Встреча у водопада (СИ) - Пучков Дмитрий Юрьевич "Гоблин"

— Все верно, — подтвердил юрист противоположной стороны. — Это никак не противоречит указу о рыбном промысле.

— И улов был хороший, если вы упомянули, что сети были полны рыбы, — уточнил я.

— Все верно. Вероятно, это и стало причиной конфликта. Истец, будучи рыбаком, просто позавидовал успеху моего клиента.

— Богатое же место на рыбу нашел ответчик, — протянул я. — Рыба сама в сети прыгает. А дело точно происходило в месте, где разрешена рыбная ловля? Не в заповедной зоне, и не на Мануфактурной стороне?

Представитель ответчика замялся, явно обдумывая ответ. Но ему на помощь пришел судья:

— Разве так не бывает? — удивился он.

— Бывает, — не стал отрицать я. — Например, в откровениях от учеников Искупителя было сказано, что их учитель ловил полные сети прямо с берега…

— Откровения учеников Искупителя базируются на воспоминаниях реальных событий, иначе Синод бы не принял их к учению, — тут же заявил Егор Игнатьевич и я недовольно поморщился, понимая, что сам дал ему козырь.

— Выходит, пока у истца и ответчика одинаковые позиции, — заключил судья. — Раз свидетели не заявлены, я хотел бы послушать мнение Павла Филипповича.

Я вздохнул:

— Мой доверитель упомянул, что в то время, пока ответчик ловил рыбу сетью с берега в оживленном судоходном районе, истец ходил по воде и загонял рыбу в сети. Так что фактически, истец помогал ответчику в ловле и тем самым…

— Да где ж это видано, чтобы человек по воде ходил? — удивленно перебил меня судья, листая дело. — Истец же простолюдин, и силой не обладает.

— А где видано, чтобы рыба у берега сама в сети вошла? — резонно заметил я, и судья задумчиво наморщил лоб. А затем произнес:

— Выходит, гражданский суд рассматривает дело между двумя одаренными Искупителем мучениками.

— Выходит, что так, — согласился я. — И дело нужно передавать в Синод, чтобы тот устанавливал правду среди отмеченных Искупителем людей. Или же они оба будут обвинены в ереси, и тогда…

Егор Игнатьевич побледнел, понимая, что если дело перейдет в Синод, его карьера будет завершена. Потому что перейдя на игру на этом поле, он сильно ухудшит положение ответчика, что прямо запрещено кодексом адвокатской этики. А еще он знал, что я только что пережил заседание комиссии. И ограничился выговором за то, что мой клиент попал в острог. Поэтому Егор Игнатьевич поспешно откашлялся и произнес:

— Возможно, в истории моего доверителя есть некая доля преувеличения. А еще, возможно, истец помогал ему в ловле рыбы. Просто ответчик запамятовал об этом.

— Выходит, вырученные за улов деньги нужно разделить? — уточнил я.

— Выходит, что так, — кисло согласился оппонент, и судья довольно стукнул по столу молотком:

— Суд удаляется в совещательную комнату, — провозгласил он, и мы быстро покинули кабинет.

Глава 24

Деловое утро

— Я много слышал о вас, Павел Филиппович, — начал Егор Игнатьевич, когда мы вышли в коридор. — И даже, признаться, обрадовался, когда узнал, что вы будете моим оппонентом в этом деле. Очень уж мне хотелось посмотреть, каков знаменитый адвокат-некромант в заседаниях. Я надеялся увидеть кого-то из ваших подопечных. Не каждый день в зале суда проявляются мертвые. Но признаться, даже без духов вы смогли произвести на меня впечатление. Хотя я не ждал много от того, кто по своей воле взялся защищать простолюдинов. Не подумайте, я не смею вас осуждать. Понимаю, что у каждого свой путь.

Я только пожал плечами:

— На этом заседании вы сами подали мне идею. Мне осталось лишь ее развить.

Егор Игнатьевич досадливо поморщился. Вынул носовой платок из кармана пиджака и протер взмокший лоб. Я же продолжил:

— Но даже без этой подсказки я бы попросил об отложении заседания, чтобы поискать призраков на том берегу. Так что…

— А вы уверены, что они там живут? — осторожно уточнил мужчина.

— Обитают, — привычно поправил я собеседника. — И да, мертвых хватает в любом месте. Стоит только постараться, и практически на каждой улице обязательно найдется кто-нибудь из тех, кому хочется поговорить и получить услугу от некроманта.

