Ева оторвала ладонь от стены и взвыла от злости и досады на саму себя. Слёзы бессилия навернулись на глаза.
С окровавленной ладони вниз ссыпались осколки пробирки.
Ева повернула голову, нашла взглядом источник крика. Им оказалась девчонка, её ровесница, севшая в гамаке. Еве сейчас было не до построения закономерностей: кто из них в каком мире, откуда и как увидел другого. Факт налицо: она видела эту… дуру. И дура видела её.
— Дура! — заорала на неё Ева. — Тварь тупая! Что ты наделала⁈
— Это вы что делаете? — Девчонку в гамаке потряхивало, гамак начал качаться. — Зачем вы сюда пришли?
— Уходите, — подключился, выбираясь из гамака, старик. — Прочь убирайтесь, мы вас не звали!
— Давай-давай! — присоединился к ним парень возраста Тимура.
Следом за ними вылезли пожилые мужчина и женщина. Все они с ненавистью смотрели на Еву.
Анастасия Феликсовна пятилась от этого спонтанно сформировавшегося отряда. Денис продолжал стоять спокойно.
— Ева, доложи обстановку, — потребовал он ровным голосом.
— Дерьмо! — завопила Ева и, повернувшись, врезала по стене кулаком.
— Уходим?
Она хотела сказать «да». Уже представила, как будет смотреть на неё Мстислава. Почему-то одобрение этой старушки стало для Евы важно.
Пронзило вдруг: а если Тимур погиб⁈ Об этом даже думать не хотелось. Но если он погиб, а она не сумела даже закрасить дурацкий крохотный значок, тогда всё совсем плохо. И всё из-за какой-то малолетней идиотки, которой приспичило завопить, защищая своё сонное царство!
— Ева, они приближаются. Я не знаю, чего от них ждать, — всё так же ровно сказал Денис.
Ева посмотрела на стену. Чёрное в свете фонарика пятно крови растеклось в десятке сантиметров от знака. Попало туда, когда лопнула пробирка. Ну вот почему не на десять сантиметров выше⁈
— Стой, — велела Ева.
И провела кровоточащей ладонью по пятну. Кровь — её и петушиная — размазалась, полностью перекрыв знак. Для верности Ева повторила движение ещё два раза. Потом вынула из кармана плоскую зажигалку. Трижды чиркнула колёсиком, прежде чем сопло исторгло длинный язык пламени. Ева поднесла его к тому месту, где находился знак, теперь скрытый под кровью.
— Всё! — поторопилась она отчитаться.
И в тот же миг на том месте, где только что был знак, полыхнула ослепительная вспышка. Ева отшатнулась, но недалеко. Выронила зажигалку. Моргнула. В чехарде заплясавших перед глазами бликов увидела выжженное в камне круглое пятно.
Знак был ликвидирован.
— Готово!
Что сделал Денис, она толком понять не успела. Просто почувствовала, что падает, а в следующий миг осознала себя у Дениса на руках. Он, не глядя, поставил её на пол. Ева скользнула в кроссовки. И сама не поняла, как снова оказалась в призрачном мире.
Души замерли. Они, казалось, в самом деле проснулись. С изумлением переглядывались и молчали.
— Ну? — спросила Анастасия Феликсовна. — Всё?
— Да, всё получилось, — сказала Ева. — Спасибо вам большое!
— Тебе спасибо, девочка.
— Мне-то за?..
И тут Анастасия Феликсовна засветилась, как… Как призрак в кино. Свет лился изнутри неё. Он стремился вверх. А сверху упал ответный Свет, в сто раз более яркий. Он пробил потолок, для него не существовало преград. И в этом Свете Анастасия Феликсовна покинула мир.
Всё погасло.
Кроме тепла, разлившегося вдруг внутри Евы, где-то глубоко-глубоко. Когда она сказала Тимуру, что для неё, быть может, оказаться сегодня в пещере — главный поступок в жизни, сама не подозревала, насколько верно то, что говорит.
— Вы видели? — прошептала женщина-призрак. — Это ведь… Это ведь из неё свет шёл. Это она туда стремилась.
— И как же ей хорошо было, — прошептала девчонка-призрак, прижимая руку к груди.
Старик заплакал. Мужчина бесцветным голосом сказал:
— Он врал нам.
— Конечно, врал, — кивнул Денис. — Если бы Маэстро не врал, он бы далеко не уехал.
