

Я ухватился за прутья. Металл был холодным, толстым, рассчитанным на то, чтобы выдержать прямое попадание. Но он не был рассчитан на меня. Ненависть, послушная и горячая, хлынула в мышцы. С оглушительным скрежетом и визгом рвущегося металла я вырвал решётку из бетонного основания и отшвырнул в сторону.

Перед нами разверзлась тёмная, пахнущая сыростью и озоном пасть.

— Фонари, — коротко бросил я. Молот за спиной неприятно давил, цепляясь за края узкого лаза, но оставлять его я был не намерен.

Узкие лучи тактических фонарей выхватили из темноты уходящий отвесно вниз тоннель. Вампирам свет был не нужен, их глаза прекрасно видели во тьме, но мы с Эллой не обладали такой способностью.

— Я пойду первым, — сказал я. — Элла за мной. Вампиры — замыкающие. Если внутри засада, будьте готовы.

Мы спускались минут десять. Шум боя на поверхности постепенно стих, сменившись низким, давящим гулом работающих систем бункера. Здесь, внизу, был свой мир. Мир, который не знал о солнце.

Туннель вывел нас в небольшой технический отсек. Мигала одинокая аварийная лампочка. Воздух был спёртым, тяжёлым. И тут же мы услышали его. Алый сигнал тревоги, отражающийся эхом от металлических стен. Они знали, что мы внутри.

— Похоже, тихого входа не получилось, — заметил Орин.

— А мы и не планировали, — отрезал я. — Вперёд.

Мы выломали дверь и оказались в длинном, стерильно-белом коридоре первого уровня. Сирена выла, заливая всё мигающим красным светом. И они уже бежали нам навстречу.

Десяток бойцов в полной экипировке. Но среди них были и другие. Трое. В простых серых комбинезонах, без брони. пустышки.

— Солдаты — твои, — бросил я Элле.

Она кивнула. И прежде, чем солдаты успели открыть огонь, их накрыла волна её силы. Это была абсолютная, всепоглощающая апатия. Их автоматы показались им неподъёмными. Смысл приказа, смысл боя — всё это испарилось из их голов. Они просто замерли, как статуи, глядя в пустоту.

Но пустышки не отреагировали. Они продолжали идти вперёд, их шаги были ровными и неотвратимыми, как ход часов.

— Эти — наши! — рявкнул я, снимая с плеча молот. Мы с вампирами бросились в атаку.

Первый прототип попытался ударить меня. Его удар был сильным, но предсказуемым. Я ушёл в сторону и нанёс ответный удар молотом, целясь в грудь. Раздался глухой, тяжёлый удар. Бронебойный наконечник молота, усиленный моей силой, пробил грудную клетку твари насквозь. Но она даже не пошатнулась. Просто продолжила атаку, игнорируя дыру в теле.

Рядом промелькнула тень. Орин. Он впился когтями в шею пустышки, пытаясь её свернуть. Тварь развернулась, отшвырнув его в стену.

Катя атаковала второго. Она действовала умнее — не пыталась пробить его защиту, а ударила по ногам, ломая коленные суставы. Пустышка рухнула на пол, но тут же попыталась ползти вперёд, цепляясь за пол руками.

Третий достался мне. Я понял — их тела прочнее человеческих, но они не неуязвимы. Они просто не чувствуют боли. Это роботы, облачённые в плоть. Я перестал бить. Я начал крушить. Я выдернул молот из груди первого, развернулся и со всей силы обрушил его на голову третьего. Голова лопнула, как перезрелый арбуз, разбрызгивая во все стороны не мозги, а светящуюся багровую субстанцию. Тварь замерла и рухнула на пол.

Остальных мы добили за несколько секунд, превратив их в груду искорёженной биомассы.

Мы двинулись дальше, спускаясь всё ниже. Второй и третий уровни были настоящим адом. Охрана поняла, что против нас нужно выставлять только пустышек. Они наступали волнами, из каждого коридора, из каждой двери. Их было десятки.

Это была не битва, а мясорубка. Мы прорубались сквозь их ряды. Я шёл впереди, мой молот описывал смертоносные круги, превращая врагов в кровавое месиво. Орин и Катя действовали на флангах, их когти и клыки рвали синтетическую плоть, отрывая конечности. Элла держалась позади, бесполезная против этих тварей, но готовая прикрыть нас, если появятся люди.

Мы были ранены. Моя регенерация работала на пределе, едва успевая затягивать десятки ран. Катя хромала — одна из тварей почти оторвала ей ногу. Орин потерял руку, и новая конечность регенерировала слишком медленно. Мы были измотаны.

Наконец, мы достигли пятого уровня. Здесь коридоры были шире, а освещение — ярче. Всё было стерильно-белым. И тихим.

— Они все кончились? — выдохнул я, прислонившись к стене.

— Нет, — сказала Элла. — Они ждут. Все. Впереди.

Последний шлюз безопасности открылся в огромный зал. И как только мы шагнули внутрь, за нашими спинами с грохотом упала стальная гермодверь, отрезая путь к отступлению. Одновременно закрылась и дверь в дальнем конце зала, ведущая в лабораторию.

Мы были в ловушке.

Со всех сторон, из боковых отсеков, начали выходить они. пустышки. Их было не меньше сотни. Они не бежали. Просто медленно, неотвратимо сжимали кольцо, их пустые лица были обращены на нас.

— Похоже, это финал, — прорычала Катя, обнажая клыки.

— Значит, финал будет громким, — ответил я, крепче сжимая рукоять молота.

— Элла, держись за мной! — крикнул я, и она тут же встала мне за спину.

Они пошли в атаку. Все разом. Это был не бой. Это была волна. Волна бездушной плоти и синтетических мышц, призванная раздавить нас своим числом.

Мой молот крушил, ломал, размазывал. Орин и Катя превратились в два кровавых вихря, рвущих врагов на части. Но их было слишком много. На каждого убитого приходило трое новых. Нас теснили, давили. Я чувствовал, как удары достигают цели, ломая кости, разрывая плоть. Регенерация уже не справлялась.

Катю сбили с ног, и на неё тут же навалилось несколько тварей. Орин бросился к ней, отшвыривая их, но тут же сам оказался под ударом.

Я взревел. Ярость, чистая, первобытная, затопила моё сознание. Ненависть, которую я так долго сдерживал, вырвалась наружу неконтролируемым потоком.

— А-а-а-а-а!

Мир вокруг окрасился в багровый цвет. Я перестал что-либо соображать. Была только одна мысль: «УНИЧТОЖИТЬ». Я бросился в самую гущу, крутя молотом, как обезумевший берсерк. Я не защищался. Я только атаковал. Я ломал их строй, разбрасывал их, как кегли, превращал в месиво. Я чувствовал, как моё тело рвётся на части от перенапряжения, но мне было плевать.

Я пробился к Кате и Орину, расшвыряв тварей, которые их окружили. Они были тяжело ранены, но живы.

Я стоял в центре зала, окружённый останками десятков пустышек. Оставшиеся в живых на мгновение замерли, их программы, видимо, не могли обработать такой уровень ярости.

Этого хватило.

— Сейчас! — крикнул я вампирам.

Мы втроём, собрав последние силы, ударили по оставшимся. Это была последняя, отчаянная атака. И мы победили.