Влюблен без памяти (СИ) - Лисенкова Ольга

От неожиданности Марианна села.

– И да, в-третьих, – добавил Эдвард. – Пока ничего не говори Вивьен. Нам нужно поберечь ее нервы, верно? Может быть, у нас ничего не выйдет. Даже вероятнее всего. Было бы жестоко дать ей надежду и снова ее отобрать.

– А… что мы ей скажем? – растерянно уточнила Марианна.

– Ну, мы скажем ей правду – только не всю. Скажем, что я беру тебя с собой как свою невесту на королевскую охоту. Пусть не тревожится, мы с тобой не станем гоняться за оленями – я посмотрю, будет ли удобная возможность побеседовать с его величеством или нет. Вот и все.

Марианна аккуратно пристроила амазонку на кресло и порывисто обвила шею жениха руками.

– Спасибо! – сказала она шепотом ему на ухо. – Спасибо, спасибо, спасибо! Ты не представляешь…

– Пока не за что, – засмеялся Эдвард. Он подхватил ее за талию и закружил. – Смотри, ты обещала не возненавидеть меня за все то, что услышишь завтра!

– Как мне только уснуть сегодня ночью! – воскликнула Марианна.

…Лебяжий лес начинался там, где заканчивался дворцовый парк. Король Филипп собрал дворян, вернувшихся к осени из своих загородных имений. Заядлые охотники отправились в лес, а для тех, кто не желал предаваться этому жестокому развлечению, приготовили палатки на опушке. Тут стайками прогуливались дамы, кто в амазонках, как Марианна, а кто-то и в мужском платье: эти хитрые особы понимали, что в брюках их стройные ноги смотрятся очень даже выигрышно. Степенные мужчины занимали время беседой.

– С кем мы тут встретимся? – сквозь зубы пробормотала Марианна. – Как ты собираешься их разговорить? Что ты будешь делать с тем, что они тебе ответят?

Ее трясло. Вчера план Эдварда казался весьма удачным, но сегодня нахлынуло осознание. Их окружали аристократы, и многим из них, скорее всего, была известна печальная история графа Рендина. Если они узнают в ней дочь графа, последует поток унижений, и что тогда предпримет ее благородный жених? Начнет вызывать их одного за другим на дуэль, пока не наступит неизбежный трагический конец?

– Может быть, нам лучше уйти, – предложила она в отчаянии.

– Подожди, – сказал Эдвард. Он казался спокойным. – Ты мне обещала.

– Да, но я не думала! Я не знала… Я не понимаю…

– Вот и хорошо. Язык за зубами, помнишь?

Она кивнула, вцепившись в его локоть.

Эдвард вынул из кармана жилетки часы, взглянул на них и безмятежно сообщил:

– Сейчас нас пригласят угоститься.

– Серьезно?

– Да. Палатки здесь не случайно. В них накрыты столы. Палатка для нас – вон там, под дубом, видишь, та, с полосатой крышей? Пойдем. И, кстати, дорогая, – он понизил голос, – ничего сейчас не пей.

– Не пить? – переспросила Марианна. – Думаешь, я захмелею и не смогу держать себя в руках?

Он засмеялся, словно она пошутила, и кому-то поклонился, увлекая ее к упомянутой палатке, но оставил ее вопрос без ответа.

В палатке и в самом деле обнаружился накрытый стол, довольно высокий, чтобы можно было подкрепить силы стоя. В центре стола красовались блюдо с жареной дичью, плетеная корзинка с круглыми булочками, ваза с яркими фруктами – у Марианны зарябило в глазах. Рядом стояли два богато одетых аристократа, которым наполняли кубки чопорные слуги.

– Здравствуйте, господа, – приветствовал их Эдвард. – Барон Эсти, граф Лорис…

Марианна робко сделала реверанс. Они отсалютовали вновь прибывшим кубками, а Эдвард непреклонно подвел ее к столу.

– Господа, позвольте представить вам мою невесту, леди Панини.

– Очарован, – процедил барон, пожилой мужчина с одутловатым лицом.

– Очень приятно, поздравляем вас! – оживился граф – нервного вида, худой, с мешками под глазами. – Леди Панини, надо же, а ведь я знаю всех барышень на выданье в округе. Орен, разве ваша нареченная – не леди Честнат?

Марианна потупилась. Эдвард ответил смехом.

– Знаете, как это бывает! – многозначительно воскликнул он. – Нареченная – та, с кем сговорили буквально в младенчестве. С тех пор столько воды утекло!

Вездесущие слуги предложили Эдварду и Марианне по кубку, а потом оставили господ одних. Она, поблагодарив кивком, пристроила свой кубок на край стола, а Эдвард сделал большой глоток.

– Так вы иностранка, миледи? – поинтересовался цепкий граф. – Фамилия-то не наша.

– О да, – сказал Эдвард, не давая Марианне возможности вставить слово. – Иностранка. Прелестное дитя. С трудом понимает по-нашему, но абсолютно прелестна. Не правда ли, господа?

Он снова отпил из кубка и расхохотался громче прежнего.

Глава 67

Граф с бароном переглянулись и тоже рассмеялись.

– Да, Орен, вы счастливчик, – протянул барон.

– Вы серьезно, Орен? – уточнил граф. – Она не понимает, о чем мы тут говорим?

Эдвард развязно махнул рукой, будто уже успел опьянеть.

– В общих чертах. Знаете, вообще очень удобно, когда жена тебя плохо понимает. Согласитесь, а? Только «да» и «нет», и «вы прекрасны, дорогая». И никакой лишней болтовни дома. Никаких этих дамских глупостей. Признайтесь, господа, вы мне сейчас позавидовали!

Оставив Марианну одну, он перешел к тому краю стола, где стояли граф с бароном, и доверительно сообщил:

– Леди иностранка – мне повезло, что война закончилась, да? А то меня могли бы заподозрить в измене нашему его величеству!

Марианна вся сжалась. К счастью, на нее никто не смотрел.

– Как этого… как там его звали… Рендина. Графа. Раз – и казнили! Стоило отцу только слово сказать! – продолжал Эдвард.

– Ну, тогда шла война, – важно возразил барон. – Тогда дело другое.

– А он что, тоже замутил с иностраночкой? – Эдвард глупо хохотнул, толкая графа локтем в бок. – Э? Вы всех барышень в округе знаете, вы и такие дела наверняка прозрели!

Граф отвел его руку, недовольно морщась. Но Эдвард не позволил себя сбить.

– Мой отец! – заявил он с хмельной гордостью. – Мой отец все это провернул. И получил в награду усадьбу Рендина в столице, ага! Я там и живу. А его земли кто получил? Не вы ли, граф Лорис?

– Он-он, – вдруг подтвердил барон. – Он и получил. Договаривались-то по-честному, Лорис, а разве ж это по-честному, когда все земли и доход с них одному тебе?

Лицо графа передернулось. Марианна вросла в землю и боялась пропустить даже слово.

– О чем договаривались? – уточнил Эдвард.

– Мы с вашим отцом договаривались, Орен. Рендин нам всем дорогу перешел. Надо было его убрать. – Барон оскалился. – Мы втроем и засвидетельствовали его измену. Что еще надо: почтенные люди. Вот только кто-то получил дом в столице, кто-то – земли, а кто-то – пшик?

– Ладно вам, – раздраженно сказал граф. – Вы получили деньги. Много денег. Если бы вы распорядились ими разумно, могли бы купить себе титул получше.

Эдвард сделал шаг назад, старательно удерживая на лице идиотское выражение.

– Вы с отцом договаривались? – изобразил удивление он. – А я думал, отец все сам придумал и провернул!

– Одного его король бы не послушал, при всем уважении к покойному Орену, – бросил граф. – Слово одного дворянина против слова другого. Рендин же не собирался молчать, как жертвенный ягненок.

– Так, значит, вы сговорились втроем? – переспросил Эдвард. – И раскрыли государю Антуану факт измены?

Барон хохотнул.

– Ты дурак, Орен. Какой еще факт измены? Сказано же – он перешел нам дорогу. А во время войны проще всего обвинить в измене, это с гарантией!

– Так, значит, вы его оклеветали? Графа Рендина? – сказал Эдвард, глядя на них с тупым простодушием, и снова вцепился Лорису в рукав.

Тот раздраженно стряхнул его руку.

– Ну да, да. Чего тут непонятного?

– Да все теперь понятно, – с удовлетворением признал Эдвард и впервые, кажется, поднял глаза на невесту.

Марианна стояла как громом пораженная. Она своими ушами услышала то, что знала всегда: ее отца оклеветали, он ни в чем не был виноват. Она не смела и надеяться, что злодеи когда-либо признают это вслух. Но что толку с того, что она все это узнала? Что толку, что и Эдвард это услышал? Им никогда никто не поверит.