— Раз, — сказал он. — Два.
Изольда бросилась к кругу почти бегом. Мстислава шагала как умела. Маэстро остановил счёт. Он дождался, пока ещё две пока живые души займут места в мышеловках.
Изольда посмотрела в сторону круга с вытащенными из подземелья душами.
— Ну и зачем тебе это было нужно? — крикнула она. — Ты ведь научил его всему этому! Для чего, скажи!
Она обращалась к душе парня в возрасте Тимура. Тот вместо ответа медленно поднял руки и схватился за голову.
— Он не виноват, — добродушно сказал Маэстро. — Когда после смерти тебя хватает за глотку страшный дяденька и собирается сожрать, ты готов откупаться чем угодно. А есть у тебя не так много. Разве что знания. К сожалению, ваши обходчики в тот день были не столь расторопны. Простите малыша, он сейчас сполна рассчитается за все свои так называемые грехи.
Маэстро выдержал паузу, осмотрелся с улыбкой, наслаждаясь делом рук своих.
— Пожалуй, в этой игре осталась только одна пешка. Но я оставил её в самой лучшей компании на свете. В компании женщины, пережившей предательство. Полагаю, этот многообещающий вундеркинд уже мёртв. А если нет… Ну, быть может, я позволю ему служить мне подставкой для ног. Что ж, приступим!
Маэстро оборвал сам себя и встал над входом в подземелье. Губы его быстро задвигались, видимо, шепча заклинание. Рука то поднималась, то опускалась, стуча тростью по ступеньке, и от каждого удара Ева чувствовала расходящуюся по земле вибрацию.
— Старайся смотреть позитивно, — сказал Денис. — Перед смертью ты увидишь то, чего никто никогда не видел. Пришествие в мир дьявола.
— Я тебе сейчас врежу, — пообещала Ева.
— Если только тебе полегчает. Саблю дать? Она призрачная, но мы ведь в призрачном мире.
Ева не успела сочинить желчный ответ.
— Остановись! — послышался знакомый голос.
Маэстро повернул голову, и его губы растянулись в улыбке.
— Ну надо же. Ты и после смерти пытаешься помочь своим друзьям? Это, право слово, смешно.
К подземелью быстрым шагом приближался Тимур. Но Ева не испытала облегчения. Разницу между видящими, перешедшими в призрачный мир, и душами она уже научилась определять.
Тимур был мёртв. Вокруг него сиял едва заметный ореол, да и призрачное тело временами становилось прозрачным.
— Тимур⁈
Это закричала Изольда. Она рванулась к нему, врезалась в границу круга, стиснула кулаки.
— Как⁈ Почему⁈ Мы же…
— Заткнись! — рявкнула Мстислава. — Не смей унижаться перед этим…
Изольда замолчала. Упала на колени, закрыв голову руками, и то ли заплакала, то ли затряслась в истерике.
Тимур исчез. Его не было почти секунду, потом он, наконец, появился вновь, но уже напоминал рисунок, нанесённый акварельной краской на полиэтилен. Казалось, одно дуновение — и исчезнет.
— А вы на него рассчитывали? — удивился Маэстро. — Господи, да мы же не в детской книжке, где добро побеждает вопреки здравому смыслу. Поглядите на него. Душа слаба до такой степени, что даже часа на земле продержаться не сможет. Поистине, это одно из самых выдающихся ничтожеств, что я видел.
— Не смей, — тихо сказал Тимур, продолжая идти.
— Оставь меня, призрак, — отмахнулся Маэстро. — Убрать его!
Он вновь застучал тростью, забормотал какие-то слова. Из подземелья полился тусклый красный свет. Ева сцепила руки перед грудью. Ей казалось, что она сейчас умрёт. Рядом застонал сквозь сжатые зубы Денис.
Вот оно. Их сила течёт к Маэстро, проводящему ритуал. Восемь душ, наверное, уже бы исчезли, но их тут было намного больше, и пока все оставались в живых, хотя по-своему скрутило каждого.
