Шеф с системой. Рецепт победы (СИ) - "Afael"

И я, Алекс Волков, шеф-повар из другого мира, пришедший сюда лишь для того, чтобы выжить, сделал это за него. Мои интриги, мои рецепты, мои рискованные ходы — все это, в конечном итоге, привело к тому, чего так отчаянно желала душа того ребенка.

«Теперь все, мальчик», — подумал я, мысленно обращаясь к тому, кого уже не было. — «Честь твоего рода восстановлена. Твой отец больше не предатель. Спи спокойно».

И в этот момент я почувствовал, что долг уплачен. Я отплатил ему за тело, за жизнь, за второй шанс, который получил.

Впервые за все это время я почувствовал себя по-настоящему свободным. Свободным, чтобы перестать бороться за чужие цели и начать следовать своей собственной мечте.

— Что скажешь? — спросил князь, протягивая мне золотой кубок.

— Я… — начал я и осекся. Слова не шли. — Благодарю вас, князь. Это больше, чем я мог мечтать.

— Это меньше, чем ты заслужил, — ответил Святозар. — Пей за здоровье рода Веверинов!

Я взял кубок и поднял его высоко над головой:

— За справедливость! За честь! За род Соколовых!

— За боярина Веверина! — ответил весь зал, и сотни кубков поднялись вверх.

Я осушил кубок одним глотком. Вино было сладким, но не слаще этого момента торжества.

— А теперь, — сказал князь, — продолжим празднование! Сегодня у нас двойной праздник — победа над врагами и возвращение достойного человека в благородное сословие!

Пир продолжился с удвоенной силой. Ко мне подходили воины, поздравляли, хлопали по плечу. Капитаны рассказывали о битве, спрашивали советы, предлагали дружбу.

Я больше не был чужаком. Больше не был просто знахарем, которого терпят из-за полезных навыков.

Теперь я был боярином Алексеем Веверином — дворянином, равным среди равных, человеком, чья честь была официально признана.

Род Веверинов снова существовал.

Пир продолжался до глубокой ночи. Я сидел теперь не за боковым столом, а рядом с князем — на почетном месте, подобающем моему новому статусу. Странное ощущение — еще утром я был просто знахарем, а теперь…

— Боярин Веверин, — обратился ко мне старый воевода Ратибор с непривычным, но искренним уважением в голосе. — Позволь поинтересоваться твоими планами?

— Планы? — переспросил я, отпивая из золотого кубка. — Пока еще не определился, воевода.

— А я вот думаю, — вмешался капитан Мирослав, — что титул без земли — это просто красивое слово. Не пора ли нашему новому боярину обзавестись родовым гнездом?

— Вот именно! — воскликнул князь Святозар. — Какой боярин без собственных владений? Алексей, мы должны решить этот вопрос.

Он сделал знак, и они — я, князь, Ярослав и Степан Игнатьевич — сдвинулись ближе, образуя небольшой совет прямо посреди шумного пира.

— У нас есть несколько вариантов, — начал Степан Игнатьевич деловым тоном. — Первый — земли на юге, у Медовой реки. Спокойное, богатое место. Крестьяне сыты, налоги платят исправно. Будешь жить в достатке и покое.

— Скука смертная, — тут же отмахнулся Ярослав. — Алексей не из тех, кто будет пчел разводить. Отец, а что насчет земель Морозовых, тех, что мы отбили у западной границы? Вот где простор для настоящего воина! Построить новую крепость, держать границу…

— Слишком опасно, — возразил Степан. — Это постоянная война. Алексею сейчас нужно не воевать, а строить.

Князь задумался, а потом посмотрел на меня.

— Есть еще одно место. Пустошь к северу от крепости. Там, где раньше была деревня Красное.

Я помнил то место. Небольшая долина с плодородными землями, но заброшенная после последнего мора.

— Помню. Но там же ни души уже лет десять.

— Именно! — глаза князя загорелись. — Земли прекрасные, отдохнувшие. Место стратегически важное — контролирует северную торговую дорогу. А главное, ты сможешь начать все с нуля, как подобает возродившемуся роду. Никаких старых устоев, никаких недовольных бояр. Только твоя воля и твои правила.

Идея была невероятно заманчивой. Не управлять тем, что уже есть, а создавать новое.