— Уникальную услугу. Хорошая способность для адвоката, разговаривать с мертвыми, — протянул мой оппонент. — Дает некоторые… бонусы.

Я не ответил. Только покосился на коридор, где уже начали собираться призраки. Но они отчего-то не решались подойти ко мне. Я мысленно порадовался, что они не стали поддерживать меня на заседании. Никогда не знаешь, чем может обернуться такая вот помощь.

— У этих бонусов есть достаточно неприятный побочный эффект, — проговорил я негромко.

Мужчина кивнул. Но мне показалось, что он пропустил мою фразу мимо ушей. Я невольно поймал себя на мысли, что по-настоящему внимательны к моим словам лишь мертвые.

— Скорее всего, вас ждет блестящая карьера, Павел Филиппович. И дело не только в вашем образовании, достойном происхождении и таланте. Есть у вас харизма, — произнес адвокат и вынул из кармана пиджака картонный прямоугольник. — Думаю, я не первый, кто делает вам такое предложение, но если захотите в нашу коллегию — я буду рад. И обязательно выступлю в поддержку вашей кандидатуры.

— Благодарю.

Я принял прямоугольник, повертел его в руках, заметив знакомый адрес, и убрал в карман. Но все же не выдержал и уточнил:

— Позвольте полюбопытствовать, госпожа Свиридова была в вашей коллегии, верно?

Егор Игнатьевич смутился. Не думаю, что ему часто удавалось испытывать подобную эмоцию. Однако стоит отдать должное профессионализму адвоката, который почти сразу вернул лицу благостное выражение.

— Да, Елена Анатольевна была самой молодой адвокатессой в нашем сообществе.

— Как так вышло, что ее попросили из коллегии? — спокойно продолжил я.

— Павел Филиппович, я наслышан о вашей с ней вражде…

— Я бы не назвал наши взаимоотношения враждебными, — возразил я.

— Насколько мне известно…

Мужчина осекся, наткнувшись на мой холодный взгляд.

«Так его, мастер», — раздался совсем близко свистящий шепот.

«Прикажите, и мы его…»

Я едва заметно покачал головой, и угодливые призраки тут же отступили прочь.

— Не ожидал, что вы станете верить городским слухам, — с вежливой улыбкой заговорил я.

— Елена Анатольевна допускала некоторые ошибки, — промямлил мужчина.

— Она мастер своего дела, — возразил я. — И я точно знаю, кто просил о том, чтобы ее выперли из профессии.

— Вы должны понять, Павел Филиппович, что никто не хочет проблем. Раз вы понимаете, кто решил подвинуть девушку, то осознаете, что бодаться с господином Свиридовым желающих не нашлось.

— Вам стоит признать, что она получила место не благодаря своему отцу.

— Что теперь об этом говорить, — усмехнулся Егор Игнатьевич. — Есть старая поговорка «баба с возу и кобыле легче». Елена Анатольевна многих раздражала своими успехами.

Было заметно, что наша беседа стала для него в тягость.

— Что ж, не особенно люблю быть тем, кто приносит плохие новости, — я позволил себе легкую полуулыбку, — но вынужден сообщить, что с Еленой Анатольевной вы здорово просчитались.

— О чем речь?

— Ее пригласили на работу кустодии.

Я с мрачным удовольствием наблюдал, как адвокат бледнеет и рассеянно ослабляет узел галстука.

— Остается надеяться, что княжна не злопамятная. И не станет отыгрываться на тех, кто поступил с ней несправедливо, — продолжил я.

— Вы уверены, что сами кустодии… — собеседник посмотрел на меня с надеждой.

— Конечно. Я дал Елене Анатольевне самые лучшие рекомендации, когда новый начальник организации спросил меня о хорошем адвокате, который сможет рьяно служить империи.

— Что ж, приятно знать, что девушка нашла себе хорошее место, — пробормотал адвокат, но искренности в его голосе не слышалось.

В коридор выглянула помощник судьи и пригласила нас в кабинет. Мы последовали за ней.

Судья уже сидел в кресле, перед ним лежало раскрытое дело. И едва мы заняли места напротив трибуны, он зачитал решение. Требования истца оказались удовлетворены практически в полном объеме. И судя по лицу Егора Игнатьевича, такое решение вполне его устраивало: