Остаток ужина прошёл в тишине. Лида успокоилась, но так смотрела на меня, что аж сердце защемило. В прошлом мир никто так за меня не переживал. То ли были уверены, что я со всем справлюсь. То ли… не хочется думать, что они просто не дорожили мной.
Ночевал я с Леной в роскошной гостинице. Она уже знала, что я еду на фронт — отец проболтался, но приняла это стойко и не пыталась отговорить. Сказала лишь одну фразу:
— Я буду ждать тебя всю жизнь.
Это было приятно и трогательно. Уже под утро она взяла с меня обещание, что мы поженимся сразу как закончится война.
В пять утра я отвез её домой, заехал за вещами в филатовский особняк и обнаружил, что уже никто не спит. Попрощавшись с Лидой и Настей, я вместе с Димой и дедом вышел на улицу. Они вызвались проводить меня до машины и помочь с вещами, ведь кроме личных вещей с собой я вёз также два ящика медикаментов первой необходимости нашего производства и термосумку полную зелий.
— Ты про заказы от министерства не переживай. Я всё проконтролирую и отправлю куда скажут. Если что-то случится — обязательно дай знать, — строго сказал Дима. — Мы сделаем всё возможное, чтобы помочь.
— Спасибо, отец, — я крепко пожал его руку.
— Ты хоть намекни, куда вы с Орловым собрались? — спросил дед.
— Сам не знаю, — честно признался я.
— Смотри, на рожон не лезь, но и за спинами не прячься. Ты теперь не Шурик Филатов, а Личный аптекарь императора. Не посрами звание и свою честь.
— Сделаю всё возможное, — заверил я.
Я обнял обоих, пожал руки Кириллу Попову и охранникам, и окинул взглядом особняк. Мне хотелось оставить его в памяти именно таким — празднично сверкающим. Надеюсь, я не принесу горя этим людям, как принёс своей прошлой семье. Хочется верить, что харпийцы оставили моё тело под башней, а не бросили голодным волкам, и меня достойно похоронили в семейной склепе под дворцом. Грустно об этом думать, но такова жизнь — никто не бессмертен… Кроме чертового колдуна Луки. И как ему удалось восстать из гроба? При случае обязательно спрошу.
Сев в машину, я выехал с парковки и поехал к месту сбора вместе с Глебом, который должен был вернуть мой шикарный автомобиль обратно к дому.
— Может, я всё-таки с тобой поеду? — спросил он, когда впереди показалась колонна.
— Нет, Оставайся здесь, рядом с семьей. Заодно присмотришь за моими. Мне так будет спокойнее.
— Страшно мне за тебя. Аж сердце щемит, — признался он.
— Глупости. Не надо бояться за меня. Всё будет хорошо. Вот прогоню османов, накажу Борьку и сразу домой, — весело сказал я.
— Ага, очень смешно, — пробубнил он. — Не слишком ли ты сильно замахнулся?
— Нет, в самый раз.
Глеб помог мне переложить вещи во внедорожник, в котором мы ехали с Орловым и, пожав мне руку, отогнал машину подальше от колонны, но не поехал домой, а остановился через дорогу и стоял, пока мы все не расселись и колонна не двинулась.
— Как далеко ехать? — спросил я у графа Орлова.
— Мы за день домчимся. Я уже договорился с начальником колонны, что мы за городом рванём сами, без них. Не хочу три дня тащиться.
— Ясно, — кивнул я и повернулся к окну.
Ну всё, прощай, Москва. Может свидимся когда-нибудь… Или не свидимся. Время покажет. А меня впереди ждут яростные схватки с врагами и ошеломительные победы. Я в это верю. Я так чувствую…
