Идеальный мир для Химеролога 4 (СИ) - Сапфир Олег

Лом, задыхаясь, оглянулся.

В дверях кафе, в свете мигающей вывески, стояли силуэты. Огромный пёс, енот с подносом и маленькая фигурка хомяка, который подбрасывал в воздух и ловил крошечный блестящий нож.

— Да манал я такие разборки… — прохрипел Лом. — В монастырь уйду. Клянусь, в монастырь… Только подальше от этой долбаной кафешки.

Они скрылись в ночи, оставив после себя только капли крови на асфальте и легенду, которую ещё долго будут рассказывать шёпотом в самым грязных притонах города.

Легенду о кафе, где даже хомяки умеют убивать.

Утром в клинике назревал бунт. Правда, очень тихий и интеллигентный.

— Вик, ну как ты не понимаешь? — Валерия стояла в дверях, сжимая в руках свою сумочку. — Там же сейчас будет ад! Открытие прошло, теперь пойдут будни. Нужен контроль, нужно следить за заказами, за персоналом… Которого нет! Я должна быть там.

Я покачал головой, наливая себе кофе.

— Лера, успокойся. Твоё место здесь. Клиника — это сердце нашего бизнеса. Здесь деньги, документы и сложные клиенты. А кафе… Кафе — это витрина, развлекаловка. Я там сам справлюсь.

— Сам⁈ — она фыркнула. — Ты и клиенты, которые хотят «латте на альтернативном молоке без пенки»? Вик, да ты их пошлёшь через пять минут!

— Не пошлю. У меня сегодня хорошее настроение. Иди работай. Там Роман уже какую-то колбу разбил, слышала звон?

Валерия закатила глаза, тяжело вздохнула, но спорить перестала. Развернулась и пошла наводить порядок в своём царстве медицины и бюрократии.

Я же допил кофе и отправился «через дорогу».

В «Пушистом Латте» царила идиллия. Розовые стены, мягкий свет, запах ванили… И за барной стойкой — моя гордость.

Рядовая стояла за профессиональной кофемашиной. На ней был белоснежный фартук, который на её мощной фигуре смотрелся как салфетка, и галстук-бабочка.

Она жонглировала.

В воздух взлетали бутылки с сиропами, шейкеры, стаканы… Ловкость, которую я в неё вложил, плюс боевые рефлексы давали потрясающий результат. Она ловила бутылку, наливала сироп в полёте, подкидывала лёд и снайперским броском отправляла его в стакан.

Это было целое искусство по приготовлению напитков.

Пара ранних посетителей сидели за стойкой, открыв рты, и снимали это шоу на телефоны.

Рядовая поставила коктейль перед хрупкой девушкой. Та вздрогнула, но улыбнулась.

— Спасибо…

Я улыбнулся. Идеально. Она вписалась сюда как родная. Кто бы мог подумать, что машина для убийства, способная разорвать кого угодно, найдёт себя в роли баристы?

Я прошёлся по залу. Чистота была абсолютная. Ни пылинки, ни соринки. Паркет блестел так, что в него можно было смотреться, как в зеркало.

И это после ночного погрома!

Надо же было додуматься каким-то идиотам вломиться именно в моё кафе. В место, где каждый хомяк — это выпускник диверсионной школы, а собака — ходячий кошмар.

Я вложил в своих созданий столько всего… Инстинкты, рефлексы, атрибуты защиты. Они могли бы преподавать на кафедре прикладного насилия в какой-нибудь военной академии. Но при этом у них стоял жёсткий блок: «Не убивать гражданских».

Погром устранили ещё до рассвета. Моя армия хомяков в своих чёрных комбинезончиках трудилась всю ночь. Они не только убрали мусор, но и отполировали всё, что можно было отполировать, починили сломанную мебель (я даже не заметил следов клея), и зашили порезы на диванах так, что швов было не найти.

Маленькие пушистые перфекционисты.

Днём народ повалил валом.

Я сидел за дальним столиком и наблюдал.

Дзинь!

Дверь открылась, и вошёл тот самый мужик. Вроде бы Толя. Который панически боялся собак.

— Дорогая, может, не надо? — ныл он. — Я уже полюбил собак! Честно! Мы вчера даже видео с корги смотрели!

— Толя, не спорь! Терапия должна быть системной! — отрезала супруга. — Вон, смотри, какой милый котик сидит. Погладь котика.

