Император Пограничья 13 (СИ) - Астахов Евгений Евгеньевич

Молотова и Железнякова отбросило, но щиты защитили их от смертоносных осколков. Себя я тоже успел прикрыть — ударная волна хотела швырнуть меня как тряпичную куклу, но магический барьер принял основной удар. Два дома по обе стороны улицы просто исчезли — их снесло до основания, оставив только дымящиеся обломки.

Не успела осесть пыль, как с нескольких сторон загрохотали гранатомёты. Зажигательные снаряды полетели в деревню десятками, разрываясь на крышах и стенах домов. Горящий фосфор и напалм растекались по соломенным крышам, деревянным стенам. Октябрьский ветер подхватил пламя, разнося его от дома к дому.

— Пожар! — закричал кто-то из местных.

Жители по моему приказу спрятались в подвалах и погребах. Если огонь доберётся до них, они сгорят заживо в собственных убежищах. В дыму и хаосе с трёх сторон на деревню двигался противник. Его расчёт был прост — вызвать панику, дезорганизовать оборону, заставить выбирать между защитой и спасением мирных жителей.

— Воевода! — в амулете связи затрещал голос Брагиной. — Они засекли мины Журавлёва! Знают про меня!

Я повернулся к колокольне как раз вовремя, чтобы увидеть, как несколько пулемётных очередей прошивают деревянную башню. Марья с нечеловеческой скоростью прыгнула вниз, преодолев двенадцать метров одним прыжком. Упала она ловко, сразу уйдя в кувырок. Через секунду в часовню влетела граната. Взрыв разнёс колокольню в щепки, колокол с грохотом рухнул вниз, проломив остатки пола.

Дым от горящих домов заволакивал улицы, но я не позволил панике охватить себя. Мгновенно оценив ситуацию, я создал металл из чистой энергии — просуществует он недолго, но свою миссию выполнит. Воздух вокруг засверкал, и из пустоты начали материализоваться листы железа. Десятки металлических пластин возникли в воздухе, повинуясь моей воле. Я направил их к очагам пожара, создавая барьеры между пламенем и ещё не тронутыми огнём домами. Одновременно силой земляной магии поднял целые пласты грунта с улиц — целые кучи почвы взмыли в воздух и обрушились на горящие крыши, душа пламя.

— Лихачёва! — приказал я в амулет. — Командный пункт врага. Никакой пощады!

Раиса растворилась в клубах дыма, став одним целым с тенями. Я знал, что тенебромант использует хаос для маскировки, проскользнёт в тыл и вырежет их офицеров прежде, чем те поймут, откуда пришла смерть.

Молотов и Ермаков заняли позиции на главной улице. Их Трещотки загрохотали, выплёвывая смертоносный металл в наступающих наёмников. Вражеские пули отскакивали от доспехов из Сумеречной стали — двое гвардейцев стояли под огнём как скалы под дождём, методично выкашивая ряды противника. Игнат смеялся, его пулемёт выписывал дуги смерти, а Дмитрий работал молча, экономно и точно.

Через дым мелькнула фигура Брагиной — девушка нашла новую позицию на крыше амбара. Артефактные очки позволяли ей видеть жизненную ауру сквозь любые препятствия, и дым тоже не стал для неё помехой. Выстрел — и гранатомётчик вдалеке упал с простреленной головой. Ещё выстрел — второй рухнул, не успев нажать на спуск.

Я сосредоточился на новом заклинании, которое обрело форму в моём сознании после прорыва на Магистра. Стальное эхо — сложнейшее плетение, требующее невероятной концентрации. Из окружающего металла — осколков, гильз, обломков оружия — начала формироваться фигура. Сначала появился каркас, затем детали, и вот передо мной стоял мой точный двойник, созданный из переливающейся стали. Копия имела лишь семидесятипроцентную силу оригинала, но этого хватило бы для большинства противников.

— На запад, — мысленно приказал я металлическому двойнику.

Стальной Прохор кивнул и рванул к западной окраине, где наёмники пытались прорваться к центру деревни. Я же обратил внимание на север, откуда шли основные силы. Вскоре оттуда раздался грохот Сейсмического импульса.

