Миротворец. Дипломатия Кланов (СИ) - Пламенев Владимир

Охрана, что удивительно, не препятствовала — молча расступилась, едва мы подошли к двери.

— Что это значит? — спросил я у них, но те лишь с каменными лицами смотрели вперед.

Вот как. Значит, Непчич меня ждёт. Более того — провоцирует моё появление.

Я скользнул взглядом по Софии.

— Это Непчич рассказал тебе о своих планах?

— Да, — она закивала. — А что? — но почти сразу её зелёные глаза расширились в озарении. — Ты думаешь, он ждёт нас?

— Да. Хочет, чтобы мы вошли и привнесли «динамику» в его беседу с Караджичем. Причём так, чтобы это не выглядело как приглашение, — я усмехнулся. А он не так прямолинеен, каким хочет казаться. Я обратился к стоящим на охране солдатам. — Верно, бойцы?

Они молчали. Понятно. Их приказ — пропустить нас, а не вести душевные беседы.

Стоило ли подыгрывать воеводе?

С одной стороны, участие в беседе будет полезно: Караджич увидит Софию, а я — его. Но зачем это всё самому Непчичу? Может, хочет отвлечь Караджича? Или отыграться на мне за разбитый нос, перед союзником?

Хм…

Нет-нет, слишком мелочно…

Всё было гораздо проще.

Непчич хочет, чтобы я был рядом. На случай, если Караджич попробует обвести его вокруг пальца. Сам Непчич был далеко не самым мастерским интриганом, а вот Караджич — совсем другое дело. Аристократ высшего эшелона, который впитал навыки интриг с молоком матери.

Моё присутствие на совете — это дополнительная страховка, чтобы Непчич не остался идиотом. А он учится, однако.

Вот только прямо попросить он не мог — гордость не позволила бы. Зато легко предоставил мне возможность явиться.

И мне было очень невыгодно отказываться. Пусть к Непчичу не было тёплых чувств, зато я не собирался жертвовать интересами Софии и клана Зринских в целом.

Ну что же, я приду к тебе на помощь, гордый вояка.

Я распахнул дверь и вошёл в зал совещаний. В тот же момент все замолкли. На нас с Софией направились взгляды офицеров Непчича и людей на экранах видеосвязи. Среди них я сразу выделил графа Слободана Караджича — смугловатого и облысевшего мужчины, лет шестидесяти. Его взор был сосредоточен и смотрел прямо.

— Опоздавший офицер? — с иронией спросил он.

— Офицеры носят форму, — отрезал Непчич, бросая на меня неопределённый взгляд. — В чём дело, Добрынин? Как ты посмел ворваться на военное совещание?

Я ухмыльнулся, глядя ему в глаза.

— Хочешь, чтобы я вышел?

Непчич чуть прищурился, этого он не ожидал.

— Говори, зачем явился?

— Чтобы обсудить судьбу Михаила Кнежевича. Вы же собираетесь решить её здесь и сейчас.

— Ваше Высочество, — Караджич обратился к Софии. — Почему он говорит за Вас?

— Потому что я доверяю ему в вопросах, в которых мне не хватает опыта, — тут же ответила она, не теряясь. Говорила чётко, твёрдо. Моя девочка!

— И о чём же господин Добрынин хочет поговорить на военном совете? У него разве есть армия или особые навыки? — с сарказмом спросил Караджич.

— У меня есть понимание, что нельзя допустить кровопролития, которое перерастёт в гражданскую войну. Вы хотите решить проблему за день, и возможно, это получится. Но не на поле боя, — объяснил я. — Потому что поле боя — это надолго.

Я сделал паузу, давая словам осесть в их головах, а потом продолжил:

— Сейчас все козыри у нас. Анте Зринский здесь. Княжна София здесь. Есть союз с Российской империей… — на этом слове глаза Караджича чуть сузились, я добавил, обращаясь к нему: — и, надеюсь, с вами тоже. Что осталось у Кнежевича? Его гвардия и гвардия князя Адриана. Но сомневаюсь, что из гвардии Зринских, все поддержат бунтовщика. И он это понимает.

— И? — с вызовом спросил Непчич.

— Мы предложим ему сложить оружие. Но не сразу.

— Это ты так решил? — Непчич развернулся ко мне всем телом, хмуря лоб. Его разбитый нос добавлял пикантности его виду. И, честно говоря, забавлял.