Она потянула его к креслу, где валялся мой двухвостый кот-тень.

Но Толя не успел дойти.

Из-за угла, цокая когтями по паркету, вышел Псих.

На нём сегодня был галстук в горошек. Он увидел Толю, и его морда расплылась в широкой зубастой улыбке узнавания.

Толя замер. Его глаза остекленели. Он впал в состояние, которое в природе называется «оцепенение жертвы перед хищником».

Псих радостно гавкнул, подошёл к нему, деликатно взял зубами за рукав пиджака и потянул в свой любимый угол с подушками.

— Э… а… — только и смог выдавить Толя.

Он не сопротивлялся. Просто перебирал ногами, послушно следуя за своим «терапевтом».

— Ой, смотрите, он его узнал! — умилилась жена. — Идите, идите, мальчики, играйте!

Я хмыкнул. Псих уложил мужчину на подушки, положил ему на грудь свою тяжеленную голову и начал громко сопеть. Толя лежал, боясь дышать, и смотрел в потолок с выражением святого мученика.

В кафе становилось всё люднее. Свободных мест почти не осталось. Дети тискали хомяков, взрослые пили кофе, приготовленный боевой обезьяной, и все были счастливы.

Я допил свой эспрессо и уже собирался выдвигаться в клинику — там тоже дела не ждали, — как вдруг атмосфера в зале неуловимо изменилась.

Стало тише. Разговоры стихли.

Я повернул голову ко входу и увидел, что на пороге появилась процессия.

Впереди шёл молодой мужчина лет двадцати пяти. Высокий, холёный, в безупречном костюме, который вероятно стоил дороже, чем всё оборудование в этом зале. На его лице застыло выражение брезгливой скуки.

За ним следовали четверо охранников. Не просто громилы, а профессионалы. Я видел это по их движениям, по тому, как они сканировали пространство. На их лацканах были значки с гербом.

Вошедший обвёл зал ленивым взглядом, поморщился при виде жующего печенье енота, и направился прямо ко мне.

— Чем могу помочь? — спросил я, не вставая.

Мужчина остановился напротив моего столика.

— Я бы хотел поговорить с владельцем этого… заведения.

— Это я. Виктор Химеров. Присаживайтесь.

Один из охранников тут же выдвинул стул, протёр сиденье платком (хотя оно и так было чистым) и только после этого мужчина соизволил сесть.

— Перейдём сразу к делу, — сказал он, даже не поздоровавшись.

— Как скажете. Хомяк, кошка, собака, крокодил? Кто вам нужен? У нас сегодня акция на терапию с удавами. Очень расслабляет.

Виконт скривился, будто лимон проглотил.

— Нет, я не очень люблю ни животных, ни химер. У меня деловой разговор. Я уверен, он вас заинтересует.

— Я вас слушаю.

Он откинулся на спинку стула, сцепив пальцы в замок.

— Меня зовут виконт Воронов. И у меня к вам очень выгодное предложение. Такое, которое не все получают, и от которого умные люди не отказываются.

— Интригует.

— Завтра же ты закрываешь это заведение, — буднично произнёс он. — Вешаешь замок, распускаешь персонал, вывозишь своих тварей. А послезавтра переписываешь его полностью на меня. Все документы, права аренды, патенты, если есть. Вот и всё.

Я с интересом посмотрел на него.

— Супер. Класс. А деньги, выгода? В чём мой профит, как говорится?

Воронов улыбнулся. Улыбка у него была неприятная.

— Ах да, забыл. Выгода в том, что ты будешь цел и здоров. И сможешь уехать из этого города на своих двоих, а не в багажнике по частям.

Он наклонился вперёд.

— Я сам планировал открыть целую сеть подобных заведений. «Элитный досуг с фауной». Идея витала в воздухе. Я разрабатывал концепцию, искал места… И представь моё удивление, когда в городе появилось такое заведение. Ещё и достаточно успешное. Прямо у меня под носом.

Его глаза сузились.

— По факту, ты мой конкурент. Ты занял мою нишу. И ты мне не нужен. Понимаешь?

— Понимаю, — кивнул я. — Бизнес, ничего личного. А если я откажусь?

Лицо виконта стало жёстким.

— Если ты откажешься… тебе будет больно, печально и грустно. Твоё кафе пострадает. Случится пожар или прорыв канализации… Ты сам пострадаешь. Случайный кирпич на голову, пьяный водитель…