— Но кто будет там жить? — спросил я. — Откуда взять крестьян, ремесленников?

— А вот тут у нас есть готовое решение, — усмехнулся Степан Игнатьевич. — Пленные Морозовы. Сотни здоровых, умелых мужиков, которые сейчас сидят без дела.

— Гениально! — воскликнул Ярослав. — Предложить им выбор: сгнить в темнице или получить свободу, дом и землю в аренду на службе у нового господина! Бывшие враги станут твоими первыми подданными. Это покажет всем, что мы умеем не только побеждать, но и править мудро.

Я слушал их, и картина начала складываться. Создать собственное, независимое поместье. Стать настоящим феодалом, а не просто придворным знахарем. Использовать пленных как рабочую силу… это был шанс, который выпадает раз в жизни.

— Я никогда не управлял поместьем, — честно признался я.

— Научишься, — уверенно сказал Степан Игнатьевич. — У тебя есть ум и воля. Остальное — дело техники. Мы поможем советом.

Идея была невероятно заманчивой. Создать собственное, независимое поместье. Стать настоящим феодалом. Использовать пленных как рабочую силу… Разум кричал, что это шанс, который выпадает раз в жизни. Шанс на истинную силу, независимость, на то, чтобы имя Веверинов снова стало весомым.

Но где-то в глубине души что-то противилось этому. Тихий, но настойчивый голос, который шептал: «А ты этого хочешь? Управлять крестьянами, считать налоги, разбирать споры о меже? Ты уверен, что это твой путь? Ты только что был счастлив у огня, с ножом в руке, а теперь снова уходишь от этого?».

Я смотрел на выжидающие лица князя, Ярослава, Степана. Они предлагали мне мечту любого человека в этом мире. Отказаться было бы безумием, но и согласиться сразу, без раздумий, я не мог. Я чувствовал, что это решение, принятое на волне триумфа, может завести меня совсем не туда, куда просилась моя душа.

— Это… — я прочистил горло, подбирая слова. — Это невероятно щедрое предложение, мой князь. Честь, о которой я и мечтать не смел.

Святозар одобрительно улыбнулся, ожидая моего согласия.

— Но именно потому, что это решение изменит всю мою жизнь, — продолжил я, — я не могу принять его сгоряча, за кубком вина. Позвольте мне обдумать его? Я должен понять, достоин ли я такой ответственности и смогу ли я ее понести.

В зале на мгновение повисла тишина. Ярослав и Ратибор выглядели удивленными — кто в здравом уме будет обдумывать такой дар? Но Степан Игнатьевич едва заметно кивнул, а во взгляде князя Святозара я увидел не обиду, а новое, еще большее уважение.

— Ты прав, Алексей, — сказал он наконец. — Это не то решение, которое принимают между двумя тостами. Я ценю твою основательность. Конечно, у тебя есть время подумать.

Он поднял кубок.

— Тогда выпьем за мудрость! И за нашего нового боярина, который подходит к своей судьбе с умом, а не только с сердцем!

Зал снова загремел, но я уже не чувствовал ликования. Я пил вино, а в голове билась одна мысль: какой путь выбрать? Путь лорда, который сулит власть и возрождение рода? Или какой-то другой, еще неведомый мне путь, которого так смутно просила душа?

Мне предстояло дать ответ. И я понятия не имел, каким он будет.

Глава 23

Богдан Боровичский стоял у окна своих покоев и смотрел на двор своей родовой усадьбы. Казармы не были пусты. Наоборот, двор был полон его дружинников и это было хуже, чем если бы они все полегли в бою.

Они были живы, но сломлены. Вместо тренировок и звона оружия — тишина. Воины сидели или бродили. некоторые тренировались, другие бесцельно чистили оружие, которое им не пригодилось, или просто смотрели в пустоту, избегая взгляда своего князя. В их глазах он видел тень своего собственного позора. Позора лидера, чью крепость взяли почти без боя, а семью — в заложники.

Он отвернулся от окна и посмотрел на стол, где лежал счетный свиток от его казначея. Цифры в нем были страшнее любых потерь в бою. «Выкуп за прекращение войны». Зерно, скот, серебро… Соколы выгребли из его казны почти все, что было накоплено за три поколения. Он купил жизнь и свободу ценой своего богатства и своей чести.