— Это я предложил, — твёрдо ответил я. — Если тебя больше привлекает залить Иллирию кровью, я могу выйти и оставить вас решать военные вопросы без меня.

— Какой активный советник, — произнёс Караджич. — Ваше Высочество, Вас не напрягает такая самостоятельность?

— Наоборот, — заявила она, приподняв подбородок. — За свободное мнение я его и ценю!

— Ясно. Я бы тоже не хотел проливать кровь своих людей, — сказал Караджич. — Но её прольётся гораздо больше, если мы позволим Кнежевичу перехватить инициативу в нападении.

— Он не рискнёт, — парировал я. — Пока у нас в руках Анте. Только если спишет его со счетов, но это уже невозможно.

— Всё верно, господин Добрынин. Анте — главный козырь Кнежевича — у вас в руках. Поэтому он скован, его инициатива задавлена. Это же означает, что сейчас наша атака будет наиболее выгодной. У нас большое преимущество.

— Загнанная в угол крыса будет биться насмерть, — озвучил я неприятный факт. — Кнежевич прекрасно понимает, в какой ситуации оказался. Деваться ему некуда. Более того, я думаю, он ждёт нападения и уже проработал план на этот случай. А вот к чему он точно не готов, так это к тому, что мы… дадим ему шанс.

— Шанс⁈ — прорычал Непчич. — Какой ещё шанс⁈

— Но не для него. И не просто так.

— Не томи!

— У меня есть план.

— Все три группы… — сквозь зубы прошипел Михаэль Кнежевич, нависая над картой. Его кулаки, разбитые в кровь, упирались в стол. Карта была местами порвана, помята, в центре виднелись размазанные пятна высохшей крови.

Он тяжело дышал. Больше всего ему хотелось напиться и не видеть ни одной рожи несколько дней.

Погиб его младший сын, командир группы три. Но сын был воином. А смерть в бою — это достойный конец для каждого, кто ищет битвы.

Но вот полный провал операции…

КАК⁈

Там были лучшие из лучших. Три группы элитнейших бойцов.

Они успели проникнуть в администрацию и покинуть её. Кнежевич точно знал это по сообщениям от группы восемь.

Что пошло не так?

У Непчича не было одарённых, способных противостоять элитным бойцам Кнежевича. Это точно! Тем более — выследить и уничтожить все три группы сразу. Не спасся никто. Даже неясно, остались ли пленные.

Все войска Кнежевича в городе были приведены в полную боевую готовность. Отступать было некуда — если он покинет Загреб и укрепится в своих владениях, это будет поражением. Его возьмут в осаду и через пару месяцев вытравят как бешеную крысу.

Что оставалось? Сидеть во дворце Адриана и удерживать пригороды?

Это ещё хуже — здесь он был уязвим. Если Караджичи, уже подошедшие к городу, ударят одновременно с Непчичем, его оборона рухнет. Даже гвардия Адриана, чей командир был завербован, больше не вызывала доверия. Служба безопасности выуживала разные слухи. Да и нервничал этот командир слишком сильно, в присутствии графа Кнежевича.

Оставался один вариант: лично возглавить штурм и отбить Анте. Да, погибнет много людей, часть города будет разрушена. Но это даст шанс вернуть инициативу сегодня — взять наследника обратно в свои руки.

А если Анте убьют? Что же, тогда Кнежевич воспользуется этим по полной. Вся Иллирия узнает и у других кланов не останется выбора, кроме как поддержать Кнежевича в его стремлении к справедливости.

Он разгладил карту, изучая отметки.

Если сосредоточить силы на западе, можно сдержать потенциальный удар Караджичей. А самому прорваться к администрации во главе ударного кулака и вернуть Анте.

Граф Кнежевич почувствовал, как в солнечном сплетении сжался холодный ком — потери будут чудовищными. Но выбора не оставалось. Если он проиграет, пострадает не только он, но и его дети, братья, сёстры… весь клан!

Медлить было нельзя. Караджичи уже здесь — в Загребе. Непонятно, почему они ещё не соединились с Непчичем. Может, не поделили влияние или ещё договариваются. Но их союз был практически неизбежен, так что Кнежевич не мог терять времени на сомнения.

Надо было действовать.

Здесь.

И сейчас.