Странное чувство возникло на запястье. Ева почему-то подумала, что это — заражение. Она ведь порезалась, смешала свою кровь с петушиной, хваталась за грязную стену. Надо как можно скорее в больницу и молиться, чтобы удалось сохранить руку хотя бы от запястья и выше…
Она посмотрела на ладонь. Та была чистой, без единого пореза. А на запястье появился шнурок с темно-синей бусиной, такой же, как у Тимура и Дениса. Внутри бусины светилась золотистая искорка.
— Я никогда вас не забуду, — прошептала Ева.
Ей показалось, что искорка улыбнулась в ответ.
Глава 26
Денис скользнул взглядом по запястью Евы и кивнул.
— Мои поздравления. Жаль, конечно, что случилось это в обстановке, приближенной к боевой, насладиться новым чувством не успеешь, но что поделать — бывает. Теперь ты с нами, назад дороги нет. Вперёд, впрочем, пока тоже.
— О чём ты?
Вместо ответа Денис кивком указал на вход в пещеру.
Ева заставила себя сосредоточиться. И поняла, что мерцающей преграды больше нет.
— Что это? Почему так?
— Потому что, видимо, заклинание Маэстро держало в том числе защиту.
— Но это же хорошо? Нам не придётся прорываться?
— Не придётся. И пожирателям тоже не придётся.
Ева сообразила. И охнула.
— Они ведь наверняка почувствовали…
Денис кивнул.
— Наверняка. Так! Дамы и господа. — Он повернулся к призракам. — Мы здесь для того, чтобы сопроводить вас туда, где вы будете в безопасности. Ничего не бойтесь. Правило одно: держаться за моей спиной! Не обгонять меня и выполнять в точности всё, что я говорю. Здесь недалеко. Прошу вас, идёмте.
Денис развернулся, взял Еву за руку и быстро пошёл к выходу из пещеры. Оглянувшись, она увидела, что призраки следуют за ними. Ни вопросов, ни возражений не последовало. В голове у Евы мелькнуло, что когда-нибудь она тоже непременно научится говорить, как Денис: спокойно и уверенно.
— Ускоряемся, — скомандовал Денис. И побежал.
Ева бежала вместе с ним. Оглянулась на призраков.
— Они отстают!
— Ожидаемо. Полежи в гамаке столько, сколько они — тоже будешь отставать.
— Но они ведь не живые! У них нет тел!
— Тел нет. А износ есть. Маэстро их три месяца, грубо говоря, насиловал в хвост и в гриву. Неудивительно, что сил у ребят мало.
— Тогда почему ты бежишь? Надо их подождать!
— Надо, чтобы они оказались у выхода как можно скорее, пока не прорвались пожиратели, — отрезал Денис. — Уговоры в таких ситуациях работают плохо. Безотчётное желание не отстать от того единственного, кто знает дорогу — гораздо более действенная штука.
Денис говорил и продолжал нестись вперёд. Ева бежала за ним. Тоннель не был прямым, вдали уходил направо. И, когда они свернули, Ева вскрикнула.
За поворотом коридора, у ступеней полуразрушенной каменной лестницы, ведущей наверх, кипела битва.
— Теснят наших, — коротко прокомментировал Денис. — Стой здесь, жди остальных. — И бросился к дерущимся.
Ван, одетый в чёрное кимоно, размахивал длинной палкой. Её удары отшвыривали пожирателей. Рядом с ним сражался Кондратий Степанович, глава обходчиков. Этот наносил удары дубинкой размером в половину Евы. Дубинка была увенчана здоровенным шипастым шаром.
Рядом бился незнакомый парень, на вид — ровесник Тимура. У него в руках мелькала сабля. В руках у Дениса появилась такая же. Он на полном ходу врубился в толпу пожирателей.
— Души? — крикнул, увидев Дениса, Кондратий.
— Свободны, — снеся башку одному из пожирателей, отозвался Денис. — Уводить надо!
Кондратий оглянулся. Заметил Еву и появившегося из-за поворота призрака — молодого парня. Кивнул Еве.
— Уводи души наверх! Там наши, не бойся! Встретят.
— Я не боюсь, — соврала Ева.
И взвизгнула: один из пожирателей ухитрился проскочить мимо видящих и ринулся к ней.
Ван прыгнул с места метра, наверное, на три. В прыжке огрел пожирателя палкой по спине. Пожиратель от этого будто переломился пополам.
