Принцесса на измене (СИ) - Плотников Сергей Александрович

Короче, эту беду пока решили отложить в долгий ящик.

Но меня это в любом случае не касалось: меня ожидали только проблемы и дела моего родного манора. Наконец-то!

Когда мы с Габриэлем прошли порталом — сразу за девочками — меня встретило ясное солнечное небо и знакомые силуэты горных вершин. Как же это все-таки невероятно красиво! С одной стороны, я понимаю людей, которые хотят путешествовать и видеть новые места. С другой — будь моя воля, я никогда бы не покидал такое замечательное место, как Ильмор!

Правда, остаются еще занятия в Ненте… Ну, это ничего, это даже интересно — особенно в зимние месяцы, когда дел в маноре становится значительно меньше.

Однако стоило мне опустить взгляд с горных вершин на панораму перед собой, как картина предстала вовсе не идиллическая!

Дорогу нам словно перегородила живая изгородь из колючего кустарника — невысокая пока еще, по грудь, она стремительно росла, грозя скрыть из виду наш дом с хозяйственными постройками! А в зеленую лужайку позади этой изгороди вдруг со всего маху ударил пучок алого огня, опалив траву. Еще через секунду на лужайку с диким ревом приземлился огромный дракон, на шее которого сидела прекрасная воительница в черном.

— Кого это еще демоны несут⁈ — воскликнула она, неприязненно щурясь.

— Бабушка! — ахнула Мириэль. — Не узнала, что ли?

— Узнала, — сурово отрезала она. — И мужа твоего узнала, и Габриэля. А эту… сущность полубожественного класса рядом с вами не узнаю. И обязана исходить из предположения, что она держит вас в заложниках

— Я Ночка! — подала голос Дарина. — Вы меня даже по шее гладили. И скормили мне один из ваших метательных ножей на добрую память!

Фиолетовые глаза Лидиэль удивленно расширились.

— Ночка? — переспросила она.

Дарина вздохнула — и тут же приняла свой черно-огненный облик. Ну, не тут же: волне изменений все-таки требовалось несколько секунд, чтобы пробежать по ее телу, меняя его с мрамора на обсидиан. Из портала за нашими спинами тем временем продолжали выходить орки, и вскоре в узком пространстве, огороженном колючей изгородью, начало становиться тесно.

Однако, не успела трансформация моей первой жены закончиться, как случилась еще одна метаморфоза. Леу с радостным воплем превратилась из драконицы в девушку в клетчатом платье — бабушка Лидиэль при этом ловко, по-кошачьи спрыгнула с ее шеи — и бросилась к Ночке. Колючая изгородь рассыпалась в прах при одном ее прикосновении: ага, значит, это фокус Леу с магией Природы, а не бабушки Лиды с ее магией Леса, молодец, жена, растет! Экзамен, надо думать, сдаст без труда.

— Ночка! Подружка! — Леу радостно повисла на шее у чуть более высокой Дарины. — Родня! Огненная! Ух, как мы с тобой зажжем!

Дарина засмеялась и обняла Леу в ответ.

А из особняка к нам уже торопились остальные члены семьи: Ханна, куда более заметно беременная, чем когда мы уезжали, четверо младших, считая Миша, Лина с Филиппом в кенгурушке… И даже Ильза с младенцем Рагной — Ханна вела ее, приобняв за плечи. А Рей, видимо, с нянюшкой в доме остался: для кенгурушки он уже великоват, да и спит, наверное, после обеда. Хелена степенно шествовала позади всех в сопровождении няни Камиллы.

Хм, похоже, Ханна уже взяла мою самую молодую тещу под крыло, как это у нее водится! Интересно, она попробует так же опекать Дарину?.. Все-таки та ее старше — единственная из четверых других жен!

Что касается Хелены, то, надо думать, няня Мозес, узнав о ее беременности, затерроризировала беднягу намертво — хорошо хоть вообще из дома выпустила!

Первыми до нас добежала наша троица детей. Лида с Леной сразу кинулись обниматься с Мирой («Мама! Мама Мира приехала!»). А вот Сашка тут же залип на Дарину.

— Ух ты! — воскликнул он. — Ночка! Ночка, ты стала человеком! Да же?

Он никак не мог слышать наш предыдущий обмен репликами, видимо, сам догадался. Огненные глаза и огненные волосы его ничуть не испугали.