Пришло время для Магнитной бури — ещё одной новинки. Я выбросил руки в стороны, и от меня во все стороны разошлась невидимая волна силы. В радиусе трёхсот метров всё металлическое задрожало, подчиняясь моей воле. Летящие вражеские пули замерли в воздухе, словно попав в невидимое желе. Гранаты остановились на полпути к целям. Автоматы в руках наёмников вырывались из хватки, притягиваемые невидимой силой.

Используя металл как опору, я поднялся в воздух. Пули, гранаты, осколки — всё это кружилось вокруг меня спиралью, создавая непробиваемый щит. Снизу я казался центром металлического урагана, парящим над полем боя.

С высоты птичьего полёта я видел всю картину — неизвестная ратная компания замешкалась, их атака захлебнулась. Раиса должна была уже разобраться с командным пунктом, но на всякий случай я послал ей мысленный сигнал через амулет связи:

— Лихачёва, немедленно покинь зону боя. Возвращайся в деревню.

Дождавшись её подтверждения и убедившись через Скальда, что тенебромант выскользнула из рядов врага, я приготовился нанести решающий удар.

Хрустальная паутина — заклинание столь же красивое, сколь смертоносное. Я сплёл невидимые нити из самого воздуха, превращая его молекулы в сверхтонкие кристаллические волокна. Они были тоньше человеческого волоса, прозрачнее стекла, но острее любой бритвы. На мгновение воздух над северным флангом атакующих заискрился — солнечные лучи преломились в невидимых гранях, создав радужное марево. Затем паутина обрушилась вниз — полсотни метров смертоносного облака стремительно, словно горная лавина, рухнуло на врагов.

Первыми пострадали те, кто бежал. Их движение само стало их погибелью. Невидимые нити проходили сквозь плоть без сопротивления — сначала появлялись тонкие красные линии на коже, затем они расширялись, и части тел начинали расходиться. Руки отделялись от плеч с хирургической точностью. Головы соскальзывали с шей, словно срезанные невидимым палачом. Торсы распадались на идеально ровные сегменты, как туша под ножами опытных мясников на бойне.

Те, кто двигался медленнее, получили глубокие порезы — нити рассекали бронежилеты как пергамент, вспарывали стволы автоматов, превращали снаряжение в бесполезный хлам. Один из грузовиков медленно осел на землю, развалившись на сотни геометрически правильных кусков — словно его разрезали тысячи натянутых проволок для резки сыра на ярмарке, только в тысячу раз тоньше и острее.

Крики ужаса смешались с воем ветра. Наёмники в панике пытались отступить, но паутина двигалась вместе со мной, направляемая моей волей.

Через несколько секунд вопли стихли. Северный фланг неизвестных наёмников превратился в кровавое месиво из аккуратно нарезанных частей тел и техники. Я медленно опустился на землю, рассеивая Магнитную бурю. Металлический ураган вокруг меня осел, пули и осколки с глухим стуком упали в грязь.

Глядя на плоды трудов своих, я вспомнил недавний разговор с Гаврилой. Парень тогда признался, как его напугал мой Металлический вихрь — больше сотни человек превратились в фарш за считанные секунды. Но это заклинание… Хрустальная паутина была даже страшнее. Металлический вихрь хотя бы видим — рой лезвий, несущий смерть. Ужасно, но понятно. А здесь смерть была невидимой, неосязаемой. Люди просто распадались на части, разрезанные тем, чего не могли увидеть или почувствовать. Для обычного человека без магического дара это выглядело как божественная кара — воздух сам по себе становился смертоносным.

Я окинул долгим взглядом своих гвардейцев. Даже усиленные алхимией Зарецкого, закалённые в боях ветераны — и те отводили взгляды от кровавой бойни на северной окраине. Молотов качнул головой и покрепче сжал пулемёт. Железняков неосознанно отступил на шаг назад от меня. Они видели во мне не командира, а силу природы — неконтролируемую и непостижимую.

Как Гаврила сказал тогда: «песчинки, которые можно смести одним движением». И самое страшное — они были правы. Против магии такого уровня обычный человек действительно беспомощен. Ни храбрость, ни мастерство, ни годы тренировок не имели значения перед заклинанием, способным превратить сам воздух в оружие массового уничтожения.