Император Пограничья 12 (СИ) - Астахов Евгений Евгеньевич

— Объясните, воевода, — попросил Коршунов, до сих пор молчавший в углу.

— Представьте сами: мы уничтожаем все отряды наёмников до единого человека. Что произойдёт дальше? Сабуров поймёт, что его план провалился. Он ускорит график основного штурма, бросит на нас все силы сразу, пока мы не укрепились окончательно. Сейчас князь думает, что изматывает нас, растягивает силы. Пусть продолжает так думать.

— Вы предлагаете сдать деревни? — возмутился Борис.

— Нет. Я предлагаю создать иллюзию сопротивления, а не демонстрировать непреодолимую силу. Смотрите — мы выберем одну группу для показательного уничтожения. Полного, беспощадного, чтобы слухи разлетелись по всем наёмничьим отрядам. Остальным дадим жёсткий отпор, но позволим отступить с потерями.

Федот прищурился, начиная понимать замысел.

— Они подумают, что им не хватило сил…

— Именно! И главное — мы пошлём в деревни минимальные силы. Создадим иллюзию, что держим основные войска в Угрюме, боясь оставить острог без защиты. Пусть думают, что мы отдаём деревни на растерзание, выслав туда лишь символическую защиту.

Василиса улыбнулась, оценив хитрость плана.

— Они запросят подкрепления, начнут перегруппировываться, копить силы для реванша…

— И потеряют драгоценное время, которое мы используем для завершения фортификационных работ, — закончил я.

Коршунов вышел из тени, его глаза блестели одобрением.

— Какую компанию выберем для показательной казни?

— «Стальных Псов», — ответил я без колебаний. — Митька Лихой со своими отморозками. Ты сам докладывал, что они самые одиозные, грабят и насилуют без разбора. Их уничтожение никто не будет оплакивать, даже другие наёмники.

— Но как контролировать это «управляемое отступление»? — спросил Борис. — В бою трудно остановиться, когда враг бежит.

— Отправим усиленных гвардейцев в Вышманово против основных сил. Дмитрий, Марья и Раиса — они достаточно дисциплинированны, чтобы выполнить приказ точно. Дадут отпор, но не станут преследовать отступающих.

— А в Крутояк? — уточнил Панкратов.

— Туда пошлём Матвея Крестовского и имеющийся единственный артефакт защиты. Враг не сможет проникнуть внутрь деревни, и наш метаморф будет волен атаковать врага на опережение. Он полностью уничтожит Стальных Псов. Без пощады, без пленных. Задача сделать это так, будто нам повезло, что в том месте оказался маг. Будто бы командир врага совершил ошибку.

Старый сержант оскалился в хищной улыбке.

— Хорошая будет драка!..

— Федот, ты возглавишь мобильный резерв здесь, в Угрюме. Если что-то пойдёт не по плану, выдвинешься на помощь.

— Понял, маркграф.

Соколов поднялся с места.

— Мои Валькирии готовы к бою. Куда их направить?

— Никуда. Они остаются в остроге, охраняют стены. Помните — мы создаём видимость, что боимся оставить Угрюм беззащитным.

Я обвёл взглядом командиров, убеждаясь, что все поняли суть операции.

— Господа, это не просто бой. Это спектакль, где мы одновременно и актёры, и режиссёры. Каждый должен сыграть свою роль идеально. Мы покажем силу, но не всю. Дадим надежду, но призрачную. Заставим врага тратить время и ресурсы на бесполезные попытки, пока сами готовимся к настоящей битве.

Коршунов кивнул, делая пометки в своём блокноте.

— Я прослежу, чтобы нужные слухи дошли до Владимира. Мои люди распространят версию о нашей «слабости» и «страхе».

— Вот и отлично. По местам, господа. Времени мало, а театр войны не терпит опозданий.

Глава 22

Князь Михаил Фёдорович Сабуров сидел в кабинете, который ещё недавно принадлежал Веретинскому. Обугленные стены напоминали о безумии прежнего правителя, но новый князь не спешил с ремонтом — пусть местные дворяне помнят, к чему приводит потеря контроля. Сабуров барабанил пальцами по столешнице, ожидая своего военного советника.

Дверь распахнулась, и в кабинет вошёл генерал Хлястин — высокий мужчина с седыми висками и прямой военной выправкой. В руках он держал папку с последними сводками.