— Стала, стала, — подтвердила Дарина, хватая его на руки. — Ух, какой тяжелый! Как вырос!

— А ты меня теперь на плечах будешь катать? Не на спине? — Сашка сразу же деловито занял главный интересующий его вопрос.

Тут, однако, до них добрался младший Миш — как я и думал, в физическом развитии и росте он немного уступал Сашке, хотя и был на полгода старше — и пораженно уставился на Дарину.

— А почему вы так похожи на мою маму?

Но я не успел расслышать, что ответила Дарина тому или другому из мальчиков — потому что как раз в этот момент Ханна и остальные женщины преодолели остаток расстояния — и я тут же оказался затискан, зацелован, мне сунули в руки сначала Рагну, сонную и розовенькую, потом меня облепили Лида с Леной — после мамы уже можно и на папу залезть! — и я временно не слышал уже никаких других разговоров, кроме попыток на несколько голосов рассказать мне последние ильморские новости.

Творец, как же хорошо дома!

Интерлюдия с богами

Богиня Любви редко принимала у себя гостей. Боги Многомирья — занятые сущности, особенно, когда их миры еще молоды и в них нет людей. Чего только не приходится устраивать! Моргнул — тысяча лет прошла. Оглянулся — еще миллион пролетел. Когда в мир приходят или в нем выводятся люди (а также орки, эльфы, гномы или любые другие разумные расы, ибо Многомирье бесконечно, и о многих разумных народностях, что населяют некоторые его сектора, в других даже не слышали), то время само собой замедляется до воспринимаемых разумом величин. И свободы становится чуть побольше. В том смысле, что, отвернув астероид от планеты, можно пойти попить чаю, а не контролировать всю эту небесную механику, не разгибаясь.

— Я до сих пор, до сих пор в кошмарах это вижу! — пожаловалась богиня Огня, сжимая изящную фарфоровую чашечку с узором из цветочных бутонов. — Чуть было все прахом не пошло!

— Ну, ты же справилась в итоге, — сказала Любовь мягким увещевательным голосом. — Ты — молодец.

— Как настоящий боец поступила, — одобрительно проговорила богиня Раздора.

Она пила не чай из фарфора, а неясную жидкость прямо из квадратной бутылки с этикеткой в виде черепа и скрещенных костей.

— Да уж… — вздохнула богиня Огня. — Можно мне глоточек?

Богиня Раздора без споров протянула ей бутылку.

— А почему не начинаем? — спросила она. — Кого еще ждем?

— Богиня Земли обещала быть, — пояснила Любовь.

— Ого! — впечатлилась богиня Раздора. — Выкроила время, значит?

— Ну да… Это же ее личный проект! В смысле, — поправилась Любовь, — наш с ней личный проект, но на последнем этапе в основном она этим занималась. У меня мало влияния на один из объектов, да и экспертизы не хватает. Вот в чем-чем, а в геологии я до последнего ни бельмеса не смыслила!

— Как и я — в небесной механике, — богиня Огня мрачно отхлебнула из бутылки. — Но разобралась же, когда понадобилось!

— Вот и я разбираюсь, — со вздохом сказала Любовь. — А раньше еще в юриспруденции пришлось прокачаться, в корпоративном и прецедентном праве… Такая муть, вы не представляете!

— Представляем! — хором ответили богини Огня и Раздора, переглянулись и засмеялись.

— Как вышло, что мы с тобой раньше почти не общались? — с улыбкой спросила богиня Огня.

— Заняты были очень, — усмехнулась богиня Раздора. — Не так, конечно, как Земля… Но после того, как новый король решил развивать систему порталов и больше торговать с другими мирами, у меня лично дел было невпроворот.

— У меня тоже! — согласилась богиня Огня.

Тут, легка на помине, Земля буквально ввалилась в покои Любви. Она выпала со своего плана бытия всклокоченная, пропахшая потом, прелой листвой и сырой землей, в вылинявшей тунике с закатанными рукавами и штанах, сильно растянутых на коленях, с платком на голове и в тканевых перчатках. Местами на ее одежде виднелись дыры с обожженными краями, а о пятнах земли и глины даже говорить было нечего. Однако она широко и дружелюбно улыбалась, так ласково и приятно, что о мелочах вроде неподобающего для дамских посиделок наряда и упоминать-то не хотелось.