Тем временем пожиратели кинулись на Тимура. Он сделал неожиданно ловкий маневр, уходя от потока. Однако истинный смысл этого движения открылся Еве спустя мгновение. Оказавшись за спиной у Маэстро, Тимур вынул из-за пазухи ярко засветившийся кинжал.
Взмах, другой, третий. Три пожирателя истаяли один за другим. Остальные с воем отлетели.
Маэстро не услышал воя. Он всё громче кричал страшные непонятные слова, а пламя в подземелье разгоралось всё ярче.
Тимур стал ещё бледнее. Краски исчезли окончательно, остался просто как будто парящий в воздухе целлофановый пакет. Но он продолжал держать кинжал — единственный предмет, который не исчезал, но, напротив, будто становился ярче и чётче, реальнее. Вытягивая силы из своего хозяина.
Развернувшись, Тимур сделал ещё один шаг. Маэстро, что-то закричав, обеими руками взметнул над головой трость. И в этот момент лезвие кинжала вошло ему между рёбрами с левой стороны. Провернулось, дёрнулось туда и сюда, будто в последней отчаянной ярости пытаясь уж точно нащупать сердце.
Трость упала. Погасло пламя в подземелье и сделалось тихо.
Ева медленно опустилась на колени, не в силах стоять на ногах.
Тимур — то, что от него осталось — выпустил кинжал и сделал шаг назад.
Маэстро повернулся к нему. Губы его продолжали шевелиться, но не произносили ни звука.
— Подружиться мы с Вадимом, конечно, не подружимся, — услышала Ева голос Тимура. — Но ради общего дела работать вместе вполне способны. У каждого видящего есть своя суперспособность. У Вадима, например — позволять душе выходить из тела живого человека. Ты об этом не знал? Или не подумал?
Маэстро не ответил. Вместо ответа он взорвался в беззвучной вспышке, которая ещё долго стояла перед глазами Евы, отпечатавшись не на сетчатке — какая сетчатка в призрачном мире! — но, видимо, в самой глубине души.
Дышать было тяжело. В голове будто два кузнеца соревновались, кто кого перестучит на наковальне. Реальность ускользала, но сознания она не теряла.
Кто-то её поднял, куда-то повёл. Раздавались голоса, которых Ева не понимала.
Красный крест. Что это? Ах да, скорая помощь… Открывается боковая дверь. Ей помогают сесть. На каталке лежит Тимур, страшно бледный, на лице маска. Это уже, кажется, реал? Или маска тоже призрачная?
Незнакомый лысый мужчина сосредоточенно слушает сердце Тимура через допотопную трубочку-стетоскоп. Ева такие только в старинных фильмах видела.
— Ну? — услышала Ева каркающий голос Мстиславы. — Угробил парня?
— Во-первых, вы сами это придумали, — процедил сквозь зубы мужчина, который сам выглядел — краше в гроб кладут: бледный, круги под глазами, лысина покрыта испариной, руки подрагивают. — А во-вторых, он жив.
— А душа? — Голос Изольды.
— Про душу и говорю. Вернуться успел. Если бы не тратил время на заключительную пафосную фразу, успел бы раньше. Кинжал вытянул из него почти всю энергию, но что-то вернуть удалось.
— Он поправится? — услышала Ева свой голос.
— Пусть только попробует не поправиться, — откликнулся бодрый голос Дениса. — Он об этом сильно пожалеет. Да, Вано?
— Тлепло, — буркнул неразговорчивый китаец.
И Ева, почему-то испытав облегчение, закрыла глаза. Скоро исчезло всё, кроме постепенно истаивающей вспышки беззвучного взрыва, украшающей собой небытие.
Конец третьей книги.
Продолжение:
https://author.today/work/466004
Напоминаем, что если вы давно собирались поставить книге лайк, но всё как-то забывали, то сейчас самое время это сделать)