— Ваша Светлость, — генерал склонил голову в коротком поклоне. — Получены донесения от наших сил в Пограничье.

— Докладывайте, Пётр Алексеевич, — князь откинулся в кресле, сцепив пальцы в замок.

Собеседник открыл папку, пробежал глазами по первой странице и нахмурился.

— Вчера вечером две ратные компании атаковали деревни, присягнувшие Платонову. Стальные Псы направились в Крутояк…

— И? — нетерпеливо перебил Сабуров.

— Полностью уничтожены, Ваша Светлость.

Князь откинулся в кресле с удовлетворённой улыбкой:

— Отлично. Это покажет остальным деревням цену предательства. Сколько крестьян успело сбежать?

— Ваша Светлость… — офицер замялся, — вы не поняли. Уничтожены Стальные Псы. Все двадцать человек. Никто не выжил.

Сабуров резко подался вперёд, его лицо исказилось от гнева:

— Что⁈ Двадцать вооружённых бойцов против деревенского сброда⁈

Генерал откашлялся, перелистывая страницы доклада.

— Выживших не осталось, поэтому точных данных о силах противника нет. Предположительно, в деревне находился мощный отряд защитников из Угрюма.

— Предположительно? — голос князя стал обманчиво мягким.

Офицер поспешно продолжил, не желая испытывать терпение правителя:

— Убойные Стрелки атаковали Вышманово. Они потеряли больше трети бойцов. Были вынуждены отступить.

— И сколько же там было защитников, что они сумели разбить ваших «опытных» наёмников?..

Хлястин замялся, глядя в донесение.

— По показаниям командира… около тридцати человек, Ваша Светлость. Хорошо вооружённых, с пулемётами и снайперами. Засели на подготовленных позициях.

Князь вскочил с места, опёршись руками о стол.

— Тридцать⁈ Платонов выставил тридцать бойцов для защиты какой-то захудалой деревушки?

— Так показали выжившие, Ваша Светлость, — Пётр Алексеевич сохранял невозмутимое выражение лица, хотя что-то в рассказах командира наёмников казалось ему странным.

Михаил Фёдорович обошёл стол, остановившись у окна. Внизу во дворе дворца маршировали драгуны из Владимирского гарнизона.

— Если в каждой деревне по несколько десятков человек… — князь быстро прикинул в уме. — Это же сотни бойцов! Он, что, распылил свои силы по всему Пограничью?

— Видимо, так, Ваша Светлость.

Сабуров развернулся, в его глазах блеснуло торжество.

— Превосходно! — Сабуров довольно откинулся в кресле. — Всё идёт точно по плану. Платонов клюнул на приманку и разбросал войска по деревням. Пытается защитить этих сиволапых холопов!

— Как мы и предсказывали, Ваша Светлость, — с гордостью подтвердил генерал. — Его привязанность к простонародью стала его слабостью.

Михаил Фёдорович брезгливо поморщился на этих словах.

— Более того, — генерал задумчиво постучал пальцем по папке, — это даёт нам великолепную возможность, Ваша Светлость. Если в каждой деревне сидит по несколько десятков его лучших бойцов, мы можем уничтожать его армию по частям. После разгрома защитников в пяти-шести деревнях он потеряет половину, если не две трети своих сил.

— Продолжайте, Пётр Алексеевич, — князь с интересом подался вперёд.

— Это безопаснее, чем штурмовать укреплённый острог. И есть ещё один важный момент, — Хлястин перелистнул страницу. — Платонов явно слишком привязан к этим крестьянам. Его благородство — это тактическая слабость. Стоит нам поставить под угрозу ещё несколько деревень, как он вышлет туда последние резервы из Угрюма. Мы сможем манипулировать им, заставляя реагировать на наши угрозы.

Сабуров довольно улыбнулся:

— Мне нравится ход ваших мыслей.

— К тому же, содержание отрядов в каждой деревне требует серьёзных расходов, — Пётр Алексеевич указал на карту. — Боеприпасы, провиант, жалование — всё это теперь распределено по всему Пограничью, а не сконцентрировано в одном месте. Достаточно перерезать их линии снабжения между деревнями и острогом, и гарнизоны останутся без поддержки. А если мы ещё и перекроем торговые маршруты в другие города — те самые, по которым идут поставки в «Угрюмые Арсеналы», — то лишим Платонова основного источника доходов. Без денег он не сможет платить жалование всем этим разбросанным отрядам.